– Мои родители приехали, – сказала я. – Мы можем поговорить?
– Разумеется. Эти сельские держиморды ушли в полном составе на патрулирование. Мы тут одни.
– Там сторож у дверей. Но он нас не слышит. Эленвер, я… ну то есть, мы с Глорией подумали, и… Ты был прав. Мы ведь семья и должны держаться вместе. Мы ведь любили друг друга… и можем все вернуть. Мы ведь можем?
От этих слов мой рот наполняло горечью. Я отрубила бы себе руку, но не вернулась к бывшему мужу. Но Эленвер этого не знал. Вот и пусть он так думает и дальше.
– Моя умница, – Эленвер улыбнулся той улыбкой, которую раньше я считала очаровательной. Теперь она казалась мне похожей на хищный оскал. – Я всегда знал, что ты умница, Азора. Ты отзовешь заявление?
Я помолчала. Мой призрак задумчиво погладил пальцы Эленвера.
– Да, я заберу. Давай начнем все сначала.
Теперь на лице Эленвера было сытое торжество довольного удава. Он получил все, что хотел. Я заберу заявление, а его адвокат докажет в суде, что слова о причастности к убийству Эвентина из него выбили под пытками – и Эленвер будет свободен. Сейчас близость свободы опьяняла его – и он мог сделать ошибку.
– Что мы будем делать потом? – спросила я. – Вернемся в Благословенный край?
Эленвер рассмеялся и отмахнулся.
– Зачем нам Благословенный край, когда у меня будут земли на юге?
Вся наша компания удивленно переглянулась. Саллеви пробормотал что-то неразборчивое, но определенно бранное.
– Свои земли на юге? Но какие? Откуда? – с интересом спросила я. Весь мой вид так и говорил: я сделала правильный выбор, я восторгаюсь этим мужчиной – и гонор Эленвера заставлял его заглатывать приманку.
– Те, в которых я буду править, – с нескрываемой гордостью заявил Эленвер. – Под Келлеманом была текучая жила, я смог ее забрать. Представляешь, сколько она стоит?
Я представляла. Шеф Гемини хмуро смотрел в чашу – должно быть, прикидывал, можно ли вернуть эту жилу в Келлеман. Это было бы отличной компенсацией за все испытания, которые выпали на долю города.
– Мои помощники уже договорились с Банвийским королевством, – продолжал Эленвер. – Жила приходит к ним, взамен они выбирают меня королем. Не выберут – жила уйдет. А у короля, – взгляд Эленвера теперь был полон меда и соблазна, – должна быть королева. Моя королева.
– Сука-то какая, ты глянь, а, – выдохнул шеф Гемини. – Спер жилу, да…
– Тихо, – шикнул на него Саллеви. – Ваши люди точно все пишут?
– Точно, – буркнул шеф. – Мы не сельские держиморды.
– Эвентин умер из-за нее, – негромко сказала я. Эленвер кивнул.
– Он просто сделал то, что должен был, чтобы мы с тобой жили счастливо, – ответил он. – За свою глупость нужно отвечать… и за желание присвоить чужую женщину тоже. Я нанял одного из здешних головорезов, они отправили его плавать сразу же после того, как дело было сделано. Он-то понял, что болен, хотел уехать… но было поздно. Зато теперь мы богаты!
– Есть! – воскликнул шеф. – Есть признание в убийстве! Ребята, вы там?
В водяной чаше я увидела, как наши с Глорией призраки тают – лицо Эленвера вытягивалось и наливалось смертельной бледностью: он понял, что его поймали на морок, и он только что признался в предумышленном убийстве. В коридоре послышались шаги, и к камере вышли двое полицейских: один из них держал исписанные листы бумаги и помахал так, словно шеф мог его видеть.
– Есть! Да! – шеф, кажется, помолодел на несколько лет. Он выбежал из кабинета, и Глория задумчиво сказала:
– Мам, а можно я никогда не выйду замуж?
Саллеви рассмеялся, я ободряюще улыбнулась и обняла дочь.
– Можно, милая, – ответила я. – Ты сможешь сделать все, что захочешь.
Глава 14
Фьярви
– Ну вот, правнук, правильно. Теперь надо помешивать, а то загустеет. И клювом по сторонам не щелкать, а то пригорит все.
Прадед учил меня готовить лосося в сливках и, кажется, у нас обоих это был начальный опыт: у меня первый, у него второй. Гномы любят рыбу, но лосось в подземных реках не водится, и я предполагал, что прадед просто где-то видел, как его готовят.
