нетерпеливых толчков.
– Уже мокрая! – восторженный шепот лился в уши густой патокой. – Мне нравится, как много ты течешь…
Раздвинув чувствительные лепестки, демон бесстыдно трогал ее, скользя между возбужденной плоти к тесному колечку другого входа. А Ильва не сдерживала стонов, толкаясь навстречу его руке. Ей нужно больше! И сильнее!
Демон глухо рассмеялся:
– Нравится так? – вновь прикусил сосок, одновременно толкаясь в нее сразу двумя пальцами.
Вскрикнув, Ильва заерзала.
Да, очень нравится! Только вместо его рук нужно другое!
– Моя страстная пара, – заурчал Аид и опрокинул ее на кровать.
Ильва понять не успела, как оказалась лежащей на мужчине. Только не лицом к лицу, а наоборот.
Стыд и возбуждение вскипятили кровь до огненного пара. О, Духи! Она же… они никогда так…
– Давай, сладкая. Ты знаешь, что делать, – донеслось сквозь грохот сердца, а потом мужчина раздвинул испачканные смазкой складки и широко лизнул.
Будто сотни крошечных молний ударили по коже, и завязались тугим узлом внизу живота.
От наслаждения Ильва чуть не лишилась чувств. Ни разу Аид не брал ее так… откровенно и жарко!
Потянувшись, она поймала губами мужскую плоть, с торицей возвращая полученную ласку.
Во рту растекся водянисто солоноватый привкус. Демон тоже был на грани, и она отлично знала, как доставить ему радость.
Язык скользил вдоль крупной головки, собирая выступавшую смазку. Разница в росте мешала взять больше, но это было неважно. Ильва помогала себе руками, жадно исследуя подрагивающую от нетерпения плоть и одновременно подмахивая бедрами.
А вокруг плясало белоснежное пламя. Оно текло по коже смертельно прекрасными ручейками, но не причиняло вред.
Ильва чувствовала только легкое будоражащее тепло.
Оно схлестывалось с растущей внутри пустотой, заставляя стонать и просить большего.
Демон двигался все резче. Сам задавал темп, и на очередной толчок мужской вкус стал особенно ярким, а ласки Аида рваными и быстрыми.
Мужской язык толкнулся глубоко в лоно, запуская по телу первую судорогу удовольствия.
Ильва сдавленно застонала, прихватывая губами в ответ, и рот наполнили вязкие струи семени. Она приняла все до капли, вздрагивая под напористыми толчками мужских пальцев.
Голова кружилась, а внутри разливалась томная сытость, но Аид не собирался давать ей отдыха.
Одним движением опрокинув на постель, навис сверху и хищно облизнулся.
– Ты вкусная, – прошипело пламя. – Хочу еще.
И одним движением вошел сразу до упора, распаляя едва утихшее желание.
***
Аид
Ильва заснула.
Измученная жаркой близостью, скрылась в мягких чертогах сна.
А вот он не мог.
По комнате плыл сладковато-нежный аромат розового сада.
Его любимые цветы!
И аромат истинной был таким же…
Гнев – вечный спутник демонов и ведьм – утих, оставив кристально-чистое понимание, что делать дальше.
Аид нежно огладил пока еще плоский живот истинной. Сейчас там росла и крепла новая жизнь. Но крепче этого осознания грело то, что Ильва не пыталась избавиться от ребенка. А это значило очень многое!
Вздохнув, Аид заставил себя оторваться от девушки. Дела не ждут. И в первую очередь пора разобраться с работорговцем – Джаниб горько пожалеет, что посмел нарушить закон.
Поднявшись, Аид подхватил изрядно потрепанные одежды. Нужно переодеться. А потом заглянуть к Басиме.
Девушка ждала его в темнице, забившись в угол. Тонкие руки и ноги скованы кандалами, а взгляд устремлен в пол. Аид видел много наемников, но служанка не выглядела убийцей. В ее темных глазах застыла обреченность.
– Ты посмела напасть на мою истинную, – начал, внимательно отслеживая реакцию девушки.
Та не дернулась, продолжая рассматривать собственные худые лодыжки с полосками шрамов.
– За это полагается смерть. Тебе и твоей семье.
И без того бледное лицо посерело. А, вот и страх!
– У меня нет семьи, господин.
– Лжешь…
Девушка сжалась еще больше. Из-под опущенных ресниц потекли слезы. Но оправдываться она не спешила – или боялась, или знала, что бесполезно.
– … Сколько тебе заплатили? – задал самый очевидный вопрос.
Но Басима лишь покачала головой:
– Ни одного гроша… Господин, – взглянула на него. – Молю о легкой смерти для моей семьи.
Вот, значит, как. Все же дело в родственных чувствах.
– А если я пощажу твоих близких?
Девушка так и вскинулась.
– О, господин. Прошу вас! Я готова на все!
– Будешь ли говорить то же самое, когда я отдам тебя страже на забаву? Сразу всем?
Но служанку оказалось не так-то просто испугать. В ее глазах пылала все та же решительность..
– Буду, господин. Я очень выносливая.
Аид мысленно вздохнул. Все ясно. Ублюдок Джаниб нашел эту несчастную в одном из борделей самого худшего качества. Женщина там – просто мясо. Если не хуже. Таир яростно боролся с подобными заведениями. Искоренил почти все, но кое-что неподвластно даже султану.
– Как долго ты там работала?
Басима отвела взгляд, понимая, о чем он говорит.
– С самого детства, господин…
Тут уже Аид выругался в голос. Бездушные ублюдки!
– …Моих братьев и сестру ждет та же участь, – добавила тихо. – Мать тяжело больна и больше не может покрывать расходы на наше содержание.
– Ты будешь свидетельствовать на суде против Джаниба. – Аид не спрашивал, а утверждал. – Твоей матери окажут посильную помощь, а сестру возьмут прислужницей в Храм Праматери. Братьев отправят туда же – обучатся ратному делу. Но за покушение ты получишь плетьми и отправишься на каторжные работы в женское поселение. Как долго там будешь – решит султан.
Служанка громко разрыдалась. Но то было облегчение, а не горе.
– О, господин, – пала перед ним на колени, распластываясь на холодных плитах темницы. – Спасибо! Спасибо вам! Да хранит вас и госпожу Всевышний! Спасибо! Простите меня…
Под несвязное бормотание служанки Аид покинул камеру.
Теперь осталось решить вопрос с Джанибом. И для этого змея пощады не будет!
Ильва проснулась от того, что стало немного душно.
Попыталась шевельнуться, но ее тут же спеленали крепкими объятиями.
– А-аид… – просипела, узнавая крепкую хватку и влекущий запах мужчины.
Над ухом раздалось хриплое:
– Поспи еще немного.
Но она не хотела спать! А вот дышать – очень даже.
Ильва вновь шевельнулась, но добилась только того, что ее, словно пушинку, перетащили на мужскую грудь.
– Ой! – ахнула, рассматривая глубокую ссадину над левой бровью Аида. – Как же так…
Протянула руку, осторожно касаясь запекшейся корочки. Еще вчера этого не было! Аид улыбнулся. Сонно и настолько мило, что сердце дрогнуло.
Ильва мысленно обругала себя тряпкой. Ну вот и дошла! Обычный изгиб губ теперь вызывает у нее невыносимое желание припечатать их поцелуем, пробуя улыбку на вкус.
Или это после случившегося между ними ночью?
Щеки опалило жаром, стоило вспомнить, каким
