— Надеюсь, с ним все в порядке… — Элемин ощутила внезапное беспокойство за спутника.
— Я уверен, что он просто проспал в другом номере. Никуда ему не деться, скоро явится, — спокойно проговорил Фарлан, продолжая вытирать волосы.
Но Арен не появился, пока они завтракали. Не было его и тогда, когда они уже собирали вещи, готовясь покидать гостиницу. Фарлан, казалось, из-за отсутствия мага совсем не беспокоился, в то время как Элемин попыталась узнать у хозяина таверны, не видел ли он их друга. Оказалось, Арен покинул таверну ночью и с тех пор не возвращался.
— Ты уверен, что нам не стоит отправиться на его поиски? — спросила Элемин эльфа, когда они вышли на улицу.
— И как ты собираешься это делать? Обойти все таверны в городе? Или, может, хочешь наведаться в бордели? Держу пари, он застрял где-нибудь там.
— Ну не можем же мы его оставить… — не согласилась девушка, — всё-таки нам нужен маг.
Фарлан остановился и вздохнул:
— Послушай. Он не маленький, и в курсе, какие у нас планы. Если он вдруг решит вернуться в Алого Дракона, то узнает, что мы уже ушли, и поймет, что искать нас надо на пристани. Уверен, с его магическими способностями это не составит большого труда.
Понимая, что мечник прав, Элемин согласилась. Арен действительно в состоянии позаботиться о себе сам. Они молча пошли по направлению к порту.
На улицах было полно людей, все спешили по своим делам. Лучница вновь подумала о том, как же непривычно видеть так много народу после пустынных гор. Она старалась держаться поближе к Фарлану, чтобы не потеряться. Конечно, в случае чего, она без труда смогла бы добраться до порта самостоятельно, но почему-то ей особенно не хотелось терять эльфа среди этих незнакомцев, любой из которых мог оказаться агентом королевской разведки.
Внезапно на площади впереди них раздался громкий шум, как будто что-то лопнуло. Люди вокруг них замерли, испуганно озираясь.
— Кажется, мы нашли его, — невесело сообщил Фарлан.
Они прошли вперёд и увидели огромную толпу, окружившую громилу, удивленно хлопающего глазами, и высокого парня в голубом плаще. В последнем Элемин сразу же признала мага. Между Ареном и широкоплечим мужчиной на мостовой дымилось большое чёрное пятно, словно в это место только что ударила молния. Или огненный шар.
— Ну что? Ко мне ещё есть претензии? — Арен скрестил руки на груди.
Нездоровый блеск, появившийся в глазах волшебника со вчерашнего вечера, заметно усилился.
Громила, опомнившись, помахал в воздухе дубинкой. Уверенности у него уже поубавилось, но отступать он не собирался.
— Ты заплатишь за всё, или, клянусь драконами, пожалеешь, что переступил порог нашего заведения! — мужчина начал приближаться к магу, который лишь невозмутимо хмыкнул.
— О, демоны, он сущий придурок… жди здесь, — пробормотал Фарлан.
Оставив Элемин, он начал протискиваться сквозь толпу по направлению к центру. Эльфу удалось встать между дерущимися прежде, чем кто-либо из них успел вновь ударить другого.
— Прекратите. Что произошло? — Фарлан смотрел лишь на громилу, Арена он демонстративно игнорировал.
— Этот ублюдок явился ночью в наш бордель и потребовал его обслужить. А теперь не хочет расплачиваться, — мужчина сплюнул.
Фарлан на мгновение устало прикрыл глаза, пытаясь, справиться с гневом, вызванным поступком безрассудного мага.
— Простите моего друга, вчера он перепил, — порывшись в карманах, эльф извлёк звенящий мешочек и вручил его громиле, — думаю, этого будет достаточно, чтобы покрыть все расходы.
Мужчина недоверчиво заглянул внутрь мешочка, но, судя по всему, остался доволен.
— Мы договорились? — спокойно уточнил Фарлан.
— Да, — бросив на Арена взгляд, полный затаённой ненависти, громила вразвалку направился к зданию, выложенному красной плиткой.
Толпа зевак, поняв, что зрелища уже не будет, начала расходиться. Фарлан грубо поймал Арена за плащ и потащил в ближайший переулок. Элемин поспешила за ними.
— Идиот! Тебе делать нечего, как привлекать к нам ненужное внимание?! — Фарлан прижал мага к стене, схватив его за ворот рубашки, — о чём ты вообще думал?!
— Они не могли догадаться! Моя магия убеждения подействовала на них, и всё должно было… ох, я не знаю, что пошло не так, — Арен, опешивший от реакции эльфа, даже не пытался освободиться.
