– Прекрасно. Туда и поедем, – Трина надела плащ, взяла перчатки и указала на выход.
Магда проводила нас сердитым взглядом, но от комментариев в спину воздержалась – вероятно, получила от господина наказ не препятствовать капризам Трины и гостей. Мы покинули дом и сели в машину, бледная девушка закрыла за нами дверь.
– Давненько я не покидала стен дома, – заметила Трина, как только автомобиль повернул на соседнюю улицу.
Она передвинулась ближе к окну и с живым интересом всмотрелась в проплывающие мимо здания. Филипп, сидящий рядом с ней на заднем пассажирском, с опасливым подозрением наблюдал за адарой. Я же так и занимала машинально переднее сиденье, и никто не возражал.
– Вы совсем не выходите из дома? – уточнила я осторожно.
– Иногда сижу в нашем садике, но он невелик. А пределы дома покидаю редко. Да и зачем? Быть оторванной от сети всё равно что быть заклеймённой и клеймо это не вытравишь, не скроешь, как ни старайся. Райан настаивает, чтобы я не показывалась без нужды на улицах и перед соседями… боится новых сплетен.
– С такой позицией ему следовало бы жить где-нибудь на отшибе, за городом.
– Вероятно, – согласилась со мной Трина. – Но ему хотелось чего-то добиться, получить хорошую должность, быть замеченным важными людьми, а едва ли подобное возможно за городом, в сельской глуши. Я позволила ему поступать согласно собственным устремлениям. Он и так немало пострадал из-за того, что со мной произошло.
– Позвольте узнать, куда мы всё-таки едем? – вмешался Филипп.
– На окраину Перта, – ответил Ормонд.
– Но для чего?
– Хочу отдать то, что больше не принадлежит мне в полной мере. Мне он больше не пригодится, Райану без надобности, – в негромком голосе послышалась мимолётная горькая усмешка. – Нет у меня ни сестры, ни дочери, которым можно было бы передать… иссох ещё один род адар.
Если у Трины нет близких родственниц по крови, наследующих дар и способных передать его своим дочерям, буде таковые, то её род адары и впрямь зачах, причём задолго до потери связи с мировой сетью. Даже если её сын успел настрогать кучу дочерей, силу бабушки они всё равно не получат.
Удивительно, как при таких вводных данных да с учётом отсутствия новых родов адары вовсе не вымерли как мамонты.
– Старшие рода сильнее, крепче, – продолжила Трина, словно подслушав мои мысли. – Чем больше сочетаемых, тем выше вероятность, что родится девочка и не одна. Сколько у той, другой, близких родственников?
– Старшие сестра и брат.
– Сколько сочетаемых у её матери?
– Двое вроде.
– Вот видишь.
– Люс… один из моих сочетаемых амодар, – решила я немного разобраться в тонкостях генетики адар. – Муж, то есть сочетаемый у его матери один, но детей двое, он и его сестра.
– Девочки среди нас рождаются чаще, нежели мальчики, и это наше благословение. Сын – это всегда риск, пустоцвет.
Смешка я не сдержала.
– Что забавного? – немедленно потребовал деталей Филипп.
– Там, откуда я родом, пустоцветами пренебрежительно называют женщин, не могущих или не желающих рожать детей, – охотно пояснила я. – Главное же предназначение женщины «паприроди» – дитачки… дети, кухня и цер… следование религиозным заветам. Я не против детей и не считаю себя чайлдфри, но вот это вот настойчивое «рожай, рожай, а иначе ты не женщина и потом всенепременно будешь ночами в подушку рыдать»… бр-р! И это в наше-то вроде как продвинутое время!
Ормонд недоумённо покосился на меня, слегка выпав в осадок от количества непонятных слов, и поспешил сосредоточиться на дороге.
– Этих порядков по многим доменам и по сей день вдосталь, – отозвалась Трина спокойно. – Однако редко какая адара, даже старшего рода, может посвятить себя лишь семейному очагу да детям. Не только потому, что таковы наш долг и обязанности перед этим миром. Но потому, что сеть зовёт нас… И редкая адара способна нарожать столько детей, сколько дано другим женщинам.
