— Отойди от нее, — прошипел Кимао, не отпуская руки Данфейт.
— Почему ты присоединил ее? — девушка разогнулась и вновь взглянула на Кимао. — Ведь с твоим даром к самообладанию ты мог бы и избежать этой связи.
— Что? — произнесла Данфейт, вырывая ладонь из хвата руки Кимао.
— Ты не рассказал ей, а стоило…
Кимао отвернулся от Имайи и посмотрел в окно.
— Или ты сам до сих пор не можешь понять, почему выбрал ее? — она засмеялась.
— Я, как раз-таки, понимаю, — ответил Кимао и посмотрел на Данфейт. — Это не я ее выбрал, а она выбрала меня.
Данфейт долго смотрела ему в глаза, пока отвращение не заполнило ее существо. И не к нему она почувствовала его. К себе.
— Ты — блестящий медиатор, — произнес он. — Сама не замечаешь, как манипулируешь окружающими. Так тонко, так искренне, не подавляя их волю, а лишь вселяя в них уверенность, что, поступив по-твоему, они все сделают правильно.
— И когда ты понял это? — возмутилась Данфейт. — Когда додумался до того, что я могу влиять на чужие эмоции и решения?! — взорвалась она.
Кимао молчал, продолжая смотреть на нее. Слезы застыли в глазах Данфейт. Он не хотел видеть ее такой. Не пожелал бы себе этой участи. Сломленная, потерявшая веру и некую часть своей «жизни», которая всегда рвалась из нее наружу. Кимао сделал шаг ей навстречу, но Данфейт отступила назад и обернулась в сторону приоткрытой двери.
— Они сказали, что ты украл жизнь у Кейти. Зачем ты взял его имя? Чтобы всегда помнить о том, кому обязан тем, что есть у тебя?
— Я не выбирал это тело, — покачал головой Кимао. — И нет моей вины в том, что Кейти оказался слабее.
— Но ты забрал то, что тебе не принадлежало, обрекая другое существо на погибель! — закричала Данфейт.
— Он не умер! Отец облучил его, подарив вечное существование здесь!!!
— Но, разве ты мог знать тогда, что он не умрет? — возмутилась Данфейт.
— Я не знал, что это — не мое тело, — отчеканил Кимао. — А когда понял, было уже поздно что-либо менять. Тебе повезло больше, чем мне. Ри, по крайней мере, пересадил твою оболочку в «пустышку», выращенную из твоих же клеток. Мне досталось тело другого человека. И его звали Кейти. Когда я понял, что смотрю в зеркало чужими глазами, я захотел себя убить. Я мало что понимал, знал только, что не мое оно больше.
— Когда же ты погиб? — прошептала Данфейт.
— Мне было двадцать пять, когда я погиб на Сатрионе и Ри Сиа провел процедуру трансплантации.
— Юга… — Данфейт прижала ладонь к губам. — Я же видела… Это был ты… Ты и она… — Дани повернулась к Имайе и с неверием посмотрела на нее.
— Я догадывался, что в тот день ты увидела что-то, — признался Кимао. — Но, ты промолчала. Впрочем, как всегда.
— И как же ты жил с этим?
— А разве у меня был выбор? — Кимао хмыкнул. — Отцу отказали в доступе к моим «пустышкам», и он сделал то, на что в здравом уме вряд ли решился бы. Он подставил пятилетнего ребенка.
— Его обман — наша расплата, — произнес Кейти, выходя из комнаты, в которой все еще оставалась госпожа Соу.
— А Имайя? — не поняла Данфейт.
— И у нее был шанс вернуться, — ответил Кейти и посмотрел на девушку в белом плаще. — Ее отец тогда входил в Совет Зрячих. Он звал ее, и она слышала его зов, но не пошла.
— Почему же ты осталась? — спросила Данфейт, оборачиваясь к ней.
— Одной ошибки было достаточно, — ответила Имайя. — Допустить вторую я не могла себе позволить.
Данфейт перевела взгляд на Кейти и нахмурилась.
— Почему же ты выглядишь так?
— Потому что он решил отомстить мне, изменив свой облик на мой истинный, — ответил за него Кимао.
— Это справедливо, тебе так не кажется? — Кейти нарочито вежливо кивнул. — Мне было пять, и я хотел забрать у тебя хоть что-нибудь. Ты отобрал у меня мое тело, а я забрал у тебя твой облик!
— И Имайя, вне сомнений, с радостью вырастила тебя, — с презрением бросил Кимао.
— Меня вырастила не Имайя!