Хотя вряд ли у него получилось бы сделать это без помощи помощи магии. Волшебник был немного выше Фарлана, но тело эльфа было заметно сильнее и более привычно к физическим нагрузкам.
— Ты пошел с нами, чтобы обжираться наркотиками и трахать баб? — ледяным тоном поинтересовался мечник.
Элемин впервые видела Фарлана таким злым. Невольно она испытала облегчение от того, что гнев рыжеволосого мечника направлен не на неё. Хотя в то же время она чувствовала угрызения совести: пожалуй, в какой-то степени в произошедшем была и её вина. Если бы вчера она не прогнала Арена, то, скорее всего, он не отправился бы на поиски этого борделя.
— Нет, я… — в блестящих от пыльцы глазах Арена промелькнуло нечто, похожее на сожаление.
— Тогда, будь добр, избавь нас от этого. Или твоё путешествие закончится, так и не начавшись, — Фарлан отпустил его и, ничего больше не сказав, направился вдоль по переулку.
Элемин подошла к Арену, судорожно хватающему ртом воздух:
— Всё нормально?
— Думаю, да, — маг проводил эльфа взглядом, пока тот не скрылся на перпендикулярной улице, — пожалуй, он прав.
— Что?
— Мне действительно не стоило… вытворять все это. О, демоны, я так давно не был в больших городах! — Арен устало потёр веки и виновато посмотрел на девушку, — насчёт вчерашнего: прости меня, пожалуйста. Я не должен был так поступать.
— Забудем об этом, — примирительно произнесла Элемин, — идём, нам пора.
Она не подала виду, но раскаяние мага сильно её удивило. Раньше ей казалось, что чародей не способен признавать свои ошибки.
***
До того, как появиться в гавани, Фарлан остановился в безлюдном переулке, чтобы поработать над своей внешностью. Агенты королевской разведки видели его в Галэтрионе и, кто знает, успели ли они перед своей смертью сообщить о нём в столицу. Осторожность никогда не помешает. По-хорошему Фарлану стоило бы сделать это ещё вчера, когда они заходили в город, но в тот момент у него не было сил даже на самое простое заклинание. Эльф не мог сделать это и сегодня утром, покидая таверну, потому что не обладал способностями брата. Это Мириэль мог легко менять личину по нескольку раз за день, а Фарлану для такой объемной иллюзии требовалось куда больше сил. И хотя при определённых условиях мечник был способен поддерживать такое заклинание дольше, чем его брат — час или даже два — это было для него очень трудно.
Сконцентрировавшись, он принялся менять своё лицо. Эльфийские уши исчезли, волосы потемнели и удлинились, глаза стали янтарными. Теперь он был почти точной копией человека, которого постоянно встречал в своих снах и ненавидел. За исключением правого глаза, потому что гетерохромия привлекла бы к нему ненужное внимание. Принять человеческий облик Левента было намного легче по двум причинам: во-первых, эльф хорошо знал, как тот выглядит, это позволяло добиться наибольшей правдоподобности; во-вторых, в какой-то степени Левент теперь являлся частью самого Фарлана, поэтому на поддержание этой иллюзии мечник тратил гораздо меньше сил. Эльф ненавидел этот облик, но, тем не менее, был вынужден им пользоваться время от времени.
В голове зародился привычный звенящий звук, появлявшийся всякий раз, когда он использовал столь объёмные и проработанные иллюзии. Сейчас этот звон был почти незаметен, но Фарлан знал, что чем дольше он поддерживает на себе заклинание, тем быстрее будет усиливаться этот шум. Он никогда не признавался даже брату, но с каждым использованием демонического клинка ему всё труднее давалась собственная иллюзорная магия. Словно отражение этого, на его лице разрастались те самые "трещины", о которых его спрашивала Элемин. Разумеется, он знал, что это такое: демоническое проклятие плоти, постепенно разрушающее тело носителя. Об этом ему поведала Тилль, нашедшая описание данного недуга в древних книгах. Будь Фарлан простым смертным, то он бы уже давно умер, однако из-за того, что его тело было неразрывно связано с сущностью Левента, проклятие не было столь активным. Оно воздействовало на него лишь при использовании демонического меча, с каждым разом всё сильнее и сильнее искажая его внешность. Фарлан знал, что когда-нибудь это его убьёт. Эльф взял за привычку небрежно прикрывать шрамы на лице лёгким иллюзорным заклинанием: всегда была небольшая вероятность, что кто-то опознает его болезнь, и тогда у этого человека возникнет множество ненужных вопросов.
