Раньше ты там в обморок не падала. И жары не чувствовала. Вика?.. Что и когда успело измениться?..
— Раньше мы с тобой не были женаты. И не кувыркались в постели все свободное время, — любезно просветила я его.
Дошло до Чарльза быстро.
— Ты хочешь сказать?..
Я кивнула.
— Средств контрацепции у вас здесь нет. Так что чему ты удивляешься?
— Ты уверена?
— Ну… Тошнит меня постоянно, аппетит ухудшился, по утрам не могу есть. Что еще это может быть?
— Но это же чудесно, — расцвел Чарльз.
Я только вздохнула. Ну да, не ему же рожать, в таких отвратных условиях. Медицина, ау! Ты когда-нибудь появишься хотя бы на зачаточном уровне?
— Вика? — его голос был вкрадчивым, словно призывал меня вернуться в реальность.
— Я рожать боюсь, — призналась я, ощущая, как бремя несказанного падает с моих плеч. — Там, откуда я сюда попала, в моем бывшем мире, техника довольно развита, медицина — тоже. Там опытные и знающие врачи, особенно в крупных городах. Там практически всегда окажут помощь, если что-то случится. А здесь?
— А здесь есть магия, — хмыкнул Чарльз. — Родная, прекрати себя накручивать. Даже крестьянки, и те стараются перед родами найти амулеты для помощи роженицам. А ты — аристократка, в любой момент можешь перенестись порталом в столицу. Думаешь, его величество позволит, чтобы с тобой что-то случилось?
Не думаю. Вернее, уверена, что не позволит. Не знаю насчет чувств ко мне, но для его престижа точно важно, чтобы я осталась в живых, да и ребенок тоже. Но все равно мне было страшно!
Чарльз поднялся со своего места, подошел ко мне, потянул за руки. И обнял, когда я встала. В его сильных и нежных руках мне стало спокойно и уютно. Страхи если и не рассосались сами собой, то ушли далеко, очень далеко, куда-то в глубину подсознания.
И я позволила себе поверить, что все будет хорошо, и со мной, и с ребенком. И с нами, как с семьей.
Я все же попала на бал, но уже с предосторожностями. С утра мы перенеслись в столичный дом, величественное здание с высокими потолками и большими окнами, через которые солнечный свет заливал просторные комнаты. Чарльз, полный заботы, даже переполненный ею, сразу же вызвал семейного лекаря, известного своим умением делать важные заключения, исходя из малейших деталей.
Лекарь недолго поводил руками вокруг моего живота, не прикасаясь к телу, сосредоточившись, будто ища невидимые нити. Вскоре он, отстранившись, выдал свой вердикт, который отозвался глубоким эхом в моем сознании:
— Ее сиятельство в тягости. Двойня.
Ох ты ж… Тут не знаешь, как одного ребенка рожать станешь. А теперь их двое, как оказалось.
Чарльз удовлетворенно кивнул и потребовал защитные амулеты для меня и детей.
Когда амулеты были доставлены, а сам лекарь ушел, Чарльз решительным тоном добил меня:
— Это еще император не знает. Как узнает, готовься, он тебя тоже амулетами снабдит. И носить их надо будет постоянно.
Ну спасибо, добрый мужчина. Обрадовал, что называется.
Я опустилась на диван с многочисленными подушками, небольшими, украшенными различными узорами, откинулась на спинку, уставилась на Чарльза.
— Уверен, что надо идти? — спросила я, пытаясь найти убедительные доводы, чтобы остаться в уюте нашего нового дома.
Кивок в ответ, без колебаний.
— Если ты боишься реакции императора, то он все равно узнает, да, от меня.
— Чарльз!
— Вика, ты — трусиха. А он — твой брат, пусть и шестиюродный. Влияния у него побольше, чем у меня, — его уверенность была явно за пределами моего понимания.
И попробуй возрази.
До вечера мы сидели в столичном доме. Смысла возвращаться в Ривердон не было. Здесь и слуги более умелые, и обстановка в разы уютней. Да и на бал придется отправляться отсюда.
Вечером Чарльз перенес сюда платье. И я отправилась наряжаться.
Опытные и проворные служанки и одели меня, и накрасили, и волосы уложили. Так что я спустилась в холл к нужному времени, ощущая себя принцессой, не меньше.
Чарльз, элегантно одетый, ждал меня с амулетами в руках.
— От императора? — хмуро спросила я.
— И как ты догадалась, — хмыкнул Чарльз, протягивая мне фигурные вещички на шнурках.
Пришлось надевать, туда же, куда и утренние, — за ворот, на тело.
Теперь я была защищена вдвойне.
И можно было, наконец, отправляться на бал.
Чарльз открыл портал. Я сделала шаг и оказалась в нарядно украшенном холле дворца.
Боги, я скоро как домой начну сюда ходить!
Запахи набросились на меня со всех сторон. Живые цветы, духи с тонкими нотами фрезии и розы, сладкий ванильный аромат какого-то угощения, а также легкий привкус зелени и специй кружили в воздухе. Все эти ароматы соединились в одном победоносном вихре, который буквально валил с ног. Если бы не амулеты, я, возможно, уже искала бы укромный уголок, где можно было бы отдышаться. А так, оказалось, что я могу дышать. Даже через нос. Радость-то какая. Вдох-выдох. Еще раз. Еще.
— Вика? — обеспокоенно позвал Чарльз. — Ты как?
— Жива. Почти что здорова, — честно ответила я. — Сейчас все пройдет. Принюхаюсь. Спасибо амулетам, последствий не будет.
Чарльз удовлетворенно кивнул.
Мы зашли в раскрытые двери бального зала, нашли укромный уголок, встали у стеночки. Я не собиралась танцевать. Но, думаю, магия доложит императору о моем появлении здесь. Спустя полчаса, максимум через час, можно будет возвращаться домой, к разожженному камину и мягким креслам, которые так и манили к себе.
Между тем народ прибывал. На каждом шагу раздавался смех и разговоры, звучавшие одновременно как музыка, создавая фоновую гармонию. Скоро в зале было не протолкнуться. Нарядные платья раскрашивали пространство живыми красками: оттенки изумрудного, рубинового и золотого сверкали в мерцании света. Элегантные костюмы мужчин подчеркивали их статус, каждый старался выказать свое благополучие через драгоценности и утонченные детали.
Воздух наполнялся духами — мускусом, с легким налетом цитрусовых и экзотических цветов, погружая всех в царство изысканных ароматов. Пряные нотки как бы кокетливо подхватывали воздушные струи, соединяясь в танце, и становились еще одним элементом праздника. Высший свет стремился поразить всех вокруг своим богатством, демонстрируя изящество и величие, которое так и переполняло этот бальный зал.
Я стояла неподалеку от тяжелой темно-коричневой шторы, драпирующей стену, что добавляло в этот великолепный интерьер нотку драматичности, и радовалась, что, беременная, теперь могу открыто