– Почему? – я обернулась к собеседнице.
– Не дано.
– А родить адара может только от сочетаемых или от любого мужчины?
– Только от сочетаемых.
– А пере… изменить сочетаемым с другим мужчиной, не сочетаемым, может? – продолжила я расспросы.
Филипп возвёл очи горе.
– Если таково её желание, – Трина с лёгким удивлением взглянула на меня. – Нити, что соединяют адару и её сочетаемых, не оплетают каждого столь плотно, что не шевельнуться. Каждый свободен в своих желаниях, каждый волен решать за себя.
– Будучи привязанным к адаре? – усомнился Филипп.
– То связь, а не привязь, – парировала Трина.
– Так радуйся, сможешь, как раньше, девиц иметь направо и налево и ничего-то тебе за это не будет, а я даже пиндюля под задницу твою аппетитную дать не смогу, – я отвернулась, поймала ошалевший от услышанного взгляд Ормонда и принялась копаться в памяти, перебирая вопросы, которые можно, пользуясь случаем, задать.
Значит, залететь от постороннего мужчины адара не может. То есть забеременеть от ненаглядного своего Феодора не опасалась.
С одной стороны.
А с другой, по-прежнему неясно, на что она и её возлюбленный рассчитывали. Они могли бы пожениться, как обычные пары, но детей у них не будет. С любовью всей жизни ли, без, однако зов никуда не денется и рано или поздно потребность в сочетаемых станет насущной.
– Сочетаемые служат адаре своеобразным якорем, – повторила я уже известные тезисы. – Чем сильнее адара, тем больше ей требуется сочетаемых. А если один из сочетаемых… умирает?
– Ей придётся опираться на оставшихся.
– А если он изначально был один?
– Значит, адара не так сильна. И если она достаточно зрела и опытна, то ей проще будет научиться обходиться без него. Кто слабее, для тех зов не столь силён, да и с опытом приходит умение отгораживаться, обращаться к сети лишь тогда, когда она нужна.
– А если адара, у которой нет ещё ни одного сочетаемого, вдруг влюбится и решит соединить жизнь с объектом воздыхания, которому ну никак не стать её сочетаемым?
– Тогда эта адара глупа и обречена, – отрезала Трина.
– Но она любит его, – растерялась я от столь категоричного ответа.
– Каждая адара слышит зов с рождения, лишь не осознаёт в полной мере по малолетству. Постепенно она учится понимать его, управлять им себе на благо. Он останется с ней до конца, пусть на склоне лет и обратится шёпотом. Только подобные мне перестают слышать его… но, даже оглохнув в одночасье, мы не лишаемся зрения. Так скажи мне, каково будет жить этой адаре, если однажды зов обретёт силу, противостоять которой она не сможет?
– А если она научится отгораживаться… или станет жить как адары, потерявшие своего единственного сочетаемого…
– Если не столь сильна, то может попытаться. Но зачем? Или ей ни один из сочетаемых не пришёлся по нраву?
Вряд ли Феодора заранее просмотрела варианты. Суженого-ряженого я попросила показать, Феодора-то, поди, ничего подобного не ляпнула бы, и сочетаемый мог ей явиться в более чем товарном виде. А много ли впечатлительных юных барышень отказались бы от Филиппа, предъяви им его фото в анфас, профиль и полный рост без одежды? И Люсьена пусть никто не звал, он сам пришёл, но собой парень недурён. И по отцу Феодоры, насколько я успела его разглядеть, видно, что сочетаемым её матери он стал отнюдь не в преклонном возрасте и в молодости наверняка был интересным мужчиной. Алишан, вон, тоже на сочетаемого не жаловалась, наоборот, даже полюбила. Посему напрашивался вывод, что совсем неликвид зеркало не предлагает, и шансы получить в наречённые приятного мужчину не ниже, чем встретить такового в обычной жизни, и предубеждения по отношению к многомужеству у Феодоры быть не должно.
Тем не менее она нашла товарища с сомнительными моральными принципами и сбежала с ним, зная прекрасно, какая жизнь ждёт её при таком раскладе. И почему Феодора так долго вовсе обходилась без сочетаемого?
