Пока я раздумывала над тем, что делать, оглушительно хлопнула дверь в сенях. От страха ноги приросли к дощатому полу — вот глупая, не смогла додуматься даже двери запереть! Кажется, за последние несколько дней я умудрилась вляпаться в несколько неприятных ситуаций. И это у нас, в тихом местечке, где никогда ничего не происходит! Я быстро метнулась к кухонному шкафчику и схватила первое, что попалось под руку — небольшую чугунную сковородку для блинов. Приятная тяжесть в руке немного успокоила. Но не надолго.
Дверь резко открылась, и в комнату зашел Гай. Вернее, не зашел — его втащили внутрь.
— Ты?!
Увидев Натана, я едва не выронила сковородку — он лишь хмуро насупился и потащил моего мужа к кровати.
— Что случилось?!
— Принеси воды и тряпку.
Гай слабо поднял голову, но, кажется, не увидел меня — его взгляд был бессмысленным, а лицо непривычно бледным. И только сейчас я заметила, что вся его рабочая футболка была в крови, кровь попала даже на ткань распахнутой куртки. Рукав был разодран в клочья, несколько алых капель упало под ноги, мгновенно отрезвив меня.
Вернуться из бани и не расплескать всю воду удалось лишь чудом — руки тряслись так, что я с трудом могла их контролировать. В голове билась одна единственная мысль «наверное, несчастный случай на работе». Но, Натан, словно в очередной раз, услышав мои мысли, небрежно бросил через плечо:
— Это кабан, он почуял угрозу и протаранил твоему мужу руку клыками. Ему повезло, что в куртке, но все равно задело. Ближе к зиме звери становятся неспокойными.
Гай поморщился и попытался отвести руку от Натана, но он не дал этого сделать: со знанием дела стянул с него куртку, и я увидела рваную рану из которой, не переставая, сочилась кровь. К горлу подступила тошнота, перед глазами поплыло. Неужели кабан мог такое натворить?
— Я не слепой, это был не кабан!
— А кто же? — с легким интересом поинтересовался Натан, приступая к обработке раны, — не дергайся, только хуже сделаешь. Забинтую и уйду.
— Ты не местный, — процедил Гай, — но раз приехал, советую тебе осторожнее передвигаться по улицам. Здесь опасно из-за набегов волков. Они совсем страх потеряли, мало овец, решили на людей охотиться.
— Хм. Интересные дела у вас творятся. В городе такого нет. Настоящая слепая зона. — Натан улыбнулся и мельком посмотрел на меня, — и все же, не думаю, что это был волк. Советую съездить к врачу, без швов тут не обойтись. Ну, и, что там еще назначают? Лекарства от бешенства, наверное?
Не ожидая ответа, Натан пошел к выходу, а я метнулась к мужу — все еще не веря, что с ним могло такое произойти.
Позже, мы сидели на кухне, я механически накладывала овощное рагу — Гай задумчиво хмурился, исподтишка бросая на меня острые взгляды.
— И что ты думаешь? Мутный он тип, да?
Я вздрогнула, понимая, что муж говорит о Натане.
— Он просто приехал из большого города, и к нему относятся настороженно. Для нас он чужак, но это не значит, что ему нельзя здесь находиться.
— Тоже верно. Но в нем есть что-то странное. И мне это не нравится. К тому же, я так и не понял, откуда он взялся, когда на меня напал зверь. Я точно знаю, что никого не было. Решил срезать путь через просеку, и несколько раз оглянулся — ни души. А когда напали сзади, уже ничего не помню. И про кабана он сказал для отвода глаз. — Гай задумчиво потер переносицу и смерил меня внимательным взглядом, — а ты странная. Ты что, боишься его?
— Нет, с чего ты взял? — я пыталась сохранить остатки самообладания, но кажется, получалось плохо. Никто не знал меня лучше, чем муж, он всегда чутко улавливал любые изменения в настроении, и обмануть его еще ни разу не получилось. И, похоже, он прав. Как только я вижу Натана, сердце замирает в странном, пугливом ожидании.
— Ты вся сжалась, когда его увидела. Он что, тебя вчера как-то обидел?
