– Спасибо.
– Пожалуйста.
Вернон прищурился.
– Но сейчас всё по-другому, правда? – с нажимом произнёс он. – Совета больше нет. Светлых больше нет. Кто отдаёт приказы? Знает ли он, какие приказы отдавать? Вы – ядро любого будущего Совета, вы уже почти Светлые, не хватает лишь одного небольшого толчка. Вы хотите выжить, принести миру противоядие и уберечь его от войны. Вот ваша дорога. Просто примите решение по ней пойти.
Он развёл руками, глядя на Дира:
– Или ты можешь поскрипеть зубами и снести мне голову по приказу Янсонса. Привезёшь сюда Совет, станешь их послушной игрушкой и будешь жить с последствиями следующие лет сто. Я не возражаю.
Тишина, наступившая после этих его слов, была абсолютной.
Таисса вдруг поняла, зачем Вернону понадобились они с Диром. Не только ради противоядия. Чтобы заново поделить мир. Чтобы Тёмные и Светлые получили новых лидеров.
– Мне достаточно стать Светлой, чтобы я отдала свой свет Диру, – тихо сказала Таисса, глядя Вернону в глаза. – Тогда он станет Светлым, а мы получим противоядие.
– Знаю. Рекс и я слышали ваш разговор.
– И у тебя нет никаких идей, как мне это сделать? Ведь я лишена способностей.
Вернон вздохнул:
– Нам очень повезло с тобой, Пирс, как бы странно это ни звучало. Светлые рождаются Светлыми, Тёмные – Тёмными, и если их не перевоспитать в нежном возрасте, такими они и остаются. Но у тебя есть нанораствор, который восторженно трепещет крылышками каждый раз, когда ты совершаешь что-то милое и жертвенное, а заодно подбрасывает тебя на несколько ступенек вверх по Светлой лестнице. Если же жертва оказывается и вовсе сверхгероической, нанораствор зачисляет тебя в Светлые моментально. Помнишь свой самоубийственный порыв спасти одного невменяемого Светлого от участи Стража в Храме? Именно что-то подобное нам и нужно.
– Сверхгероическая жертва, – пробормотала Таисса. – Не очень-то похоже на меня. И что же мне предстоит сделать?
Вернон развёл руками:
– Пока мне ничего не приходит в голову. Но я попробую что-нибудь придумать.
– Как ты вообще всё это придумываешь? – с неверием спросила Таисса. – Все твои планы, эта операция с вариантом «ноль»? Тебе ведь только девятнадцать.
– Мне минус один, Пирс, – устало сказал Вернон. – Может быть, минус полтора: я всё ещё надеюсь на минус полтора. Я давно уже считаю возраст по-другому.
– Вернон…
– Тихо. Ты тут ничего не сделаешь. А ныть по поводу сферы я тебе запрещаю.
Они долго смотрели друг на друга сквозь алую пелену силового поля. Словно огонь вырезал лицо Вернона на камне. Словно сама Таисса отражалась в умирающей звезде.
– Как скажешь, – прошептала Таисса. – Кстати, с днём рождения.
По лицу Вернона скользнула невесёлая улыбка:
– Хочешь подарить мне мою жизнь? Не выйдет, Пирс. Я умираю. Даже лишение способностей не помогло… хотя, признаюсь, я надеялся. Минут пять.
– Должно быть, это были очень счастливые пять минут, – тихо сказала Таисса. – Мне так жаль, Вернон.
– Забудь. Зато я верну способности и завоюю мир. Уж такую-то малость я успею сделать.
Таисса перевела взгляд на Дира. Он, кажется, их не слышал. Он молчал, прикрыв глаза, и на его лице была спокойная отрешённость. Такая же, какая была когда-то у Светлого Дира.
– Дир? – тихо спросила Таисса. – Ты всё ещё колеблешься? Выбираешь?
– Я не колебался ни одной секунды, – отстранённо произнёс Дир, всё ещё не открывая глаз. – Я просто прогоняю в голове варианты и проверяю свои реакции на боль. Жаль, что я не работал с нанораствором так глубоко, как мне хотелось бы: тогда я куда лучше понимал бы его логику. Увы, Александр не дал мне такой возможности.
– Ты на его месте поступил бы точно так же.
– Да.
Дир с резким выдохом открыл глаза.
– Таис, логика «мы не хотим убивать, мы хотим стать Светлыми» будет работать некоторое время, – сказал он. – Но пока мы не Светлые, слово Янсонса будет давить на нас каменной плитой, потому что остатки Совета думают так же, как и он. Нам нужно стать Светлыми как можно скорее.
