не могу. Отлично, и как я теперь доберусь до комнаты?
— Прекрасный ход! Очень правдоподобно, у меня прямо рефлекс сработал, помочь тебе. Гениально, — проникновенно раздалось прямо возле уха голосом оборотня, а я от неожиданности вздрогнула, но даже и не подумала обернуться.
— Шёл бы ты со своими рефлексами… — передёрнув плечами и закусив от боли губу, пробормотала я и снова попыталась двинуться к выходу.
Бурлящий в крови адреналин не позволил мне испугаться, что за такую грубую реплику он, вообще-то, вполне может откусить мне голову. Или что там они делают с наглыми ведьмами? Бред! Ничего он мне не сделает. Сам мне хамит по полной программе, так что мы квиты. Надеюсь, злость придаст силы, и мне удастся добраться до номера. Может, даже не ползком. Не хотелось бы показывать этому придурку свою слабость.
— Обопрись на мою руку, я тебя провожу, — неожиданно предложил он.
— С чего ты взял, что мне нужна твоя помощь? — злобно на него уставилась я.
— Ну, ты же для этого устроила шоу. Хочу посмотреть и дальше, — он нахально подставил мне локоть.
Я с независимым видом отвернулась. Пробормотав что-то о бессовестно самонадеянных ведьмах, он резко подхватил меня на руки и решительно направился к выходу. От неожиданности я выронила из рук туфли.
— Поставь меня на землю! — прошипела я.
— Помолчи, пожалуйста, ужасно раздражает твой голос.
Я задохнулась от возмущения. Животное несчастное! Голос его мой раздражает. Да я вообще не имею ни малейшего желания с ним разговаривать.
Добравшись до лестничного пролёта, он остановился.
— Ну, куда же дальше нести тебя, о, прекрасная ведьма? — пафосно продекламировал он. Я хмуро продолжала молчать, скрестив на груди руки. — Ну, что же ты замолчала?
— Ты уж определись, молчать мне или говорить. Или мой голос внезапно перестал тебя раздражать?
— Нет, не перестал, а теперь ощущение усилилось. Говори номер комнаты, или мы отправляемся в кругосветное путешествие к администратору, — начал раздражаться он. — Я ведь всё равно узнаю.
Ещё чего не хватало — путешествовать тут с ним!
— Шестнадцатый!
Мы легко поднимались по лестнице (вернее, легко поднимался мой «носитель на руках»). На своей щеке я ощущала его дыхание, и мне это, к своему стыду, было приятно. Проклятье, и о чем я только думаю! И ещё… мне показалось — нет, готова поклясться! — что он… не знаю, обнюхал меня, что ли? Потому что этот ненормальный, как бы невзначай слегка наклонил голову к моей шее, втянул воздух и на пару секунд задержал дыхание. Честно! Я скосила в его сторону глаза и постаралась отстраниться, но, понятное дело, деваться было некуда. Зачем ему это?
— Что ты делаешь?
— Несу тебя в комнату, а что? — невинно заулыбался он.
— Я имею в виду… э… — вот сейчас спрошу прямо, а он меня высмеет, как пить дать. — Ничего!
Может, правда показалось?
— Ты имеешь в виду ничего? Как глубокомысленно! — усмехнулся он, но, к счастью, не стал настаивать на продолжении этой высокоинтеллектуальной беседы.
Пока я скрипела зубами от злости, оборотень тем временем остановился на площадке нашего этажа и с решительностью прекрасно ориентировавшегося здесь человека зашагал в нужном направлении. Так с относительным комфортом я добралась до нашего номера.
— Всё, дальше я сама. Выражаю тебе мою безграничную благодарность и так далее, — в эту фразу я вложила весь данный мне богом сарказм. Он поставил меня на не пострадавшую ногу, развернулся и, усмехнувшись, зашагал к выходу.
Слава богу, ушел. Я облегченно выдохнула, выудила из сумочки ключ и, открыв дверь, проскакала в номер. Что там делают для оказания первой помощи при… надеюсь, не переломе. Лёд! Точно, по-моему, прикладывают лёд. В минихолодильнике я льда не обнаружила, оказалось, там вообще нет морозилки. За снегом, может, спуститься или сосульку где-нибудь отломать? Ага, как тушканчик сейчас поскачу на улицу, вот смеху-то будет! И тут от поиска льда и дебильных планов по его добыче меня отвлек телефонный звонок. Это была Жанка, она беспокоилась бурно, многословно и продолжительно, поскольку не обнаружила меня за столиком.
— Май, куда ты пропала? С тобой все в порядке? — наконец задала она вопрос по существу.
— Да, всё нормально. Я поднялась в номер — голова разболелась. Не обижайся, — о переломах потом. А то придется докладывать обо всех обстоятельствах произошедшего в подробностях и, что ещё хуже, объяснять наше взаимное «обожание» с этим чокнутым. К этому я совсем не готова.
— Ну, ладно. А то я уже бог весть чего напридумывала! Возвращаемся за столик — ни тебя, ни Яна. Мы с Филиппом очень удивились.
— Жан, не обращай на меня внимания. Веселись, только без фанатизма, — в конце концов, этот Филипп не посмеет ей причинить физический вред — оборотни очень трепетно относятся к человеческой жизни. Это единственное, что я достоверно знала о них. Интересно, на ведьмины жизни такое отношение распространяется?
— Да я сейчас тоже поднимусь. Куда я без тебя?
— Вот и хорошо.
Вдруг раздался стук в дверь, я разъединилась с подругой и, морщась, попрыгала открывать: при движении лодыжка наливалась тяжестью и неприятно пульсировала. Кого там ещё принесло?
Вместе с дверью синхронно открылся и мой рот. На пороге стоял Ян с медицинским пакетом льда и упаковкой эластичного бинта. Где он их только взял, это ночью-то практически? И как я не почувствовала его приближения?
— Я осмотрю твою ногу, — безапелляционно заявил он.
Я принудительно захлопнула рот, так бы и продолжавший удивляться дальше, и поглядела на оборотня как на буйно помешанного. С чего вдруг такая забота?
А, хочет проверить, не симулянтка ли я! А сможет ли?
— Ты что, врач?
— Нет, но в травмах кое-что понимаю, — нисколько не смутился он.
Я не стала спорить, чёрт с ним, пусть осматривает. Он удостоверится в том, что я не прикидываюсь, а я получу медицинскую (или нет?) помощь. Вдруг у меня что-то серьёзное? Вот и пусть скажет, раз уж в этом разбирается. Я шире распахнула дверь и протянула руку в приглашающем жесте. Ян вошел в комнату, а я попрыгала за ним следом.
— Ну и что мне делать? — упёрла я руки в бока, стоя перед ним как цапля на одной ноге.
Он, развернув меня за плечи, усадил на кровать, опустился передо мной на колени, приподнял мою травмированную ногу и поставил её на своё бедро. Немного закатал брючину и принялся ловко ощупывать лодыжку, которая выглядела теперь явно припухшей — я напряглась всем телом — хоть его касания были сугубо по назначению, мне было страшно неловко от ситуации в целом. А когда он надавил на самое
