— Вот они.
— Можно? — спросила Элиза, протягивая руку.
Ирина кивнула, Элиза развернула первое письмо и пробежала глазами по тексту — торопливо написанные строчки, неровные и корявые. Слова не разобрать, похоже, писали по-латыни и в состоянии безумия. Элиза просмотрела другие письма — то же самое.
— Как вы думаете, в этом есть какой-то смысл?
Элиза покачала головой:
— Не знаю, нужно показать тому, кто может определить. Вы не против, если я их заберу?
— Пожалуйста, мне они не нужны.
— Спасибо.
Элиза посмотрела на кусок ткани. Вышивка была необыкновенно красивой и на вид очень старой. Элиза не удержалась и провела пальцами по гладким стежкам, составляющим средневековый пейзаж.
— Изумительная вышивка, похожа на живописное полотно.
— Да, — кивнула Ирина. — И мастерица любила причуды и загадки.
— Почему вы так решили?
— Я обратила на это внимание, когда ткань была обернута вокруг писем. Позвольте, я вам покажу.
Ирина сложила квадратный кусок так, что рисунок на верхнем правом и нижнем левом углах совпали и появилось изображение капли, падающей в полумесяц чаши.
Элиза рассмеялась, восхищаясь изумительным мастерством и остроумием неизвестной рукодельницы.
— Женщина, сделавшая эту вышивку, Подруга по Крови?
— Очевидно. — Ирина аккуратно развернула и разгладила ткань. — Мне кажется, это средневековая вышивка. Как вы думаете?
Элиза не смогла ответить, потому что в этот момент голову пронзила острая боль — откровенная злоба и беспросветная ненависть… поразительно близко.
«Где-то в доме».
— Ирина, — прошептала она, — в доме кто-то есть.
— Что? Что значит «кто-то»…
Элиза подняла руку, заставляя женщину замолчать. Она пыталась разобраться в чудовищном хаосе мыслей, возникшем у нее в голове от присутствия в доме постороннего.
«Это Миньон, перед ним поставлена задача — убить».
— Нужно немедленно уходить.
— Уходить? Но я не…
— Прошу, верь мне. Он убьет нас обеих, если найдет.
Ирина испуганно вытаращила глаза и замотала головой:
— Но здесь нет другого выхода, только окно…
— Хорошо, открывай окно — и быстро наружу, я за тобой!
Элиза забаррикадировала дверь кабинета, придвинув к ней большое кожаное кресло. Ирина в это время пыталась открыть окно. Миньон передвигался бесшумно, но его преступные мысли были громче любой сигнализации.
Он был послан Хозяином убить Элизу, но Миньон не собирался делать это хладнокровно и быстро. Он намеревался поиграть с ней, заставить ее истекать кровью, кричать и плакать, именно это он любил в своей работе больше всего.
И у него голова закружилась от кровожадного восторга, когда он понял, что вместо одной женщины ему попались сразу две.
«О господи!» — подумала Элиза, от страха и отвращения у нее сдавило горло.
Она призвала на помощь силу крови Тигана и собственную волю, лихорадочно пытаясь совладать с беспорядком в голове, который производил тот, кто крадучись передвигался по дому.
— Щеколду заклинило! — истерически выкрикнула Ирина. — Окно не открывается!
Этот крик подействовал на Миньона как сигнал. В коридоре сразу же послышался тяжелый топот. Элиза схватила большую толстую книгу, подбежала к окну и ударила по щеколде.
— Все, готово, — сказала она, когда задвижка наконец подалась. Элиза отбросила книгу и распахнула окно. — Ирина, вылезай быстрее.
Элиза чувствовала, что Миньон подошел к двери кабинета, его злобные мысли отравляли ее. Она слышала, как он с утробным рычанием навалился на дверь. Он наваливался на нее снова и снова, так что петли скрипели и косяк трещал.
— Элиза! — закричала Ирина. — Господи, что происходит?!
Элиза не ответила — не было времени. Она схватила письма со стола, но, когда метнулась с ними к окну, дверь приоткрылась, и Миньон смог пролезть внутрь. Одним ударом он отбросил кресло и накинулся на нее, сжимая в руке огромный охотничий нож. Он зарычал, лицо исказилось, отчетливо проступил безобразный шрам, рассекавший его лоб и правую щеку. Мутный глаз в полосе шрама излучал нечеловеческую злобу.
— Не надо никуда спешить, милашки. Я хочу с вами немного поразвлечься.
Железные пальцы сдавили Элизе горло, прежде чем она успела отпрянуть от Миньона. Он опрокинул ее на стол и навис над нею. Миньон ударил Элизу по лицу, и она почувствовала обжигающую боль, перед глазами поплыло. Со всего размаху Миньон всадил нож в деревянную поверхность стола, едва не задев женщину.
Его губы растянулись в садистской ухмылке, а пальцы еще сильнее сжали горло Элизы.
— Повесели меня, и, возможно, я тебя отпущу, — солгал он.
Элиза пиналась и выворачивалась, но безуспешно: Миньон держал ее крепко. Свободной рукой Элиза шарила вокруг себя в поисках чего-нибудь, что можно было бы использовать в качестве оружия. Она нечаянно перевернула коробку из-под обуви, вывалив на стол ее содержимое: коллекцию запонок, фотографии… и нож для бумаги с перламутровой ручкой. Стараясь не привлекать внимания Миньона к своей находке, Элиза выбирала момент, чтобы схватить его.
— Отпусти ее! — закричала Ирина.
— Не двигайся! — прорычал Миньон, устрашающе стрельнув в Ирину взглядом. — Замри, сука, иначе я распорю твоей подружке глотку.
Элиза услышала рыдания Ирины, в ужасе застывшей у окна. Миньон на секунду отвлекся, и Элизе этого было достаточно, чтобы ухватиться за перламутровую ручку. Она понимала, что нож для бумаги не может тягаться с охотничьим ножом, но это было лучше, чем ничего.
Как только оружие оказалось у нее в руке, она, не раздумывая, всадила его Миньону в шею.
Тот, взвыв, отпрянул, закрывая рукой глубокую рану. Элиза не заметила, как он потянулся за своим ножом. В диком гневе Миньон неловко попытался нанести ей удар. Она едва увернулась.
Миньон зашатался, продолжая прижимать руку к шее и глядя на свою рубашку, быстро пропитывавшуюся кровью.
— Вот сука!
Он бросился на Элизу и опрокинул ее на пол, придавив своим громоздким телом. Элиза попыталась выбраться из-под него, но он был слишком тяжелым и озверевшим от боли. Ей удалось лишь перевернуться на спину, ее рука с ножом для бумаги оказалась прижатой к груди Миньона.
Охотничий нож навис у нее над лицом.
— Нет! — с трудом прохрипела Элиза, задыхаясь от навалившейся на нее тяжести, ее тошнило от запаха крови. — Черт, нет!
В отчаянном порыве она ткнула Миньона ножом для бумаги, он вошел глубоко под ребра. Негодяй взвыл от боли, захрипел и в шоке отпрянул, дав ей возможность выскользнуть из-под него.