В принципе, все было просто. Мы купили стейки в магазинчике, и под руководством прадеда я слегка обжарил каждый на растительном масле, потом нарезал ягодные помидоры без шкурки, мелко накрошил чеснок и, отправив все это дело к рыбе, залил сливками и прибрал огонь.
Рыба тушилась, а я места себе не находил. Азоры и Глории не было дома, они никому не сказали, куда ушли, и я понял, что все это связано с Эленвером и планом Саллеви. Прадед решил, что если у тебя живот сводит от нервов, то лучший способ справиться с собой – это заняться делами, и предложил порадовать семью чем-нибудь вкусненьким.
– Не все же Азоре у плиты стоять! – заявил он, и я был с ним полностью согласен.
Азора и Глория вернулись как раз тогда, когда лосось был готов. Я всегда считал его несколько суховатым, но сейчас сливки и помидоры смягчили его, и я надеялся, что Азоре придется по душе моя стряпня.
– Дедушка, привет! – воскликнула Глория. Я выглянул из кухни: девочка выглядела так, словно неожиданно для самой себя сумела сделать что-то очень важное. – Представляешь, у меня получилось создать два лентийских морока! Целых два, как бы маму и меня. И они проработали до самого конца, пока я не приказала им развеяться!
Значит, все прошло удачно. Все хорошо! – подумал я и только теперь понял, насколько волновался все это время. Тугая пружина, которая все это время тряслась у меня в животе, куда-то исчезла. Азора ободряюще улыбнулась мне: она выглядела усталой, но счастливой.
– Вы победили, – сказал я, и она кивнула:
– Да. Мы победили.
– А раз так, тогда незачем тратить время на болтовню, – важно сказал прадед. – Вон, правнук тут от плиты не отходил, стряпал. Пойдемте попробуем, что у него получилось!
– Стряпал? – Азора посмотрела на меня с удивленным интересом, словно я сделал что-то такое, чего она не ожидала, и это ее обрадовало.
– Лосось с ягодными томатами в сливочном соусе, – ответил я. – Конечно, до твоего мастерства мне далеко, но я старался.
Лосось действительно удался. Я с удовольствием увидел, что Азора и Глория едят с аппетитом и не притворяются, что им вкусно.
– Как все прошло? – спросил я. Глаза Глории засияли, и она призналась:
– Пап, ты знаешь, это очень сложные заклинания. Целая цепочка! Представляешь, я ее довела до конца… и он во всем признался.
Взгляд Азоры стал серьезным и печальным. Я сказал себе: да, она много потеряла – но я сделаю так, что она найдет еще больше.
– Великие Боги, я страшно волновался, – сказал я. Азора понимающе кивнула.
– В общем, он действительно украл текучую жилу из-под Келлемана, – сообщила она. – Бургомистр сейчас рвет и мечет, уже написал губернатору и готов дойти до короля, чтобы ее нам вернули. И Эвентина тоже он приказал убить. Офицеры шефа Гемини все записали, там потом приехал прокурор и адвокат… в общем, большую часть дня у нас заняла бумажная работа. Записали наши показания, и я решила, что прокурор будет представлять нас в суде. Незачем нам больше смотреть на все это.
– Вот и слава всем богам! – воскликнул я, полностью согласившись с ее решением: незачем лишний раз ковыряться с дерьмом вроде Эленвера. – Теперь-то его законопатят?
– Далеко и надолго, – ответила Азора. – Теперь ему не выбраться.
После ужина мы вышли в садик – Глория причесывала Мамзель Тутту, которая теперь красовалась в новом платье, а прадед вынес кастрюлю горячего вишневого сока с апельсиновыми дольками и пряностями и сказал:
– Конечно, по такому случаю надо бы кружку бражки, да побольше! Но и сок тоже сойдет. Давайте, правнуки, за то, чтобы мы все были здоровы, чтобы никакая тварь к нам больше не лезла, и чтобы нас с каждым годом становилось все больше и жили мы все дружнее!
Отличный тост! Мы с удовольствием поддержали его. Когда наши стаканы опустели, то я увидел, как в ворота входят ребята Дархана, и даже протер глаза от удивления. Нар вел на поводке сурка, который, как видно, уже смирился с тем, что ему никогда не избавиться от орочьей неволи, и оба мальчика несли под мышками…
