стоит. – Неспокойная нынче ситуация в окрестностях столицы. Умертвия подчинённые разгуливают, куда пожелают. Заклинания, полностью заряженные, с собой по карманам таскают. Нападают на всех без разбора.
Не веря ни единому слову, я продолжила требовательно смотреть на Ренара, потому что мы с ним оба знали: настоящая причина не в этом.
И лорд Армейд поднял свободную руку, погладил широкой ладонью мою щеку и с бесконечной лаской велел:
– Иди к себе, Лия. Уверен, ты сможешь без приключений добраться до комнаты… самостоятельно.
Гад!
Появилось практически неконтролируемое желание треснуть его по лбу, чтобы улыбаться прекратил. Но желание повыть и побиться головой о стену как-то посильнее было, потому что вот я так и знала же, так и знала, что запрет на выход из академии вовсе не с опасностью связан, а с нашим вчерашним разговором! Вот и хорг меня тянул сказать, что я сама все ответы найду!
Ренар не стал запрещать, не стал уговаривать, не стал говорить об опасности. Он поступил куда проще и надёжнее: попросту перекрыл мне выход за пределы академии! А какие ответы я найду, сидя взаперти?
Гад! Как есть – гад! И умный же, уууу! Но всё равно гад.
– Это нечестно, – надулась я весьма искренне.
Архимагу совестно не было, мы же вчера это тоже выяснили: совести у него нет и не было никогда.
– Тебя проводить? – сказанное с намёком на что-то большее, чем простая прогулка через замок до моей комнаты.
Я бы даже сказала, угрожающе звучало.
Я сощурилась, но что ответить – не придумала.
Слова нашлись у Ренара.
–Я не позволю тебе рисковать, – звучало до дрожи серьёзно, твёрдо и непоколебимо.
Не просто слова – факт.
Не позволит, и всё тут.
– Ренар, – усталость навалилась на плечи внезапно. Пауза, чтобы собраться с мыслями, короткий выдох и серьёзное: – Я не фарфоровая статуэтка, чтобы так обо мне переживать. Я вполне могу сама за себя постоять, да и какие умертвия? Лес под наблюдением, в столице чрезвычайная ситуация, стражи на каждом углу.
– Самые страшные вещи обычно происходят на виду у всех, – конкретно ни к кому не обращаясь, с намёком обронил лорд Агарон.
Армейд кивнул, соглашаясь с только что прозвучавшим. Бережно развернул меня полностью к себе, нежно обнял ладонями моё лицо, проникновенно вгляделся в глаза.
– Ты права, ты не фарфоровая статуэтка, – сказал негромко, заставляя невольно затаить дыхание и прислушиваться к каждому слову. – Но ты самое ценное, что было в моей жизни, Аделия Эвард. Если мне придётся запереть тебя в самом защищённом хранилище, лишь бы только ты осталась цела и невредима, я сделаю это.
– Но…
– Без но, любовь моя, – оборвал он мягко, но решительно. – Без единого но.
Мысль о том, что лучше послушаться и промолчать, мелькнула и исчезла.
– Ренар, – я положила свои проигрывающие в размерах ручки поверх его ладоней, обнимающих моё лицо, – это чрезмерно.
– Лия, – он тоже умел говорить подчёркнуто спокойно и одновременно с нажимом, – всё, что касается твоей безопасности, я считаю недостаточным.
Абсурд какой-то.
– Я могу…
Но договорить мне не позволили.
– Ты не знаешь, кто твой враг, – мягко перебил любимый.
– Это мой враг, а не твой, – выделила с намёком.
То, как потемнели серо-зелёные глаза архимага, мне не понравилось совсем, но тон остался тем же, когда он возразил:
– Я официально забираю всех твоих врагов себе.
Оригинально.
И глаза, только что потемневшие явно от недобрых эмоций, вдруг засверкали, так маняще и притягательно… завораживая… околдовывая… подталкивая согласиться абсолютно со всем, что говорит Ренар…
– На каком основании? – всё же нашлись у меня силы слабо возмутиться.
Внезапно поняла, что единственное, чего мне действительно хочется – прикоснуться губами к его губам и навечно раствориться в волшебном мерцании любимых глаз. До чего же красиво…
– На правах твоего, – самодовольная ухмылка коснулась его губ, – любимого мужчины.
– Вот как? – я удивилась, но несильно, скорее для порядка просто.
Приподняла брови, но дрогнувших уголков губ сдержать не смогла.
– Истинно так, – мягкий, тёплый, негромкий голос Ренара обволакивал, как пушистый плед, а сам маг склонялся ниже с ясным намерением поцеловать, а я даже не могла сказать, в какой именно момент началось его приближение.
Но суть разговора мы оба потеряли, это точно.
– Лорд Агарон, – обронила я.
– Ничего не видит, – успокоил ректор перед тем, как накрыть мои губы поцелуем.
То удивительное чувство, когда пьяна без капли алкоголя.
– Ренар, – с большим трудом я смогла оторваться от него через, кажется, целую вечность, – о чём вы только что говорили?
Мужчина с ещё большим трудом и неохотой, которой даже не пытался скрыть, позволил мне немного отодвинуться, но отойти совсем не разрешил.
– Эйзор указал на мою ошибку в наложенной на тебя защите.
– В самом деле? – для меня это казалось удивительным, но на фоне случившегося поцелуя ощущалось как-то сильно приглушённо.
Руки сами поднялись и обняли Ренара, он с радостью прижал сильнее. И так хорошо, так спокойно, так…
– Исправлю, – с уверенностью, присущей только этому человеку, заверил лорд Армейд.
И у меня же и сомнения в этом не было.
– Не хочу никуда уходить, – сделала неожиданное даже для себя признание.
И даже осмыслить собственные слова не успела, а Ренар уже с неприкрытой надеждой предложил:
– Пообедаешь со мной?
– Поговорим? – внесла своё предложение.
Пауза и затаившая дыхание в ожидании его ответа я.
И словно мир замер…
– Поговорим, – согласился архимаг и негромко рассмеялся, когда я не сдержала облегчённого выдоха.
Не смотря на то, что вроде как договорились и замолчали, никто из нас и не шелохнулся, хотя лично мне следовало уже уходить, а Ренару возвращаться к разговору с архимагом. Нас обоих ждали дела, но… но… но что такое дела, когда сердцу хорошо быть здесь?
– Нужно идти, – любимый озвучил мои собственные мысли с тем же нежеланием, какое чувствовала и я.
– Нужно, – подтвердила печально.
И… зарылась лицом в его грудь. Прижалась сильнее, что казалось уже просто невозможным, с шумом втянула воздух. Аромат горького кофе и орехов опьянил ещё сильнее, и показалось, что и я сама пропиталась им насквозь.
Не скажу, что я была сильно против этого.
Наоборот.
– Ох, Лия, – слова потонули в грустном вздохе.
– Знаю, – оборвала я всё дальнейшее приглушенным ответом.
И, как бы тяжело ни было, заставила себя опустить руки и отойти.
Ренар не хотел отпускать. Я поняла это по его дрогнувшим ладонях, сжавшимся в одну полоску губам и взгляду, в котором такая бездна грусти была…
– Увидимся в обед, – моя улыбка вышла совершенно не радостной.
– Не знаю, как дождусь, – признался он серьёзно.
И
