— Ты Дигойз?
Ревик резко развернулся на стуле, встревожившись, что кто-то подобрался к нему так близко.
В процессе его ладонь легла на пистолет.
Оценив стоявшего там мужчину, он нахмурился хотя бы потому, что человек подошёл к нему сзади, а не сбоку. Может, он просто тупой, но возможно, это делалось, чтобы выбить его из колеи.
Один взгляд на его свет сообщил Ревику, что это глупость, а не демонстрация позиции.
Во всяком случае, невежество.
Светловолосый мужчина держал мутный стакан с дерьмовым пивом, и в его голосе слышался лёгкий русский акцент.
Просканировав его во второй раз, Ревик запоздало кивнул в ответ на вопрос мужчины, отключился от разума человека и отпустил рукоятку пистолета.
— Это я, — ответил он, слыша немецкий акцент в своих словах.
Акцент сделался сильнее обычного, возможно, потому что этот придурок умудрился застать его врасплох.
Он смотрел, как потный мужик плюхнулся на соседний стул, вытер лоб платком и засунул платок обратно в карман.
— Это ты ищешь людей, продающих светящиеся глаза? — спросил человек, глянув на него.
Ревик помрачнел, окинув взглядом барную стойку.
— Не используй здесь этот бл*дский язык, — холодно предостерёг он. — Большинство из них говорят по-английски.
Мужчина слегка вздрогнул, и его лицо выражало удивление.
Он посмотрел в обе стороны вдоль бара, словно впервые заметив, что они здесь не одни.
Ревик подметил покрасневшее лицо мужчины, паутинки вен на носу, пятна пота в подмышках и на верхней части груди под светлым костюмом. Он не страдал от ожирения, но и не выглядел особо здоровым.
Ревик невольно подумал, что дело не только в жаре.
— Твой парень надёжен? — спросил Ревик, переключившись на русский.
Мужчина снова вздрогнул, затем улыбнулся. Он ответил на том же языке.
— Он хорош, — заверил он Ревика. — Он утверждает, что получил наводку на большую партию. В три раза больше того, что ты получил в той зассанной деревне.
— Я думал, ты не знаешь, кто я, — сказал Ревик.
Мужчина криво улыбнулся, и это наверняка должно было показаться лукавым.
— Новости распространяются быстро, — сказал он. — Это дорогой товар. Рынок тоже расширяется. Теперь на нём много американцев. И китайцев тоже.
Но Ревика этого не интересовало. Мужчина не говорил ему ничего, чего он ещё не знал бы.
— Возраст? — уточнил он.
— Он говорит, что дети, — окинув Ревика взглядом и будто только теперь сообразив, что тот может быть не человеком, он нахмурился. — Все хотят детей. Маленьких девочек. Они думают, что их проще натренировать, — мужчина усмехнулся. — И продать тоже проще… и не только военным.
— Сколько именно лет?
Мужчина бросил на него озадаченный взгляд, бесстрастные глаза прищурились.
— Дети. Ну, знаешь… они выглядят как дети. Со светящимися глазами так и не поймёшь, но выглядят маленькими. Лет пять-шесть. Так что по меркам сарков они старше. Может, им восемь-десять.
Когда Ревик не ответил, мужчина пожал плечами, глотнув тёплого пива.
— Он говорит, что поставщик совершил налёт на школу в Лаосе. Они везут их через Бангладеш. Затем в Бирму. Сейчас большая конкуренция. Все хотят торговать… много денег.
Ревик кивнул, глотнув своего пива и слегка поморщившись.
— Скоро? — спросил он. — Через сколько дней?
Мужчина покачал головой.
— Он не поедет через Сайгон…
— Я и не хочу, чтобы он ехал через Сайгон, — прорычал Ревик, уставившись на него. — Через сколько дней мы сможем вмешаться?
— Насколько близко тебе надо подобраться?
— У меня нет лимита, — сказал Ревик. — Мне просто нужно предупреждение заранее, чтобы я смог организовать транспорт. Насколько близко они будут?
Голубые глаза мужчины расслабились.
Он один раз кивнул.