— Ах, да, прости… — оскалился Кимао. — Тебя вырастила мать Орайи.
— Она и моя мать тоже! — воскликнул Кейти.
— Будьте вы прокляты, дети Амира! — прокричал Кимао.
— Ты — один из нас. Она, — Кейти протянул руку и указал на Данфейт, — тоже одна из нас. Не наша вина в том, что твоя матриати не желает иметь с тобой ничего общего.
— Я и без твоих подсказок вижу, что она — одна из вас! — закричал Кимао и отвернулся к окну.
— Кимао! — повысила тон Имайя.
— Что? Даже мне, своему зрячему, она не поведала историю своего перерождения! А теперь она строит из себя праведницу, утверждая, что не желает убить кого-то своим возвращением в наш Мир!
— Но, они не рожденные, — вторила Имайя. — Они не поймут, что произошло!
— Но такие, как я будем вынуждены убить их, если в часы своего существования здесь они все-таки поймут, что произошло! — перебил ее Кейти.
— Такова воля Амира, — Имайя склонила голову.
— Это их воля, а не Амира! — прошипел Кейти.
Данфейт обернулась к женщине в желтом плаще, спокойно сидящей на своем месте за столом в холле и совершенно не обращающей внимания на все происходящее.
— Она вообще слышит нас? — не понимающе произнесла Данфейт.
— Ее задача служить и не вмешиваться, — пояснила Имайя.
— Но она слышит, не так ли?
Кимао посмотрел на Данфейт и прищурился. Правильная мысль закрутилась в его голове, и он искоса посмотрел на даму в желтом плаще. Она казалась отстраненной от происходящего. Словно, кукла, сидящая на своем месте и исполняющая роль манекена.
Данфейт сделала шаг вперед и остановилась напротив женщины. Та, продолжая что-то печатать на компьютере, подняла голову и посмотрела вперед.
— Юга, — прошептала Данфейт и прикрыла ладонью рот.
— Она поняла, — произнес Кейти и посмотрел на Имайю.
Та перевела взгляд на Кимао и напряглась.
— Не так безгрешен их мирок, как тебе показалось вначале, — произнес Кимао и подошел к Данфейт. — Желтый плащ означает, что она рабыня. Местная, волю и сознание которой они поработили. Они могут убить ее, если захотят, а могут и освободить, но тогда некому будет им прислуживать. Чья она? — произнес Кимао и обернулся к Кейти и Имайе.
— Моя, — послышался голос госпожи Соу из-за приоткрытой двери.
— Почему не выходишь, или боишься, что, узрев тебя, Данфейт задаст себе еще больше вопросов?
Дверь распахнулась настежь и из нее вышла женщина с черными, как смоль, волосами.
— Юга… — прошептала Данфейт и схватилась за рукав костюма Кимао.
Это ее смерть видела Данфейт. Ее боль ощутила, едва не упав и не разбившись сама.
— Ваше место — здесь, наше — там, — повысил голос Кимао. — Каждый исполняет свою роль, если хочет существовать дальше. Мы следим, вы — подчищаете. И фантомы — это, скорее, ваша проблема, а не наша. Амелай Апри уже мертв. Его оболочку, так же, как и тело, разорвали на части, не оставив ничего. А это означает, что они не намерены давать нам второй шанс. Вы говорите о войне? Добро пожаловать на войну, дети Амира!
— Кто это сделал? — спокойным тоном спросила Соу.
— Его бывшая матриати, — ответил Кимао.
— Кора?
— Она явилась в облике Данфейт и собиралась прикончить и меня. Ее интересовало, сколько нас таких осталось по ту сторону. Ты не знаешь, почему она спрашивала об этом?
— У них одна цель — отомстить, — уклонилась от ответа Соу.
— Странная месть — уничтожить трансплантированных детей Амира! Но ведь я был один, не так ли? Или не один? Данфейт вот тоже оказалась не совсем обычной.
— Я позволила ее вернуть только потому, что Ри убедил меня в ее слабости, — Соу кивнула на Данфейт. — Она — безопасна, а ты — нет!!!
— Я тоже об этом подумал, — Кимао с вызовом глядел на Соу. — Я едва сдерживаю свою силу и поверь, это очень трудно. Но, ты не ответила на мой вопрос: кто еще из нас был трансплантирован?
— Я знаю только о тебе — ошибке твоего отца.
— И о ней, насколько могу судить, — Кимао посмотрел на Данфейт и взял ее за руку, крепко сжимая свои пальцы.
