надеясь как — то пережить и это — надеясь, что сейчас в комнате появятся врачи, которые помогут Ги. Ах, да, Настя же здесь: — она — целительница, точно поможет!
Я повернулась было немного вправо, чтобы найти Настю глазами, но в этот самый момент надменный Альфа принялся обсуждать наказание для Ги. Для мужчины, который уже был наполовину растерзан!
И остальные Альфы принялись с воодушевлением предлагать свои варианты наказаний и даже казни.
Казни Гильермо — за то, что посмел посягнуть на несвободную самку.
Но ведь это я — это я сама его попросила.
Забыв про Настю, я кинулась к Этьену, умоляя его не доводить дело до казни.
Это была моя вина. Только моя!
Не знаю, на что я надеялась — но Валуа, скривившись, бросил мне насмешливое:
— Ты будешь лизать мне ноги за то, что я оставил в живых эту мразь. И только посмей высказать в чем — то своё недовольство.
Тут же, обернувшись к Рамзи, он потребовал приставить ко мне свою свиту. И лишь затем медленно удалился из комнаты — последним из всех — одарив меня на прощание таким красноречивым взглядом, что у меня от ужаса встали волосы дыбом на голове.
Вот и всё.
Крышка захлопнулась. Я уже не сомневалась, какое решение вынесет Совет.
И что меня ждёт в Ангулеме.
Из — за того, что дверь в мою спальню оказалась снесена, Лика милостиво предоставила нам одну из комнат в семейном крыле — кажется, когда — то эта спальня принадлежала тете Александра Рамзи.
Несмотря на то, что пребывание моё в новой комнате было ограничено всего несколькими часами, служанки не просто перенесли все вещи вслед за мной, но и быстро разложили и развесили их по шкафам — поражая меня и скоростью, и аккуратностью своей работы.
Их спорая работа на некоторое время отвлекла меня от собственного состояния; когда же мы с Настей остались в комнате одни, меня по-новой начало потряхивать от страха — за Гильермо, за себя, за своё будущее.
— Тая, — осторожно позвала подруга. Я повернулась на её голос и тихо признала:
— Я сама попросила его поцеловать меня. Я просто испугалась, что ни с кем, кроме Этьена я не смогу…
Фразу мне помешали закончить слёзы — но Настя поняла и так.
— Ох, Тайка, — она крепко обняла меня и даже заревела вместе со мной.
— Знаешь, тебе ещё повезло, что у тебя нет активной волчицы, — со смехом всплакнула Луна. — Я в своё время Кирилла и ненавидела — и дико хотела одновременно.
— Это ужасно, Насть.
Настя покачала головой.
— Тая, притяжение истинных пар — не наказание, это дар. Никакие обиды, никакой быт не заставит ни тебя, ни твоего мужчину охладеть друг к другу.
— Что — то Этьена в своё время это не остановило.
— Мужчины, тем более Альфы, в большей мере звери, чем люди — и у них зов плоти куда сильнее, чем у нас. Если бы ты была доступна…
— … то он взял бы меня силой? — проглатывая слёзы, прошептала я.
Настя не стала лгать. Покачав головой, она ещё раз повторила.
— Он в больше мере звери, чем люди — и иногда не чувствуют тех границ, которые мы устанавливаем для них.
Подруга принялась руками поправлять мне волосы.
— Но давай не будем о плохом. Я знаю Этьена. Он не псих, и не станёт превращать твою жизнь в ад… Скорее всего, его угрозы — всего лишь угрозы и есть.
Поэтому ты так охотно помогала мне сбежать от Валуа в Шотландию, подумала я про себя, но вслух произнесла совсем иную фразу.
— А разве нам остается что — то другое? Я полагаю, Совет сейчас полностью на стороне Этьена.
— Кирилл старался перетянуть нейтральных Альф на нашу сторону. Но после этого представления… — с небольшим укором в голосе протянула Настя. — Думаю, ты права.
Снова разревевшись, я заломила руки от отчаяния и отошла к окну.
— Тая, в любом случае нужно «держать марку», — произнесла за моей спиной Настя. — Этьен это точно оценит. Не изображай из себя несчастную узницу. Выгляди и веди себя по королевски — как королева в изгнании. И он начнёт к тебе также относиться.
Одной части меня хотелось обернуться и истерично рассмеяться Насте в лицо, другой — открыть окно и сигануть вниз, чтобы навсегда избавиться и от оборотней, и от их ненормальной привязки — от всего. Но дочка… я должна быть сильной — и должна была думать прежде всего о ней.
Вытерев слезы, я задрала подбородок и коротко кивнула.
— Да. Ты права. — Этьена я знала не очень хорошо, но чувствовала, что Настя сейчас говорила верные вещи: Этьен точно оценит «королевскую невозмутимость». — Давай превратим меня в королеву в изгнании.
— Умница! — коротко обняла она меня со спины. Затем Настя отошла к креслу, где лежала её сумка, достала сотовый телефон и, позвонив помощнице, принялась ей объяснять, какие именно вещи необходимо принести ко мне в комнату.
Когда спустя минут десять в комнату постучались, мы так и подумали, что пришла Марина — помощница Насти. Но когда Настя открыла дверь…
Это была Лера.
Замученная, бледная, худющая Лера — со свежими шрамами на руках.
— Миледи, — едва слышно произнесла девушка, отчаянно дрожа. — Я прибыла сюда по приказу Альфы, чтобы служить вам.
Последнее она проговорила совсем тихо.
— Что с тобой случилось? — широко раскрыв глаза от ужаса, потрясено произнесла я. — Лера, что с тобой?
Настя, которая подлетела к Лере первей меня, вообще побелела — я видела, как сердито она начала хмуриться, и это напугало меня ещё больше, чем странное поведение Валерии.
— Они что там, совсем всё с ума посходили, — рыкнула подруга. А затем уже совсем другим тоном обратилась к девушке.
— Лера, открой спину.
— Мне самой тяжело… — опустила голову вниз Лера.
— Да, конечно, — кивнула Настя. — Я сама. И потянув за молнию, принялась освобождать Леру от кофты, в которой та приехала.
А когда девушка оказалась перед нами обнажённой…
— Тая, отвернись, — запоздало крикнула Настя. — Тебе это не к чему сейчас видеть!
Но было уже поздно.
Её ужасающе худое тело, сквозь которое явно проступали рёбра, было истерзано с ужасающей жестокостью. Её спина представляла собой одно сплошное кровавое месиво, по рукам спускались синяки с отчетливыми отпечатками мужских рук.
— Прости, девочка, тебе придется ещё немного потерпеть… Постой пока так.
Настя взяла телефон — и явно написала кому — то сообщение. Прикрыв Лерину грудь тонким пледом, я