— Он просил передать тебе, что он будет на воздушной базе Фанранг. Через неделю. Тебе надо вмешаться до этого… иначе американцы их заберут, — он фыркнул, слезая со стула и глянув на Ревика. — Он говорит, чтобы ты привёз деньги. Ты не будешь разочарован. Он говорит, что там много хорошеньких маленьких девочек.
Ревик почувствовал, как его челюсти напряглись.
Он посмотрел на человека и подавил желание скормить этому мужику пулю из его же пистолета. Заглушив этот порыв, он лишь отвернулся и отказался комментировать, пока мужчина тупо улыбался ему.
— Мы больше не будем встречаться вот так, — сказал Ревик, бросив на человека мрачный взгляд. — Дай точные координаты места консьержу в отеле «Цветок Лотоса»… а также точное время встречи.
Человек выглядел озадаченным, но лишь кивнул.
Хмуро глядя в спину русского, пока тот направлялся к двери странными, излишне широкими шагами, свойственными многим человеческим мужчинам, Ревик гадал, может, стоит всё равно его убить. Если поблизости находились видящие, то этот парень служил ходячим билбордом с рекламой того, что Ревик делал, и это добром не кончится, если на него наткнутся коленопреклонённые.
Он убьёт его после передачи товара.
А пока он не мог позволить себе запороть сделку.
Когда он подумал об этом, в его сознании раздался голос.
«Не волнуйся, возлюбленный брат, — пробормотал знакомый голос. — Людям недолго осталось контролировать эту торговлю».
Ревик фыркнул.
Подняв стакан, он посмотрел на своё отражение в грязном зеркале за баром и глотнул пива.
«Лучше бы так и было, — послал он мгновение спустя. — Или я серьезно лажаю с работой, для которой ты послал меня сюда».
Галейт улыбнулся в сознании Ревика.
«Я не сомневаюсь, что ты превосходно выполняешь работу во всех её аспектах, брат мой. Я точно это знаю, ибо невольно слышу новости о твоих делах через сеть».
Ревик кивнул, ценя комплимент.
И всё же он не мог не выпустить часть своей злости из-за этой ситуации теперь, когда у него появился сочувствующий слушатель.
«Эти люди — дерьмо собачье, — пробормотал он в сознании своего босса. — Даже по меркам людей. Когда закончим, нам надо выстроить их всех вдоль стены и избавить мир от них. Просто перестрелять всех. Или поджечь, если не хочется тратить пули впустую».
Галейт усмехнулся.
Когда его голос раздался вновь, он прозвучал мягче, чем у Ревика.
«Вот почему я посылаю на эти задачи тебя, брат, — заверил другой мужчина. — Ты способен совершать непростые поступки в нужный момент… и правильные поступки, когда момент миновал».
Ревик снова фыркнул.
И всё же удовлетворение переполнило его свет, пока он смотрел на своё скуластое лицо в зеркале за баром. Он достаточно хорошо знал своего босса, чтобы знать — ему только что дали разрешение.
Конечно, это нельзя сделать прямо сейчас.
Эта сеть нужна им на протяжении ещё восьми-девяти месяцев.
Но в итоге этот потный улыбающийся мудак, который с огромной улыбкой на пьяном лице шутил про изнасилование детей видящих, столкнётся с неким подобием правосудия.
В конце концов, он же призрак.
А что толку от призрака, за которым не стоит хорошей страшной истории?
Возможно, Ревик не сумеет остановить работорговлю юными видящими. Возможно, он не сумеет спасти всех детей, которые уже попались в эти сети. Возможно, он даже не сумеет замедлить темпы этой торговли теперь, когда люди начали понимать коммерческий потенциал видящих, и не только для армейских нужд.
Но он мог спасти хотя бы некоторых из них.
Он мог предложить некоторым свободу, хотя бы вовлекая их под защиту Организации, пока они ещё молоды и не слишком сильно пострадали.
Возможно, он не сумеет наказать всех людей, которые участвовали в этой садистской торговле, и уж тем более всех, кто получил прибыль от плоти и крови его братьев и сестёр… кто безнаказанно насиловал их, шутил об этом, кайфовал и безмятежно спал по ночам, не думая о разрушенных жизнях и разбитых сердцах.
Возможно, он вообще ничего не сможет исправить.
Он определённо не мог заставить их понять, что они натворили. Нельзя обучить животное сопереживанию.
