Его Сиятельная! — как положено, громко объявил глашатай вновь прибывших гостей. Вот только имени моего он не сообщил, видимо, ещё не в курсе.
Мы шагнули в свет магических огней, снова привлекая к себе всеобщее внимание. Собравшаяся аристократия притихла, разглядывая нас с нескрываемым любопытством. Я ощутила различную гамму чужих взглядов, от доброжелательных до завистливых. Но Дэмиан что-то вдруг сделал, проведя рукой надо мной, и я перестала чувствовать этот липкий магический фон, который будоражил мою магию.
— Спасибо, — шевельнула я губами, крепче сжав локоть инквизитора. К горлу подкатил горький ком. Отчего я так волнуюсь?
Дэмиан не торопился подходить к императорскому трону. Он позволил присутствующим хорошенько разглядеть мою метку на плече, чтобы ни у кого не возникло вопросов и сомнений.
Рядом с Сесаром, на троне поменьше, восседал Андрриас, счастливо улыбаясь. Принц точно был рад за единокровного старшего брата.
— Ваше Величество, простите за опоздание, — Дэмиан учтиво поклонился, а я присела в реверансе. Моё сердечко стучало так громко, что мне казалось, его стук слышат все. Меня бросило в жар, потом тут же в холод.
— У вас была уважительная причина, — сухо бросил император, — но вы прибыли вовремя. Андрриас сейчас объявит о своём выборе.
Упомянутый принц встал с трона и, улыбаясь, подошёл к нам.
— Рад за вас, — поприветствовал он нас приятным голосом и одарил особой улыбкой. — Хоть кто-то сегодня счастлив, обретя истинную пару.
Затем Андрриас шагнул в зал и заговорил, громко чеканя каждое слово:
— Уважаемые отцы благородных семейств! Я благодарен вам за то, что вы воспитали прекрасных дочерей: все красавицы и умницы, милые и добрые драконессы.
Я заметила, что Его Высочество шёл вдоль длинного ряда разодетых в шелка девиц, за спинами которых стояли чопорные отцы с не менее пышно разодетыми матерями.
— Я уверен, каждая найдёт свою судьбу в лице истинной пары! Но, к сожалению, ни одна из девушек не является моей Сиятельной. Мне искренне жаль, что ваши дочери потратили несколько дней на этот отбор. Надеюсь, холостые драконы не упустят шанс найти свою пару среди ваших дочерей. Бал продолжается!
Музыка ударила по ушам, и я поморщилась, чувствуя, как голова разрывается от грохота звуков.
— Фима, что с тобой? — с опаской приобнял меня Дэмиан.
— Не знаю, — прошептала я, прильнув к инквизитору, — меня то в холод, то в жар бросает. И магия бушует, я не могу успокоить её.
Не успела я договорить, как окна в зале взорвались, осыпав осколками присутствующих. Визг и крики разрезали пространство. Но когда мощные потоки ветра тут же ворвались в зал, подхватывая полы платьев барышень, я поняла, что моя магия взбесилась, — ветер меня не касался, словно огибая и оберегая нас с Дэмианом.
— Ведьма! Это всё ведьма! Она погубит нас! — истошно заверещал кто-то.
Глава 30. Отравление
Публика в зале загудела, спасаясь от порывов ветра, женщины рванули к выходу, создав давку у дверей. Кто-то из драконов пытался обуздать стихию, подчинив её себе. Однако ветер не слушался и вырывался из магических оков, нанося ещё больший ущерб замку: вымпелы и гобелены нещадно рвались, а люстры качались в разные стороны и, казалось, вот–вот сорвутся вниз на головы поданным.
— Я приказываю остановить стихию! — взревел император, топнув ногой. — Уймите её немедленно!
— Фима, что происходит? — Дэмиан слегка потряс меня за плечи. — Обуздай свою магию.
— Не могу, — еле выдавила я, трясясь. Тело покрыл холодный липкий пот.
Рядом заклубилась грань, и взъерошенный Феликс выскочил прямо к моим ногам.
— Дэм, Фиму отравили! — воскликнул рыжий, вздыбив шерсть на спине.
— Что?! — инквизитор, обняв меня за плечи, положил руку мне на затылок, приподняв голову. — Фима, посмотри на меня! Слышишь! Посмотри!
Я подняла взгляд, еле различая черты инквизитора. Перед глазами всё плыло, словно в тумане.
— Стихия вышла из-под контроля из-за яда! — запищал истошно фамильяр. — Я открою грань, а ты унеси её отсюда! Ветер утихнет тут же!
Инквизитор подхватил меня, прижав к груди, и шагнул в серое марево. Только мы успели выйти в знакомой комнате, как спазмы скрутили желудок, выворачивая его. Дэмиан успел отпустить меня на пол над какой-то чашей. Я стояла на коленях, ничего не соображая, спазмы продолжались, и меня тошнило. Инквизитор заботливо обхватил мои волосы, собрав их на затылке.
— Слава богам! Её сейчас прополощет! — пропищал Феликс где-то рядом. — У Фимы сильная магия, которая не позволяет зелью отравить организм, вот стихия и взбунтовалась.
— Зелье?! Когда она его выпила? — недоумевал Дэмиан. — Сархан! Я же сам распорядился, чтобы ей подали чай! Я перерою весь замок, но найду того, кто подлил ей отраву!
В этот момент спазмы прекратились, и меня скрутило от озноба. Я дрожала в руках инквизитора, прижавшись к его тёплой груди. За окном шумел ветер, настороженно завывая.
— Тихо, милая, всё позади, — гладил он меня по спине. — Сейчас я тебя помою и уложу спать, а завтра будешь уже в порядке.
В комнате раздался топот чьих-то ног.
— Ваше Светлейшество! Что с Сиятельной? — ахнула горничная. И я догадалась, что Феликс нас вывел в замок инквизитора, прямо в мою комнату, точнее в ванную.
Зажурчала вода. Нара хлопотала, причитая. Дэмиан ловко освободил меня от одежды и, подхватив на руки, опустил в горячую воду. Я жутко замёрзла, поэтому вода показалась мне кипятком. Застонав, я хотела вырваться, но сильные руки удержали меня.
— Фима, потерпи, сейчас согреешься и всё будет хорошо, — ласково прошептал Дэмиан. Он целовал моё лицо, еле прикасаясь губами. — Тебе станет легче, и стихия за окном утихнет.
Через какое-то время мне действительно стало лучше, озноб перестал сотрясать тело. Снаружи ветер больше не завывал в щелях.
— Замечательно, — вздохнул облегчённо инквизитор, — у тебя кожа порозовела.
Дэмиан удерживал меня, а Нара обмыла моё тело, растирая мочалкой. Когда я совсем согрелась, Дэмиан вытащил меня из воды, а Нара завернула в пушистое полотенце. Через минуту я уже лежала под пуховым одеялом, словно младенец в коконе. Нара принесла воды, напоить меня ей помог дракон, подпирая мою спину.
Дэмиан сидел рядом, поглаживая мои волосы, а фамильяр лежал под боком. Феликс хотел было поделиться магией, но я ему не позволила, помня, что питомец сам
