поступка точно бы влюбилась!
– И как мы уйдём? Куда? – задала я резонный вопрос, оглядываясь.
Здесь сыро, холодно и тоскливо. Более того – опасно. Мне действительно стало страшно. Я ещё не попадала в такие ситуации, да что там – как истинный городской житель я даже в настоящем лесу никогда не была! А тут сразу такая жуть, естественно, я занервничала.
– Воспользуемся тем же, что и Теания – портальным артефактом, – Яр снял с шеи странный амулет – тонкую склянку в виде капли воды с розовым содержимым. – Обними меня.
Я тут же послушалась и прижалась к Яру. Мы встретились взглядами. Моё сердце забилось быстрее. Не знаю, о чём думал мужчина, но в моей голове билась лишь одна мысль: он спас меня. Спас мне жизнь. Явился сюда с мечом, не рассчитывая на свою магию, рискуя ради меня.
– Спасибо, – успела шепнуть я перед тем, как Лейард сжал в ладони артефакт.
Я едва не вскрикнула от боли. Переход оказался болезненным, в отличие от сумрака. Нас закрутило, унесло и выбросило на какой-то поляне. Я упала на колени, а вот Яр удержался на ногах, но муторно ему было не меньше, чем мне. И меня стошнило. Ужасно, просто отвратительно!
В этот момент я порадовалась, что в моём мире нет таких штук! Впрочем, в моём мире есть “чудесные” карусели, которые порой ещё хуже подобных портальных артефактов.
– Ты в порядке? – спросил Яр и протянул мне руку.
– В последнее время ты слишком часто протягиваешь мне руку помощи как в прямом, так и в метафорическом смысле, – пробормотала я и всё-таки в который раз приняла помощь мужчины.
Теперь, когда выпрямилась, я смогла оценить, куда мы попали. На окраину какой-то деревеньки с частоколом и достаточно зажиточными домами за ним. Поля вокруг были уже убраны, лишь редкие стога сена виднелись на далёких соседних полях.
– Где мы?
– В одной деревеньке Аверлада – здесь живут очень душевные люди. В тринадцать я сбежал из дома, – признался Яр и посмотрел на меня, – и пустился в странствие по Аверладу. Дольше всего я задержался здесь – на целых два месяца. Жители прознали, что я тот самый наследный принц, которого разыскивают, но не выдали меня. После я вернулся сам, но сюда приезжаю периодически, когда хочется подумать. У меня здесь есть дом. Это место недалеко от болот – в двадцати километрах, поэтому я и выбрал эту деревню, – пояснил Владыка. – Я сейчас совершенно без магии, но думаю, за сутки восстановлюсь и мы вернёмся в Мунград сумраком. Пойдём.
Взяв за руку, Лейард повёл меня к воротам. Я смотрела на него и пыталась представить: каким он был в тринадцать? Мальчик, которому с детства была уготована корона, но который желал самостоятельности.
– Ты хотел увидеть страну, которой тебе придётся править, изнутри? – догадалась я.
Яр улыбнулся и смущённо кивнул. Так мы и прошли молча до самых ворот. А здесь нас встретил усатый дюжий дядька в светлой рубахе и тёмных штанах. Он попытался скрыть улыбку при виде императора, но в итоге отворил ворота и пропустил нас, пожелав хорошего дня.
– Давно тебя не было, Яр. Рад снова видеть.
Владыка кивнул. Мне оставалось только удивляться тому, что императора встретили без поклона, да ещё так панибратски. Интересно, кто-нибудь знает об этой стороне жизни Владыки? Очень сомневаюсь, иначе этой слабостью бы воспользовались. Значит, в деревне живут по-настоящему добрые и честные люди.
И в этом мне довелось убедиться в следующие несколько часов. Нас встретили очень тепло, расспросили, почему мы явились в таком виде. Я отвечала честно, сама не знаю почему.
Яр отправился в баню во дворе дома старосты, а меня увлекли женщины в баню во дворе другого дома. Там женщины парили друг друга вениками, рассказывали небылицы и пели деревенские песни. К последним пыталась присоединиться и я, да только в припевах, в которых слова успела запомнить.
– Волосы у тебя роскошные, – восхитилась одна из селянок, помогая мне их высушивать полотенцем. – На радость императору.
Ох, в самое сердце ранят! Не для него эта роскошь, не для него…
– Разве вы не слышали, что мы разводимся? – спросила я, щёки тронул румянец.
– Сюда не доходят сплетни из столицы, – пожала плечами женщина и прищурилась, – да только лукавишь ты! Когда двое так смотрят друг на друга – их даже божья кара не разведёт, не то что людские обряды.
Я улыбнулась – искренне и счастливо. Значит, они видят что-то в наших глазах? О своих чувствах я знала, но мне так хотелось, чтобы и Яр испытывал то же самое. Конечно, то, что он бросился за мной в болота, спас, навевало мысли, что я ему небезразлична, но додумывать – одно, а слышать – другое.
Когда волосы немного просохли, женщина расчесала мне их гребнем – я не просила её, но она сама хотела расчесать такие волосы. Её звали Афенья, она годилась мне в матери, и оттого было ещё приятнее довериться её рукам.
– Вот одежда тебе, – сказала Афенья, – а волосы пока распущенными оставь – быстрее высохнут.
Переодевалась я в предбаннике в длинную рубаху с вышитыми красной нитью узором по подолу и верхнее льняное платье в пол с длинными рукавами. Из обуви мне предоставили мягкие туфельки из кожи по типу балеток, а сверху, чтобы не мёрзнуть, накинули цветастый платок. Вот так я и вышла во двор, где уже поставили столы, ломившиеся от яств.
Яр сидел за столом вместе с мужчинами, подвинув к себе кружку пива, в льняной рубахе и тёмных штанах – такой же, как и все. И эта “одинаковость” его абсолютно не смущала, даже наоборот – я видела, насколько император расслаблен и счастлив.
Вспомнилось, что он готов сделать, если Призму не найдут, и на глаза набежали слёзы. Это нечестно! Яр по-настоящему умеет радоваться жизни, умён, красив и добродушен – нельзя забирать жизнь у таких людей! Нельзя приносить их в жертву.
Яр словно почувствовал моё внимание и обернулся. Застыл, с восхищением оглядывая мой стан, и я ощутила себя намного желаннее, чем тогда, в том звёздном платье, хотя была одета в самую простую одежду. Я прошла вперёд. Мужчины подвинулись, освобождая для меня место рядом с мужем. Я положила руку на плечо Владыки и села рядом – передо мной тут же поставили такую же пузатую деревянную кружку, как и у Лейарда. Остальные женщины и девушки тоже рассаживались по местам – рядом с мужьями, женихами и отцами. Теплота и доброта буквально пропитали воздух, мне
