На языке индейцев-кахуиллов «Мокрый Дикарь» означал «Медведь». Эбби считала, что у него была внешность типичного индейца из детской книжки с картинками: высокие скулы, широкий нос, полные губы… И все-таки индеец выглядел, да и вел себя цивилизованнее, чем некоторые из знакомых Эбби белых мужчин. Носил он тканые рубашки и штаны из оленьей кожи, как и переселенцы, у которых Мокрый Дикарь был проводником. А теперь в его грустных черных глазах блуждала тревога, которую Эбби прежде не замечала.
Многие из его племени умерли от жажды, — пояснил Арлен, когда индеец одиноко побрел прочь. — Страдают там все — и дети, и старики. А он не в силах им помочь. И тем не менее он попросил воды для нас, хотя я видел, как непросто ему было обращаться с такой просьбой к своему умирающему народу…
Эбби уже успела всем рассказать об открытом ею пересохшем русле. Теперь она поведала об этом и Арлену. Начальник обоза развод повален и, позвав Мокрого Дикаря, решил посоветоваться с ним.
Индеец, похоже, был озадачен.
— Мне казалось, что я знаю все дороги через эту пустыню, — промолвил он. — Несмотря на то, что эта местность и не принадлежит моему народу, но мы узнаем от других племен все, что можно. Что ж… поглядим.
Оседлав лошадь, Эбби вместе с Арленом и Мокрым Дикарем поскакала в сторону пересохшего русла. Когда они наконец добрались до него, мужчины взволнованно посмотрели на извилистую тропку, перерезавшую гору.
— В дождь этим путем невозможно будет воспользоваться, — предостерег Мокрый Дикарь. — В таком русле сразу же будет наводнение, которое погубит всех, кто здесь окажется.
Арлен взглянул на голубое безоблачное небо.
— Не очень похоже, что будет дождь, — заметил он и, повернувшись к Эбби, улыбнулся. — Давайте лучше выясним, куда ведет эта тропа.
И все трое двинулись вдоль русла, пустив лошадей шагом. Края каньона изгибались, поначалу отлого поднимаясь, а потом вытягиваясь к отвесным огромным утесам. Как несправедливо, подумала Эбби, Арлен, Мокрый Дикарь и она испытывали жажду, а тут тропа, по которой они шли, была пробита за долгие века водой, которой больше не было. По крайней мере, хоть здесь, в тени этого защищенного русла, воздух казался прохладнее. Эбби ощущала, что дышится легче. Хотелось верить, что на другом конце этой тропки они все-таки найдут зеленый, богатый водой рай.
Спустя несколько минут Арлен напомнил ей об их последнем разговоре, когда Эбби обнаружила мертвых волов.
— Ты все еще испугана, Эбби? — спросил он.
Взглянув на утесы, угрожающе нависшие над ними, она содрогнулась и быстро кивнула в ответ.
— А что, если я ошибаюсь, предлагая эту дорогу?
— Тебя привело в эту впадину какое-то видение?
Эбби посмотрела на него. Она знала, что Люси рассказывала Арлену про ее необычные способности.
— Разве это имеет значение?
— Нет. Но есть ли у тебя какие-нибудь мысли насчет воды? Найдем ли мы ее там? — И он нетерпеливо показал в сторону конца тропки, скрывающейся между гор.
— Там будет вода, — уверенно ответила она. — Должна быть.
Спустя два часа, когда они выбрались на другую сторону гор, Эбби с изумлением увидела раскинувшееся перед ними огромное пространство пустыни.
— О нет… — прошептала она.
— Ничего страшного, Эбби, — утешил ее Арлен. — Мы же знали, что за горами находится пустыня. А воду там еще можно будет найти.
Арлен и Мокрый Дикарь принялись прочесывать склоны гор в поисках воды. Эбби в смятении плелась следом.
А потом направила лошадь вдоль основания горы, поглядывая то на склоны, то на пустыню. Она молила Господа, чтобы получилось так, что она попросту просмотрела тонкую струйку воды где-то в этом безбрежном просторе. Но, к сожалению, ей так и не удалось найти ничего, кроме пересохшего углубления в земле, образованного, видимо, потоками, сбегавшими когда-то с гор.
Спешившись, она привязала лошадь к ветвям дымчатого дерева. Вокруг вымоины лежали округлой формы камни с вкрапленными в них крошечными раковинками.
— Это останки маленьких морских животных, — объяснил ей Мокрый Дикарь. — Часть этой пустыни в давние времена находилась на дне огромного океана. Некоторые коренные народы верят, что места, в которых находят такие горные отложения, священны. А другие племена считают, будто эти камни связывают прошлое с настоящим и будущим. Другие верят, что в них заключена огромная сила, которую может использовать пал — шаман, колдующий с помощью снов.
Индеец пристально посмотрел на Эбби. Может, ее необычайные способности сходны с силой палов. Может, и Эбби сумеет использовать волшебную силу камней, чтобы помочь другим… если только это не выдумка вообще.
Подобрав юбку, Эбби присела в эту неглубокую вымоину и прикоснулась к камню, в котором были отчетливо видны вкрапленные россыпи маленьких окаменелых раковинок. Распустив ленты своей шляпки, она закрыла глаза, надеясь ощутить колдовскую силу, о которой только что рассказывал Мокрый Дикарь.
— Пожалуйста… — прошептала она вслух. — Я должна найти воду. Столько людей страдают…
Сейчас ей, как никогда, хотелось суметь по собственной воле вызвать видения. Но сквозь полуприкрытые веки она видела только освещенную солнцем пустыню.
Неужели переселенцам суждено умереть здесь, в этой пустыне? А как же ее ощущение общей судьбы с Арленом… неужели это означало лишь то, что им суждено было в компании Мокрого Дикаря пересечь пересохшее русло и ничего не найти?
Эбби вспомнила больного отца, очаровательную, хрупкую Люси, которая всегда с обожанием смотрела в лицо Арлена. Эбби должна во что бы то пи стало спасти их…
— Пощадите людей. Я готова отдать все… даже собственную жизнь… только бы удалось найти воду, — просила она.
И вдруг Эбби окутала какая-то волшебная сила. А камень, к которому она прикоснулась, казалось, сдвинулся с места. Все вокруг пришло в движение, завертелось в безумном вихре. Страх пронзил душу девушки.
У Эбби закружилась голова. Но это было не то легкое головокружение, которое она испытывала перед своими видениями. Видимо, здешние волшебные силы были мощными, и Эбби вдруг показалось, что ее несет навстречу судьбе… Эбби ничего не видела, хотя глаза были открыты. Песок осыпал ее, словно она попала в бурю. И прежде чем Эбби потеряла сознание, ей опять послышался странный звук ворчащей в небе птицы.
Утро было облачным и прохладным. Майк Дензайгер плохо спал, всю ночь его одолевали сны, которых он теперь никак не мог припомнить.
Присев на постели в своем ломике, он ощутил невероятную жажду. Одетый в голубые «боксерские» трусы, он спрыгнул с постели и опустошил пару стаканов воды из охлажденного в холодильнике кувшина. Только после этого он почувствовал себя нормально. Поставив на плиту кофе, он натянул на себя джинсы и футболку с надписью «Лос-анджелесские бараны» (Название известной бейсбольной команды) А потом, как бы повинуясь какому-то порыву, встал перед маленьким зеркальцем над раковиной умывальника и сбрил усы и бороду, которые отращивал в течение пяти месяцев.