сказал Лаэрн в общей гостиной.
Он впервые за долгое время так назвал меня, отчего я снова прослезилась, а затем, точно жалуясь, возмутилась:
— Что у Высших за жизнь? Бесконечные битвы да пирушки!
— Да, — не стал он даже отпираться, — так и есть. Такова участь сильных — побеждать и пировать.
— Лишь бы не проигрывать, — выдохнула я, уже наученная, какой ценой фейри обходятся поражения.
— Тебе нужна помощь в подготовке к приему? — видимо, желая меня отвлечь от рыданий, заботливо поинтересовался Железный орёл.
— Нет, — покачала головой.
Честно говоря, мне было так наплевать на очередную вечеринку, что я даже не забивала себе голову выбором наряда. Хотя стоило, ведь прямо в разгар праздника мы с Броном планировали сбежать. Значит, одеться мне следовало так, чтобы и подозрений не взывать, и лишних неудобств себе в пути не создать.
— А что с Замфиром? Почему его так долго нет? — страшась, что Лаэрн каким-то образом прочитает мои преступные мысли, теперь уже я перевела тему.
Лаэрн расслабленно пожал плечами.
— Видимо, как и я в своё время, упивается новыми способностями и не может поверить своему счастью.
— Каким способностями?
Высший указал глазами в сторону королевских покоев.
— Иди, можешь подождать его там. Он скоро вернется и наверняка сам расскажет.
— А ты? Не ревнуешь? — не смогла не спросить, устав от догадок, известно ли Лаэрну о нашей с Замфиром близости и как он к данному факту относится.
— Ревную, — очень серьезно ответил он, давая понять, что всё знает. — А ещё я люблю тебя, горжусь и понимаю, какой трудный, но важный для всех нас путь вымостили для тебя Чары! Это честь для меня — следовать рядом, помогать, оберегать от угроз.
Слова его признания окончательно растрогали меня, и я, некрасиво разрыдавшись, повисла на нём, чувствуя как мается душа в предверии расставания. Возможно, расставались мы навсегда.
***
Уйти, не убедившись собственными глазами в том, что Замфира не коснулось никакое новое несчастье, я не могла. Многочисленным заверениям в том, что с королем всё в порядке, верилось с трудом. Его душевное состояние волновало подданных мало, в отличие от меня.
Поэтому, незаметно разделавшись с нехитрыми приготовлениями в дорогу, я воспользовалась предложением Лаэрна и наведалась в королевские покои.
Минуя череду утопающих в прохладных сумерках комнат, я никак не ожидала, что отворив дверь спальни, застану там её хозяина. Причем в первое мгновение Замфир показался мне незнакомцем, достаточно могущественным и безумным, дабы суметь обойти все грозные защиты Железного дворца и проникнуть в самое его сердце.
Он стоял посередине комнаты словно демон, шагнувший в Инмир прямо из геенны огненной, весь охваченный огнём и лавой, что медленно текла под его почерневшей и растрескавшейся кожей. Должно быть, в этом пылающем чудовище было метра три роста, а прямо из спины росли исполинские кожистые крылья, увенчанные острыми костяными гребнями. Точно такие же, только чуть меньше, тянулись заостренной грядой вдоль резко обозначившегося позвоночного столба.
Увидев подобную картину, я испуганно вскрикнула и попятилась. Огненный демон тут же развернулся, потрясая хорошо знакомым, пронизанным неутолимым голодом взглядом.
— Замфир, — не веря собственным глазам, прошептала в тишине королевской спальни.
Высший сделал несколько глубоких и шумных вдохов, прямо на моих глазах возвращая себе прежний привычный вид. Разве что немного слишком голый.
Не тратя времени на смущение, я преодолела разделяющее нас расстояние и крепко обняла.
— Наконец-то! Почему тебя так долго не было? Тебе не больно? — имея в виду процесс трансформации спросила я, пряча лицо на широкой, пахнущей лесным костром и диким ветром груди.
— Мне больно только когда больно тебе, — видимо, ответ на последний вопрос Замфир счел наиболее важным.
При этом в его тихом хрипловатом голосе словно слышалась улыбка.
Широкая ладонь медленно скользила по моим волосам, одаривая их простой, но пробуждающей щемящую нежность лаской.
— Ты теперь тоже крылатый? — спросила, улыбнувшись.
— Я не просто крылатый. Ты вернула мне способность к обороту. До утраты истинного имени я обещал стать сильнейшим из драаков. Теперь же, королевская власть дает мне право называться Драконом. То, что ты видела сейчас, лишь оборот в его остаточной части.
— Скажи, значит по рождению ты из Азаргэза?
— Отчего ты так решила?
— Ирмина рассказала, что в основном фейри с такой способностью относятся ко Двору Грома и Ветра. Например, тот же Брон. Насколько я знаю, он тоже драак.
Что последняя часть моей речи крайне опрометчива, я поняла, едва её произнеся. Выдавая мужскую реакцию, тугие канаты обнаженных мышц под моим прикосновением весьма ощутимо напряглись.
— Ты успела свести дружбу с худшим из Клинков? — стараясь на сорваться на рык, уточнил Замфир.
Я чувствовала, что ступаю по тонкому льду. Отвечать следовало осторожно, дабы не всколыхнуть опасные подозрения. Впереди ждал побег и ничто не должно было ему помешать.
— В каком смысле «с худшим»? Он что — бездарность по части «помахать мечом»? — попыталась разрядить обстановочку хромающей на обе ноги шуткой. Но номер, к сожалению, не прошел.
— В том смысле, что не умеет держаться подальше от того, что принадлежит мне, — все же зарычал король, практически выдувая из резных ноздрей облачка пара.
Видимо, я не смогла утаить легкую тень страха, столь агрессивной оказалась собственническая реакция Замфира. Заметив её, он вновь глубоко задышал, решительно пытаясь обуздать своего внутреннего дракона.
— Прости, я сейчас нестабилен. Мой зверь просто не примет новых фаворитов. Ты это понимаешь?
Король немного отстранился, так, чтобы нам удобно было смотреть друг другу в глаза. Он ждал ответа на свой вопрос с таким выражением лица, словно отчаявшийся игрок в рулетку, который рискнул поставил на кон всё до последнего гроша.
— Понимаю, — подтвердила максимально серьезно. — Никаких новых фаворитов. Если мне разрешается оставить старых, то я согласна, — под конец, я всё же засмеялась, пряча лицо в ладонях.
Несмотря на серьезность темы, в целом наш разговор выглядел ужасно комично. Видимо, когда в земных сказках рассказывали про чрезвычайную «жадность» крылатых ящеров, то ни капли не приврали. Я буквально кожей чувствовала