— Нет, даже если бы захотел обидеть, то не смог бы в своем состоянии. А сегодня он выглядит так, будто ничего не произошло. Я была уверена, что он при смерти, понимаешь? Сидел в грязи, без сознания, ты просто не представляешь, какая была картина!
— Я смотрю, ты за него так сильно переживаешь. Понравился?
— Не говори ерунды!
От негодования и неожиданной злости, я едва не перевернула на стол тарелку с рагу. Вот что за бред несет?! Как он вообще мог подумать об этом?! Гай смерил меня многозначительным взглядом и показательно вздохнул, намекая на то, что болит рука.
Но после того как муж поехал в город накладывать швы, я не могла выбросить его слова из головы. Где-то в глубине души я чувствовала смятение и растерянность — странное, незнакомое волнение не давало покоя, именно из-за непривычного состояния я так долго не могла вчера уснуть. Этот незнакомец заставил меня нервничать, заставил почувствовать его так остро, что сердце до сих пор не бьется ровно. И поняла я это только сейчас.
Глава 5
— Открывай дверь, Гай! Эй, алле!
От истошного крика Василько под окном, я резко села на постели и заморгала как слепой котенок, пытаясь понять, что случилось. Муж резко перестал храпеть, с трудом поднялся с кровати и слабо охнул, по забывчивости облокотившись на больную руку.
— С утра пораньше горланит как резаный…
Я молча упала обратно на подушки и свернулась калачиком — за окном только начало светать, суббота, заслуженный выходной, а под окнами орет Василько — друг мужа, с которым они вместе работают на шахте. И как его жена только терпит — мало того, что дома всех строит, так еще и другим жить не дает. И ведь явился из-за какой-нибудь ерунды! Одно знаю точно — теперь уснуть, точно не получится. Муж вышел из дома, а я выглянула в окно — Василько стоял у ворот с вилами в руках и наспех одетый.
Когда появился Гай, он стал активно жестикулировать и что-то сбивчиво объяснять. Пьяный что ли? Но муж тоже засуетился, несмотря на перебинтованную руку, он резво забежал во двор, но домой не зашел. Почувствовав смутную тревогу, я накинула куртку прямо на ночнушку и выскочила на улицу.
— Что случилось?
— Ами, иди, спи. Я скоро вернусь. — Увидев меня, Гай недовольно нахмурился, в свободной руке он держал лопату.
— Привет, Ами. — Василько расплылся в улыбке, — нарисовалось одно неотложное дельце.
— В семь утра? — я подозрительно прищурилась, даже не думая уходить в дом, — наверное, это что-то очень важное!
— Ами! — Гай слегка повысил голос. — Я все объясню, когда вернусь домой.
— Ну, уж нет, я жду объяснений прямо сейчас. Даже с места не сдвинусь!
Василько громко вздохнул, на его лице отразилось сомнение, а Гай покачал головой, явно показывая, что нужно молчать. Это меня разозлило еще больше. Видимо, увидев мои эмоции на лице, Василько сдался:
— Да ладно тебе, Гай. И так все узнают. Наш Микола нашелся. Явился к бабке весь в грязи, воет, рычит, изо рта слюни текут. Пытался на свою бабку напасть, да она выбежала, побежала по дороге, вопя во все горло. Наши повыбегали, ломанулись в дом, говорят, у деда крыша потекла, сидит в углу, кряхтит, глаза красные, бешеные. Говорят, что в лесу с ним что-то произошло, на человека он точно не похож. Не разговаривает, только мычит. Врача вызвали, но думаю, толку от него будет ноль. Не по его части. — Василько таинственно понизил голос и посмотрел по сторонам, словно боясь, что его услышат, — тут дурка нужна, а я думаю, что он обернулся, я такое в фильмах видел про оборотней.
— Не неси чушь! В современном мире живем, а ты все туда же. Вы тут все в Тогиусе с ума посходили. — Гай недовольно скривился и покосился на меня, — я схожу, проверю что там.
— Так ты тоже тут живешь, — Василько хохотнул, — неужели не видишь, что происходит? В нашем захолустье что-то творится уже несколько месяцев, а до властей так ничего и не донесли. Говорю тебе — Микола оборотень! Пять дней мотался по лесу, а теперь бабку свою кошмарит за здорово живешь. Может это он и задрал овцу возле бара. Да даже не сомневаюсь, ты не видел его руки!
