изнасилуют.
Какая злая ирония. В пансионе нравы не слишком строгие, хватало и балов, и визитов – вокруг меня поклонники вились стаями, и добрачные связи не были чем-то запретным, ведь магия всегда убережет от ненужных проблем. Но мне все казалось, что появится кто-то… кто-то, кто мне будет не просто симпатичен, а тот единственный, с кем и случится незабываемый первый раз.
Да уж, незабываемый – это точно.
Я снова выплюнула ругательство. Длиннолицый расхохотался.
– Прикрой дверь, Том. Кажется, будет весело.
Наверное, следовало заткнуться и не сопротивляться – ведь им этого и надо было: чтобы отбивалась, чтобы кричала. Но с самого детства вколоченные в тело навыки дали о себе знать, и я лягнула в лодыжку того, кто стоял ближе. Удар не удался, помешала цепь и слабость. Длиннолицый оскалился.
– Нравится пожестче? Получишь.
Кажется, я все-таки смогла съездить ему по морде и боднуть головой в живот второго прежде, чем в голове зазвенело, и я на миг потеряла ориентацию, а когда пришла в себя, кто-то из двоих стягивал с меня штаны.
Я завизжала так, что у самой заложило уши. Дверь распахнулась. Солдаты шарахнулись от меня, словно их магией отнесло.
– Что здесь происходит? – холодно поинтересовался тот второй, что был с магистром и так до сих пор не представился. За его спиной маячил здоровый детина – кузнец, тот же самый, что меня заковывал.
Я торопливо поправила одежду. Отвечать не стала – вопрос явно не требовал ответа. Только бы он не развернулся и не ушел, снова оставив меня с этими…
– Дык это, шуткуем мы, – сказал длиннолицый.
Я усмехнулась – шевелить разбитыми губами было больно. Интересно, часто ли здесь теперь так «шуткуют»?
– Я – Саймон Коуп, капитан гарнизона, – представился тот. – Прошу прощения, миледи. Магистр велел вешать насильников и мародеров без суда, но, похоже, не все поняли, что он не шутил.
– Да она сама! – возмущенно заорал тот, кого называли Томом.
Капитан положил ладонь на рукоять меча.
– Сдать оружие. Ну?
Длиннолицый, нехорошо ощерившись, потянул с перевязи топорик. В руках у коренастого появились ножи. Капитан выхватил меч, рявкнул – из коридора вбежали еще двое с оружием наголо, да и кузнец стоять в стороне не стал, хотя в его ручищах нож выглядел игрушечным.
Коренастый бросил на пол ножи. Длиннолицый помедлил – мелькнул меч капитана, выбивая из его рук топорик. Еще через несколько мгновений несостоявшихся насильников связали и уволокли.
Я на миг ссутилилась, выдыхая, снова распрямила плечи.
– Еще раз прошу прощения, миледи, – сказал капитан, поднося факел поближе к моему лицу. – Я пошлю за целителем.
– Не стоит. Если с меня снимут оковы, я смогу и сама залечить.
– Снимут, вы же слышали распоряжение магистра. Но дайте слово, что используете магию только, чтобы излечить себя, не против нас. Иначе, едва вас раскуют, я буду вынужден держать меч наготове, и…
Он не договорил, но я поняла. Будь я здорова и сыта, еще бы посмотрела, кто кого. Но голова кружилась от голода, и я вообще не была уверена, что устою на ногах, если поднимусь. Да и что толку нападать? Этого убью – десяток других прибежит, и, как в прошлый раз, возьмут числом. Ладно бы если вместе со стражей прибежал и сам магистр – может, появился бы шанс его достать. Но не дурак же он совсем, чтобы так подставляться? На то простые солдаты есть.
– Обещаю, что воспользуюсь магией, только чтобы излечить себя, – сказала я и, подумав, добавила: – Если мне не придется защищаться.
– Не придется.
Капитан отошел в сторону, жестом велев кузнецу заняться делом. Тот сбил с оков заклепки, подхватил цепи и ушел. Я медленно, опираясь о стену, выпрямилась – какое, оказывается, счастье, просто вытянуться в полный рост. Какое счастье снова чувствовать магию! Я медленно провела ладонью по лицу, словно стирая ушиб. Поморщилась от боли – мгновенное исцеление не дается даром. Подняла взгляд на капитана, настороженно застывшего рядом.
– Не беспокойтесь. Я же обещала.
И незачем ему знать, что я так ослабела, что на ногах едва держусь, а на это нехитрое исцеление ушли почти все мои силы.
– Я могу быть свободна?
– Поешьте. – Он кивнул туда, где у стены стояла миска и кувшин, что принесли те солдаты.
Я думала, что аппетит у меня надолго пропал, но желудок протестующе заурчал. Я залилась краской – позорище какое!
Капитан сам поднял еду, протянул мне, повторил.
– Поешьте. И я вас провожу.
– Я выросла в этом замке. – Я села, скрестив ноги, начала есть, изо всех сил стараясь, чтобы капитан не заметил, как у меня дрожат руки. Хотелось набить рот, глотать не жуя. Но капитан, вроде бы расслабленно привалившись к стене, не сводил с меня настороженного взгляда, и, значит, нужно было вести себя прилично.
– Я должен извиниться за себя и от имени констебля, – сказал капитан. – Мы не намеревались оставить вас без еды и воды, просто вовремя не приказали…
– Просто забыли, – усмехнулась я.
Лестно, ничего не скажешь. Просто забыли. Ну хоть магистру доложить не забыли. А тот велел меня вышвырнуть, точно щенка, посмевшего укусить хозяйскую руку.
Да уж, придется учиться смирению. Я мысленно фыркнула – это вряд ли. Среди лордов и леди Краммиана смиренных агнцев не было никогда. Сражаться и ходить детей учили одновременно, и даже в Бенриде Николас на деньги моих родителей нанял мне преподавателя фехтования и боевой магии. Поначалу он отнесся ко мне снисходительно, потом все же начал учить всерьез. Девчонкам из пансиона я об этом не рассказывала. Поймут только мои соотечественницы – впрочем, и те, если и брали подобные уроки, предпочитали помалкивать.
– Случилось кое-что непредвиденное… – прервал мои размышления капитан. – Впрочем, это нас не оправдывает. Еще раз прошу прощения, миледи.
Я кивнула, отставляя на пол опустевшую миску. В кувшине оказался травяной чай: я провела ладонью над горлышком, проверяя, нет ли яда или враждебной магии. Нет, чисто. Напилась вволю, аж в животе забулькало.
– Вы готовы, миледи? – спросил капитан.
Я кивнула.
Вопрос только в том, к чему именно.
Капитан снова выглянул за дверь. Вернувшись, вручил пояс с ножом и зельями, который у меня отобрали, когда повязали. А больше при мне ничего и не было. Отправляясь убивать магистра, я все свои вещи оставила на постоялом дворе. В деревне в четырех лигах от замка. Там часто останавливались купцы, везущие товары из Локка, крупного морского порта, тоже стоявшего на наших землях… теперь на землях ордена.
Из Локка
