может знать, что это не мое тело! И, как назло, инквизитор здесь!
– Что значит чужое место? – не понял Освальд.
Сердце подпрыгнула к горлу, мешая дышать, ноги подкосились. Ну вот и все…
– Она заморочила голову чужому жениху и заняла чужое место.
Я облегченно выдохнула. Не знает, да и откуда бы ей? Увидела разом окаменевшее лицо Винсента. Мелькнула жуткая догадка. Нет. Не может быть! Это только в романах обезумевшие от страсти дамы втыкают кинжалы в соперниц, неверных любовников или в самих себя. В жизни все проще. По пьяни, конечно, и ножом могут пырнуть, а обычно… Машину поцарапать, дверь изрисовать, волосенки повыдирать, подговорить парочку не слишком чистоплотных мужиков «поразвлечься». Но задушить? И не ради подруги же! Да кто вообще станет так подставляться, будучи в здравом уме и твердой памяти?
– И ты решила убить ее за это? – В голосе дознавателя проскользнуло изумление. Похоже, какие бы страсти ни кипели в стенах университета, подобное было в новинку и ему.
– Я не решила.
Освальд нахмурился.
– Ты пыталась убить Ингу за то, что она увела чужого жениха?
– Да.
– Твоего жениха?
– Нет.
– Жениха подруги?
– Да.
– Как зовут подругу?
– Мия.
– Мия Лайгон?
– Да.
На скулах Винсента появились красные пятна. Я обхватила плечи руками: бред, ну бред же!
Дознаватель остался невозмутим.
– Это она тебя надоумила?
– Нет.
– Почему ты решила убить Ингу собственноручно?
– Я не решила.
– А кто решил?
– Никто.
Освальд досадливо поморщился. В самом деле, ерунда какая-то. Никто не решил, само так получилось.
– Зачем ты пыталась убить Ингу своими руками? – переформулировал дознаватель.
– Она занимает чужое место.
– Почему ты пыталась убить Ингу сама? Почему не предоставила действовать подруге?
– Так было правильно.
– Кто это решил?
– Никто.
– Кто сказал, что так будет правильно?
– Никто.
Дознаватель бросил взгляд на Винсента, тот пожал плечами. Вроде бы безразлично, но я видела, что он сохраняет спокойствие из последних сил. Инквизитор довольно ухмылялся. Ну еще бы, такое шоу. Никто не уйдет незамазанным: ни профессор, который столько раз тыкал его носом, будто щенка, ни «ведьма», до которой ему никак не удавалось дотянуться. Да и дознаватель оказался не столь хорош, как о нем говорят, никак не может правильно вопрос задать.
Интересно, обязан ли инквизитор молчать о том, что услышал на дознании? Если нет, скандал выйдет знатным. Я-то ладно, все равно никого не знаю, но мужу еще с ними работать.
– Мия Лайгон желала смерти Инге Оркан? – попытался зайти с другого конца дознаватель.
– Да.
– Что она говорила?
– Что хочет, чтобы эта девка сдохла в мучениях.
Я невольно поежилась. Если бы что-то подобное было выкрикнуто мне в лицо – не впечатлилась бы вовсе, и не такое доводилось слышать. Но произнесенное безразличным голосом мертвеца…
Муж положил ладони мне на плечи, успокаивая. Я накрыла его руки своими. Помогло.
– Когда это было? – продолжал допрос Освальд.
– Сегодня днем.
– Мия приезжала к тебе?
– Да.
– Мия попросила тебя убить Ингу?
Дрогнули символы в круге, покойная начала заваливаться, но в следующий миг снова выпрямилась. Точно некромант, удерживающий ее, едва не утратил контроль над магией. Может, так оно и было, потому что инквизитор снова довольно ухмыльнулся, а дознаватель бросил в нашу сторону быстрый взгляд.
– Винсент, я понимаю, но еще немного, пожалуйста.
– Не просила. – Безразлично произнесла мертвая.
– Тогда зачем ты пыталась убить Ингу?
– Она занимает чужое место.
– Тебе-то какая разница?
– Никакой.
Дознаватель потер лоб, буркнул под нос ругательство.
– Тогда почему ты сама пыталась ее убить, а не предоставила действовать подруге?
– Так было правильно.
– Почему ты решила, что так правильно?
– Не знаю.
Освальд развел руками, обернувшись к нам.
– Мы начинаем ходить по кругу.
– Вижу. – В голосе Винсента эмоций было не больше, чем в голосе покойницы. – Отпускаю?
– Да.
Труп лег и замер.
– Что ж, – напомнил о себе Клаус, – желаю удачи в расследовании. И доброй ночи, если она будет доброй.
Он поклонился, остальные вернули поклон, проводили взглядом инквизитора. Хлопнула дверь, застучали по лестнице шаги. Дознаватель покачал головой, но, если и хотел высказаться, промолчал.
– Держи. – Освальд взял у помощника записи и протянул Винсенту. – Сверь, все ли так, и подпиши, раз Клаус не соизволил задержаться. – Он повернулся ко мне. – И вы, Инга, прочитайте и подпишите.
– Я не умею читать, – выдавила я. В который раз обожгло стыдом. Как Кэри и подобные ей умудряются жить, не зная грамоты? Это же просто невыносимо!
Дознаватель изумленно вскинул бровь.
– Прошу прощения.
– Ничего.
Винсент начал было читать, но я оборвала его.
– Извини, я не хочу выслушивать это второй раз.
Муж кивнул с отстраненным видом, словно мысли его гуляли где-то не здесь. Вернул подписанные листы Освальду.
– Присядем? – предложил тот. Не дожидаясь ответа, устроился боком на краю помоста. – Про это, – он мотнул головой в сторону трупа, – сейчас мы больше ничего не вызнаем. Давай про взрыв. Расскажи, что там было, и как удалось уцелеть вам.
Винсент, вздохнув, сел напротив. Я устроилась у него за спиной, боком к остальным. Навалилась усталость, заставив ссутулиться. Ни дня без приключений! Или это мне в качестве ложки дегтя, прилагающейся к такому мужу и магическому дару? Чтобы жизнь совсем уж медом не казалась?
Очень хотелось прислониться к спине мужа, обнять его, снова ощутить его тепло. Но мы были не одни, и я заставила себя выпрямиться, вслушаться в разговор.
Винсент завел рассказ о событиях, предшествовавших взрыву. Я мысленно хмыкнула, услышав, что он задержал меня после занятий и попросил поднять тело, чтобы дать дополнительную возможность запомнить схему ритуала. У меня не было возможности законспектировать лекцию, а после воспользоваться конспектом. Но дознаватель то ли поверил, то ли сделал вид, будто поверил, что дело лишь в заботе о моей успеваемости.
Хотя, если вспомнить, как Винсент сопровождал меня в общежитие и не ушел, пока не передал комендантше – и это после того, как я ему морду набила! – он действительно нянчился со студентами. Ох, как же жаль погибших…
Я вздохнула – слезы подкатили совсем некстати. Что-то у меня сегодня глаза на мокром месте.
– А что было потом? – продолжал расспрашивать дознаватель.
– Это имеет значение? – изумился Винсент.
– Не знаю. Возможно.
– Если ты настаиваешь… Сидели. Разговаривали.
– О чем?
Муж хмыкнул.
– О различных научных теориях.
– Ты. Наедине с очаровательной женщиной. Беседовал о науке?
– Почему нет? – судя по тону голоса, Винсент от души веселился. – Скажем, существует теория что материальное вместилище памяти – мозг, в котором под воздействием пережитого опыта…
– Какая фантастическая чушь! – воскликнул дознаватель. –
