объятия высокую белокурую девушку. Её глаза, как две черных звезды, смотрели на сида влюбленно с нескрываемым облегчением. Она крепко обвила его шею тонкими, изящными руками и с каким-то удивительным самозабвением поцеловала.
— Больше никуда тебя не отпущу, — прошептала она, прервав поцелуй и спрятав нежное лицо в изгиб между широким мужским плечом и крепкой шеей.
Словно боясь поверить в происходящее, Брон медленно, даже как-то робко обнял незнакомку за тонкий стан и замер.
Что-то запекло и закололо. Мы, как по команде, отпрянули друг от друга. Я метнулась к висящему на одной из стен зеркалу и, осмотрев лицо, обнаружила с внутренней стороны нижней губы новую магическую татуировку. Две крошечных звездочки прямо по центру красноречиво свидетельствовали в пользу того, что клятва принята.
— Что это было? — до крайности ошарашенный, наконец спросил феец.
— Так ты тоже это видел? — немного растерялась я.
Брон утвердительно кивнул, а я задумалась. Всё внутри меня говорило об одном…
— Полагаю, это твоя судьба. Та, кто тебя полюбит, для кого ты будешь готов рискнуть всем. Как и я сейчас.
— Но она такая же смертная, — сид поспешил вернуться на диван, и, уставившись куда-то в сторону невидящим взглядом, продолжил выдавать подробности, на которые, честно говоря, я не обратила никакого внимания, — как и ты… Такая хрупкая… Мне было страшно сломать её.
Он посмотрел на свои руки таким взглядом, будто они до сих пор хранили эти бесценные бередящие душу ощущения.
— Как тебе это удалось? — феец посмотрел на меня как на какое-нибудь чудо света.
Я пожала плечами.
— Я же уже говорила тебе, что понятия не имею, как это всё у меня получается, — с губ сорвался усталый вздох.
День был кошмарным, а ночь бесконечной. На губе у меня красовалось новое тату — знак очередных нешуточных обязательств. А меж тем, ближе к своей цели я пока ни на миллиметр не стала.
— Арканум обещал меня научить управляться с новыми способностями, да вот только он всё время занят, а я без конца влипаю в какие-то истории.
Последнее заявление вывело рогатого из анабиоза, вызвав уже знакомую провокационную улыбку.
— После того, что я сейчас благодаря тебе увидел, я готов бесконечно благодарить Чары всех Божественных Созидателей и хранителей их Манадос за то, что ты такая сумасбродная, лезущая в самое пекло человечка. Никогда не меняйся.
Признание Брона звучало так пылко, что я развеселилась. Хорошо, что его не слышали ни Замфир, ни Лаэрн, иначе за подобные подстрекательства они бы точно устроили мордобой. В остальном, мне было даже приятно узнать, что хоть кому-то мой дурацкий талант пошел на пользу.
— Уговорил. — Я плюхнулась фейцу под бок, уже совершенно не опасаясь интимных поползновений в свой адрес.
На самом деле, боюсь, что теперь роковой красавчик вообще был потерян для всего женского пола, так Брона потрясла девушка из видения.
— Так что, как насчет ортанга? Мне позарез нужно знать, как читается эта надпись.
— Инрокардиус Вирра, — тут же без запиночки выдал мне рогатый.
— Получается, ты сразу и прочитал?! — завопила я, толкая сида в плечо.
Положив руку на лицо, Брон засмеялся.
— Да, ты права, лучше будем дружить.
— Это точно правильное произношение? — игнорируя его возмутительный комментарий, я повторила за Высшим жизненно важную тарабарщину.
— Совершенно точно. Только во втором слове ударение на последний слог.
Мы ещё немного поучили меня говорить всё правильно, затем я, как умела криво, записала «Инрокардиус Вирра» по-русски и, договорившись с Броном устроить «похищение» следующей ночью, вполне довольная собой и, что самое главное, никем не пойманная, вернулась на коронный этаж.
***
Мой последний день под дружественной сенью Железного Двора оказался насыщенным и на события, и эмоции. Я ужасно волновалась о состоянии Эфаира, который наподобие «спящей красавицы», едва теплый и неподвижный лежал в своих покоях и стоически сносил мои попытки его пробудить.
Клянусь, я поцеловала его раз двадцать, а один раз даже слегка укусила! И хотя для реализации моего безумного плана литаргос, в который Эф впал после исцеления смертельного ранения, был лишь на руку, всё же глупое влюбленное сердце хотело, чтобы его упрямую хозяйку благородный Аспид хотя бы ещё раз сжал в соих крепких объятиях.
Так ничего и не добившись, я вынужденно прошептала на ухо спящего сида слова прощания и, силясь не заплакать, попросила охрану проводить меня к Аркануму.
Лаэрн ожидаемо был занят. Замфир всё ещё не давал о себе знать, и в его отсутствие Железный орёл, по сути, выполнял обязанности куда-то запропастившегося короля. Самое удивительное, что при этом тревожащем факте все вокруг продолжали меня уверять, будто с правителем всё в порядке. Оказалось, что подобная уверенность строится на стабильности самого Дворца. Ведь если бы с Замфиром случилось что-то мало-мальски плохое после того, как он одержал честную победу в битве за престол, Железный Двор бы сразу это почувствовал.
Значит, оставалось просто ждать, когда король сочтет нужным заявить о своем присутствии. Ждать… Снова ждать. Как же мне надоело это бесконечное тревожное ожидание! Я уже и забыла, жила ли я когда-то без этого изматывающего чувства. Надежда на то, что когда-нибудь наступит светлый день, в котором время будет течь неторопливо и предсказуемо, с каждым прожитым в Инмире часом становилась всё более болезненной и недостижимой. И всё же, только безрассудная, совершенно нелогичная надежда на покой и свободу, единственная меня и питала.
В итоге, с Лаэрном мы встретились в Каменном саду. Он налетел на меня, как ураган, схватил в пропитанные тоской и страстью объятия и, жадно целуя, унес куда-то в облака. Затем, мы парили над пропастью, наслаждаясь какой-то душевной невесомостью и таким редким уединением. Но времени у Арканума как всегда было мало, отчего я в очередной раз пустила слезу. В этот день я вообще то и дело начинала плакать, убитая предстоящей разлукой. По счастью, все приближенные списывали такое поведение на мою человеческую природу и недавно пережитые события. У меня не возникло даже мысли их в этом разубеждать.
— Нам пора расходиться, Колокольчик. Перед коронацией нужно утрясти множество дел, — проводив меня до коронного этажа,