Вернон почесал в затылке.
– Да. Этот милый кусочек новостей я решил вам не говорить, но ты догадался сам.
Таисса осторожно коснулась руки Дира.
– Всё хорошо?
– Не поверишь. – В голосе Дира прозвучали странные нотки. – Мне… и впрямь не больно. Это как… ясное небо после потопа. Стоишь в воде по горло и не веришь, что она не поднимается выше.
Он резко, отрывисто выдохнул:
– Всё. Мы медлили достаточно. Убирай силовое поле, Таис.
Дир отошёл к хранилищу, пока Таисса дрогнувшими пальцами набирала команду. Миг, и алая полупрозрачная завеса силового поля вокруг Вернона исчезла.
Он кивнул Диру:
– Что ж, спасибо, что освободили меня, полагаю.
Дир, прилаживающий меч к поясу, не обернулся.
– Мы в расчёте.
Голос Вернона сделался ледяным:
– Мы никогда не будем в расчёте.
Воздух в зале зазвенел. Призрак мёртвой Виктории словно соткался посреди зала, глядя на Таиссу, и её передёрнуло.
– Ммм… судьбы мира? – хрипло сказала она. – Рекс? Противоядие?
– Таис, включи нейросканер, – раздался холодный голос Дира.
Вернон медленно повернулся и замер: ему в подбородок упёрся сверкающий меч.
Пальцы Таиссы механически набрали команду в виртуальном меню. Лёгкая вибрация перстня подтвердила, что нейросканер активен.
– Вернон Лютер, – ровно произнёс Дир, – ты собираешься нас предать, чтобы получить противоядие?
Вернон тихо застонал:
– Вот ты совсем не мог на время забыть про этот вопрос?
– Отвечай.
Вернон вздохнул:
– Может быть. Я не знаю.
Нейросканер завибрировал. Еле заметно, так, что его ощущала только Таисса.
– Знаешь, – произнесла Таисса.
– Знаю.
– И собираешься.
– Собираюсь.
Повисла тишина.
В следующую секунду Дир согнулся от боли. Меч выпал из его руки и зазвенел.
– Дьявол! – прошипел он. – Лютер, какого чёрта? Ты понимаешь, что я под нанораствором? Хочешь, чтобы я и впрямь зарубил тебя здесь?
Вернон отвёл взгляд.
– Хорошо, – произнёс он. – Я собираюсь использовать первую дозу противоядия, чтобы вернуть способности и быть с тобой наравне. А потом – что ж, вариант, где мы делим ампулы с противоядием по-братски и расходимся в разные стороны, меня устроит. Но я предпочёл бы получше.
Их с Диром взгляды скрестились. Дир холодно улыбнулся:
– Конечно же.
Вернон усмехнулся в ответ:
– Конечно же.
Таисса молча следила за ними. Наконец Дир медленно опустил меч.
– И второй вопрос, – тяжело сказал он. – Прости, он личный.
– Не прощаю. Говори.
Дир молчал несколько секунд, глядя на Вернона.
– Ты сказал, что, даже будь ты прежним, ты стал бы последним мерзавцем, если бы женился на Таиссе Пирс. Почему? Речь о её безопасности? О её жизни?
Таисса поперхнулась.
– Я не отвечу, – безэмоционально произнёс Вернон.
Дир вскинул меч. Глаза его блеснули.
– А я настаиваю.
– Если Рекс сбежит, пока вы тут выясняете отношения, – твёрдо произнесла Таисса, – я составлю подробный профиль на каждого из вас и отправлю вашим избранницам накануне свадьбы. Обещаю.
Нейросканер завибрировал на её пальце, слышимый лишь ей одной, но Таисса не повела и бровью.
Вернон бросил мрачный взгляд на Таиссу. Кажется, угроза возымела эффект.
– Потому что я умираю и ей будет больно, – произнёс он ровным голосом. – Доволен?
Взгляды Вернона и Таиссы встретились. Перстень у неё на пальце еле заметно завибрировал.
Таисса секунду смотрела на Вернона. А потом кивнула:
– Это правда.
– Раньше ты так не думал, – заметил Дир.
– Раньше было раньше, – пожал плечами Вернон. – Кроме того, у меня умерла мать и я лишился сферы. Мне продолжать?
– Нет. Идём.
Проходя мимо Таиссы, Вернон бросил на неё быстрый взгляд. Ни один из них не произнёс ни слова.
Ответ Вернона был ложью. Настоящая причина была другой.
