Авроре, по прикидкам, было около семи на момент, когда она осиротела. Конечно, она помнит маму.
Смотреть на девушку словно в зеркальное отражение было… неприятно.
Неужели я себя вела так же? Воспринимала свою мачеху как оккупанта? Захватчицу? Я вспоминала свои детские выходки, представляя на месте этой чужой женщины собственную маму, и становилось противно. И ведь я не помню ни единого случая, когда она хотя бы повысила на меня голос. Сносила все молча, словно понимала. И пыталась наладить общение, не в угоду отцу… а потому что сама того хотела.
Мне даже захотелось поблагодарить Аврору за то, что своим поведением открыла мне глаза на саму себя.
– Вы как пиявки, – возвращает меня в реальность собеседница, повысив голос, – что одна, что вторая. Только знаешь, на этот раз не пройдет! Не надейся, что займешь мое место. Костьми лягу, но не бывать этому. Ясно?
– Можешь не тратить силы, – произношу спокойно, понимая, что подругами нам не быть, как ни крути. Может, хоть нейтралитет получится установить, если заверить, что я не опасна? – Как я уже сказала, я не планирую тут задерживаться, а уж занимать твое место точно не собираюсь.
– А то и видно, – девушка резко отворачивается, едва не хлестнув меня по лицу копной волос – успеваю сделать пару шагов назад, усилием задушив в себе порыв схватить её за локоны и хорошенько дернуть. – Один день тут, и уже метишь на мое место. Убирайся! И больше не смей сюда заходить!
– Ну, как хочешь. Я попыталась, – взявшись за ручку двери, все же добавляю: – Просто не порти нервы ни мне, ни себе. Сделай вид, что меня нет – у тебя это отлично получается.
Покинув покои старшей принцессы, шумно выдыхаю, пытаясь стряхнуть с себя чувство усталости. Разговор выпил львиную долю сил, а результат нулевой, если не сказать – отрицательный. Права была Делия. Зато питать иллюзий на счет Авроры уже точно не буду.
Лучше сосредоточусь на другом.
Открыв дверь в собственную спальню, сразу же учуяла шлейф маминых духов. Влетев в комнату, попадаю в такие долгожданные сегодня объятия.
– Мы не виделись несколько часов, а я уже безумно соскучилась, – в порыве нежности женщина гладит по голове, прямо как маленькую девочку.
Вот только с тех пор девочка изрядно подросла и была одного роста с мамой.
– Ты такая красивая! – словно подслушав мои мысли, мама покружилась, показывая мне свой наряд во всем великолепии. – Это что-то вроде официальной формы?
– Да, пришлось изобрести деловой костюм, а то тут все рюши да фестоны практиковали.
Действительно, налет дипломатического шика присутствовал. Ну, это же надо умудриться скомпоновать жесткий пиджак фрачного силуэта с юбкой из такого плотного шелка, что элегантные фалды не сминались даже при ходьбе. Матовая ткань цвета переспелой черешни поблескивала редкими искорками. Вроде бы темный оттенок, но такой насыщенный. А вот пиджачок-то мама сочинила по земной моде: лишь кокетливое кружево в самом уголке выреза намекало на то, что пиджак надет не на голое тело – дань местным приличиям, надо полагать. Ожерелье над кружевом блузы тоже носило отпечаток «делового стиля». Сложно плетеная гривна-ошейник, платиновая массивность которой подчеркивала статус, а вычурность исполнения – женственность и вкус обладательницы.
– Как пообщалась с Авророй? – вот это скорость разведки! Оценив приподнятую в изумлении бровь, мама тут же пояснила: – Я успела застать Делию, она и подсказала, где ты.
– К моему огромному удивлению, беседа получилась продуктивной, хоть желаемой цели я так и не достигла. Да ну её, – тут же отмахиваюсь, не желая посвящать маму в подробности. – Лучше скажи, ты уже освободилась или заскочила на минутку?
– Освободилась. За исключением нескольких важных встреч, которые не могу отменить, я полностью свободна на ближайшие две недели. Я столько всего хочу тебе показать, но прежде мне не терпится узнать все-все-все о том, как вы жили без меня. Как там папа?
