чтобы отдохнуть и подождать Эльске, когда заметила нечто, заставившее ее сердце дрогнуть: на двери таверны была нарисована стрела, еще одна – у кузнеца и на мастерской. И почти на всех зданиях, расположенных на мощеной улице.
Роза почувствовала, как напрягся Шен.
– Похоже, Торнхейвен – опорный пункт «Стрел». Я не ожидал встретить еще один так близко.
– И в таком центральном месте, – нервно заметила Роза. От каждой нарисованной стрелы она чувствовала укол, словно пронзали ее собственную кожу. Каждая из них представляла кого-то или, возможно, целую семью, которая ненавидела ее и сестру, да и всех ведьм. Движение Эдгара Бэррона набирало обороты. Его последователи привлекали все больше жителей страны на свою сторону, и любой шаг вдали от дворца казался более значимым, чем предыдущий.
«Держись, Тея! Я скоро вернусь».
– Может, выбьем двери? – предложил Кай.
Роза испепелила его взглядом.
– Опусти голову и не привлекай к себе внимания, – сказала она, натягивая капюшон. Что-то ожесточилось в ее сердце при виде этих стрел. – Когда мы вернемся в Анадон с новой армией ведьм пустыни, мы вспомним название каждого города, который решил восстать против нас.
– Месть идет тебе, королевишна, – одобрительно сказал Кай. – Я знал, в тебе есть огонь.
Шен крепче обнял Розу за талию, пока они шли по улицам Торнхейвена. Даже когда они снова оказались на дороге, а ночь зияла над ними пыльными серо-голубыми полосами, он не отпускал ее.
Уже было далеко за полночь, когда они остановились отдохнуть на опушке леса вдали от пронзительных лучей стрел и от кого бы то ни было еще, если уж на то пошло. Они накормили и напоили лошадей, прежде чем разделить хлеб и сыр, которые Пог упаковал для них.
– Мы отправимся на рассвете, – сказал Шен, сверяясь со своей картой в лучах лунного света. – Королевство Поцелованное Солнцем снова движется. – Он провел пальцем по красному шару. – На юг. Если все пойдет хорошо, мы найдем его к завтрашнему полудню.
Роза опустилась на землю и свернулась калачиком на холмике мха, пытаясь устроиться поудобнее. На ее вкус, импровизированное жилье было слишком сельским, но она не видела смысла жаловаться на это. Она использовала свою сумку в качестве подушки, что несколько улучшило положение, но ночной воздух стал холодным, и у нее застучали зубы. Именно такие моменты, как этот, напоминали ей о том, как далеко она ушла от дома и королевского долга. Она всем сердцем надеялась, что их мероприятие того стоит.
– Прости, – сказал Шен, опускаясь на корточки рядом с ней, – мне не следовало позволять отдавать палантин.
– Сейчас ты предложишь поспать рядом с ней, чтобы согреть? – крикнул Кай, который подтягивался на ветке ближайшего дерева.
Шен напрягся.
– Не надо, – сказала Роза, положив ладонь ему на плечо, – не ссорьтесь.
Шен проглотил свой гнев. Его взгляд скользнул по Розе, голос стал хриплым.
– В его словах есть смысл. Если хочешь, я могу лечь рядом.
Его прервал торжествующий вой Эльске, которая выскочила на поляну и направилась прямо к Розе. Волчица лизнула девушку в лицо в знак приветствия, затем свернулась калачиком рядом с ней, отодвинув Шена.
– Как замечательно, – хихикнула Роза, – мое одеяло пришло. Думаю, я буду спать довольно крепко.
Кай усмехнулся и спрыгнул с дерева.
– Каково это – проиграть волчице, кузен?
Шен прыгнул на своего брата, обхватив его за талию. Они упали на землю, пиная друг друга, и на этот раз Роза не стала им мешать. Она отвернулась, прижимаясь к теплой Эльске.
– Мужчины… – вздохнула она.
Волчица проскулила, словно соглашаясь с ней, и почти сразу обе заснули.
На следующее утро, вскоре после восхода солнца, они пересекли границу Ганьев. Шен развернул карту, его взгляд был прикован к рубиновому жуку, пока они углублялись в пустыню. Роза не думала, что лошади пустыни могут двигаться быстрее, но, как только их копыта коснулись песка, у них словно выросли крылья, и они словно полетели.
Часы проходили в изнуряющей жаре, жук петлял по карте зигзагами, как будто пытался избежать встречи с ними. И когда они оказались близко к самому сердцу пустыни, она перестала двигаться.
– Мы близко, – сказал Шен, поднимая голову и указывая на запад: – Туда.
– Чего мы ждем? – спросил Кай, подгоняя Виктори до тех пор, пока лошадь не ускорила шаг.
– А как же Эльске? – закричала Роза, оглядывая дюны в поисках белого волка. – Она отстала!
– Волчица догонит нас, – ответил Шен. – Мы не можем сейчас остановиться, Роза. Мы почти на месте!
Они поскакали вперед, радостное возбуждение вырывалось из них раскатистым смехом. Когда Шен остановил Шторм около дюны медного цвета, Роза оглянулась через плечо и увидела надежду, сияющую на его лице, такую же чистую и яркую, как солнце над ними.
– Здесь, – сказал он, лихорадочно оглядываясь по сторонам. – Карта говорит, мы на месте.
Кай спрыгнул с лошади, легко приземлившись на горячий песок.
– Так что теперь, чудо-мальчик? – В его голосе прозвучала резкость – нечто большее, чем просто нетерпение, и это Розе не понравилось.
Шен соскользнул со Шторм.
– Я не понимаю, – он потряс карту, – как мы попадем куда надо?
– Дай сюда, – Кай выхватил карту.
Шен рванулся к нему, но Кай сбил его с ног, и Шен упал перед ним на колени, выплевывая ругательства. Рубиновое кольцо на его шее засияло.
Роза ахнула, указывая на него.
– Шен! Твое кольцо светится!
Шен сжал кольцо в кулаке, красное сияние распространилось по его коже, пока она не стала казаться подсвеченной изнутри.
– Оно зачаровано, – выдохнул он, – я чувствую это.
Внезапно пески начали гудеть. Мелодичный перезвон нарастал, как ария, пока к нему не присоединился сам ветер. Это звучало так, словно он манил их, приветствовал их.
Шен протянул руку:
– Отдай мне карту.
В этот раз Кай повиновался.
Роза спрыгнула с лошади и присоединилась к парням, склонившимся над пергаментом. Пески звенели все громче, на карте появились слова:
«Сердце в лезвии пустынной руки
Откроет королевство, что хранят пески».
Роза нахмурилась:
– Я слышала о лезвии в сердце, но не о сердце в лезвии.
– Ведьмы и их глупые рифмовки, – пробормотал Кай.
– Сердце в лезвии пустынной руки, – повторил Шен, вытаскивая кинжал из ботинка. – Когда Банба нашла меня в пустыне, у меня были только кинжал и кольцо… – сказал он больше себе, чем остальным. Он перевернул кинжал, показывая небольшое отверстие в основании рукояти.
– Рубин, – произнесла Роза, поняв, что он имел в виду, – должно быть, рубин – сердце. Прямо как на карте. А твой кинжал – это лезвие!
– Я