Мы беседовали, перескакивая с темы на тему, грустно позабавились сходством событий. Аврора не приняла маму, я изрядно попортила крови своей мачехе, и в той, и в другой новообразовавшейся семье случились близнецы. Разница лишь в том, что я у папы была одна и вполне самостоятельная, а мамочке пришлось налаживать отношения с детьми нового мужа.
– Да ну! Никаких особых проблем. С Делией мы подружились сразу, она ластилась, как ты, бывало, и ей очень нравились земные сказки. Тимар был уже взрослым и занятым своей интересной студенческой жизнью. Порадовался, что брак не политический, да и, как он выразился, у меня был потенциал для того, чтобы править страной рука об руку с Валиром. А когда я забеременела близнецами, они на пару носились со мной как с чудом невиданным. Делия вообще от моего живота не отлипала. Я подозреваю, что девочки еще в утробе свой дар проявляли и ее приманивали как-то.
– А какая у тебя магия, мамуль? Я как-то не соображу.
– Воздух, конечно!
Блин, и как не додумалась? Заклинание на основе звуковой волны!
– Я читала заметки, мне Делия показывала. Слушай, это сколько же лет ты училась?
– Да больше двадцати пяти лет, если все вкупе.
– Тебе так хотелось стать сильным магом?
– Мне просто хотелось вернуться домой, – вся веселость испарилась, уступив место печали. – К своей семье.
– Только не реветь! – приказываю, сама едва ли не хлюпая носом. – Уже все хорошо. Мы вместе.
И тут же обнимаю женщину, сминая её наряд и утыкаясь в шею, не замечая, что колье царапает щеку.
Как же надо любить, чтобы даже заклинание вызова настроить так, чтобы ни в коем случае не помешать налаженной жизни дочери! И сколько сил надо вложить в поиск возможностей, чтобы организовать переход. Подняться с самых низов без всякой поддержки на такой уровень – это ли не признак силы духа?
– Так что у тебя случилось, дочь? Ведь что-то случилось? Иначе письма бы тебя не нашли – там условие заложено на желание начать все с чистого листа, как ты помнишь. Так и висели бы в подпространстве.
И я рассказываю про Антона, про свою жизнь с ним, про предательство. Говорю и чувствую, как с каждым произнесенным словом душа очищается от обиды. И вся эта история уже кажется такой давней и неважной, вот только грусть из-за разлуки с Клео ещё клокочет внутри. С воспоминаний о любимице мысли кенгуриным прыжком перескочили на обаятельных барсуэфов, а с них и на Дана. Сейчас я уже могу с хохотом рассказывать о ночном приключении в кафешке и с изумлением понимаю, что мама не помнит, что такое бургерная. Да и не уверена, что в те года они были. Рассказ о приключениях в портале был бы неполным, не расскажи я о вредной ведьме.
При упоминании о Мариам родительница странно напряглась.
– С неё все и началось. С убийства верховной ведьмы – бабки или матери, я так и не разобралась, – не в силах усидеть на месте, мама отошла к окну. – Мариам убила ее, чтобы получить власть. Но что может, пусть и очень одаренная, ведьма против всего ковена? Убийцу разоблачили и приговорили к сожжению, но она успела сбежать. Но в этом мире ей было не спрятаться, так что молодая девушка не придумала ничего лучше, как спрятаться в другом мире, захватив портал. Что было дальше, ты знаешь. Это все, что достоверно известно о той давней истории. Мне потребовалось много лет, чтобы докопаться до истины, ведь ведьмы сор из избы не выносят.
Мама ещё долго рассказывала жуткие подробности того происшествия, описывая молодую женщину как самую опасную и безжалостную ведьму тысячелетия, попутно радуясь, что нам с Даном удалось с ней справиться. А я никак не могла сопоставить ту Мариам, которую знала, и образ коварной убийцы, который мне обрисовала мама.
К сожалению или счастью, выяснить, правда ли Мариам была готова нас убить ради достижения собственной цели – уже не получится.
Глава 21
