за много лет до моего первого оборота.
- Твоя мать была оборотнем? - уточняю. - Ты оборотень по рождению, как и Ринхар… был?
Короткий кивок в ответ.
- Мать готовила меня к обращению заранее. Велела, как только мне стукнет восемнадцать, каждое полнолуние проводить в специальном подвале со стенами из жаростойкой стали, - он морщится от воспоминаний, будто от зубной боли. - Что я и делал, будучи почтительным сыном. В ночь перед полнолунием перетаскивал в стальную клетку матрас, набитый соломой, запирался изнутри на замок и оставался внутри до утра.
- Откуда ты узнавал, что уже утро?
Он пожимает плечами:
- По внутренним часам. Помню, прошло семь месяцев, и уже думалось, что обращения не будет, но на восьмую ночевку все изменилось.
- Ты обратился? - подсказываю с надеждой ускорить его рассказ.
- Да.
Односложный ответ — и снова молчание. Похоже, те воспоминания - не из любимых.
- И как оно было?
Снова его красивое лицо искажает неприязненная гримаса.
- Казалось, я схожу с ума. Запахи усилились во сто крат. Вспарывали мозг острыми лезвиями. Звуки деревенских гуляний проходили сквозь толщу расстояния и стали и врезались в уши. А главное, стены. Они душили. Мешали дышать. Из клетки в зверином обличии выхода не было, так что я пытался проделать путь наружу огнем и когтями. Хорошо, что каждое полнолуние отец организовывал в деревне праздники и отпускал слуг из замка погулять. Они не застали моих попыток выбраться.
- Значит, твой отец был в курсе, что его жена драконша…
- Да. С самого начала.
- Я тут подумала… - указываю на окружающие нас стены. - Здесь нет стали. Если я начну дичать в твоей комнате, как ты меня удержишь?
- Силой мысли, - Харальд с улыбкой прикасается к правому виску, и я в тон его шутке лукаво киваю:
- Ну да, да, сила мысли и все такое… Я тоже верю, что мысль материальна, но… Если серьезно? Может, меня надо связать?
Глаза Харальда и без того темные, но сейчас темнеют на тон ниже бури…
- Я удержу тебя лучше веревок.
На сытый желудок жизнь действительно становится светлее. С легким сожалением отодвигаю в сторону пустые горшочки, и только сейчас замечаю на себе чужое платье.
Оно легкое, приятно льнет к телу, и цвет такой девчачий — темно-розовый. Приталенное и расклешенное книзу, сверху оно держится на очень широких бретельках. Думаю, этот фасон, а главное оттенок отлично подходят моим волосам и цвету кожи. С наслаждением поглаживаю материал, как вдруг меня запоздало посещает неприятная мысль:
- Кто, говоришь, меня переодевал?
Дракон обнажает белоснежные зубы в неожиданной улыбке:
- Не переживай, в тот момент я думал только о том, как удержать жизнь в твоем разодранном тельце.
Серьезно?!
Харальд видел меня голой!
Чувствую, как щеки пылают огнем.
Нахал! Наглец!
Сил едва хватает, чтобы выдержать его взгляд, а не зарыться лицом в ладони и тихо сгорать от стыда...
Или от другого, более острого чувства?
Рассердившись на себя, набрасываюсь на дракона:
- Так ты в целях оказания первой помощи переодел меня в красивое платье? В нем я бы точно не умерла?
- Надо было осмотреть тебя и омыть раны. Я не умею мыть одетых людей. Знал бы, что будешь так волноваться, нацепил бы на тебя обратно твое тряпье или оставил голой…
Его взгляд ощутимо тяжелеет, запнувшись об эту мысль, поэтому я побыстрее перевожу тему:
- Почему ты не попросил девушек за мной ухаживать? Тину или Миру?
- Они могли понять по ране, что ты укушена оборотнем. Тогда тебе пришлось бы умереть в ночь первого оборота.
М-да. Невольно ежусь от услышанного. Такой исход событий меня бы точно не устроил.
- Значит, никто не знает, что меня укусил Фирш?
- Нет. Слуги думают, что Фирш тебя оцарапал, Ринхар бросился тебе помогать и был убит. Ты успела перед своей отключкой убить Фирша, а я нашел два трупа и тебя раненую. Запомни эту версию, Ари. Придется врать в унисон! Нужно обсудить детали, так что ночь нам предстоит долгая. Может, коф-фе?
- Ага, флэт уайт и, пожалуйста, без сахара, - ехидничаю в ответ.
Харальд не понимает значения слов, зато без труда считывает язвительный тон. В его глазах мелькает досада:
- Что не так, Ари?
- Зачем ты рассказал Ринхару про то, что я люблю кофе? Это был только наш разговор, наша маленькая тайна, - на глаза вдруг наворачиваются слезы. - А ты взял и разболтал о моей слабости, чтобы брату было легче мной манипулировать!
- Я не отдал бы ему ни капли наших отношений! Ни за что! - произносит Харальд с таким серьезным, искренним видом, что невозможно ему не поверить. - Разве не ты просила Ринхара свозить тебя в ту кофейню?
- Нет! - вырывается из меня с горечью. - После разговора с тобой я попросила Ринхара отпустить меня на охоту, а он потащил меня на разговор. Даже не предупредил, куда.
Харальд качает головой и недовольно цокает языком:
- Ринх... Вот хитрец! Наверно, подкрался к нам с подветренной стороны на пикнике и подслушал разговор. Потом решил это использовать.
- Я так и не выпила с ним кофе, - обиженно бурчу. - С Ринхаром его пить не хотелось.
- А со мной выпьешь? - спрашивает Харальд, вдруг затаив дыхание, и в глазах его кроется гораздо более глубокий смысл, чем кажется на первый взгляд.
Неуверенно пожимаю плечами, тереблю складки нового платья и отвечаю вопросом на вопрос:
- Расскажи, откуда у тебя взялось это платье?
- Заказал у местной швеи после твоего первого визита, - опять небрежное пожатие плеч, будто это ничего не значащий пустяк. - В твоей комнате целый шкаф нарядов, пошитых на твой размер. Надеюсь, тебе нравится?
- Спасибо, оно чудесное, - с облегчением отзываюсь. - Но почему ты заказал мне новую одежду? Так сильно старая раздражала?
- Хотел, чтобы ты чувствовала себя здесь, как дома.
Всего несколько простых слов, а сразу щемит в груди. Приходится себя ущипнуть, чтобы не разреветься от наплыва эмоций. Затем, перебирая подол платья, официально капитулирую:
- Я не откажусь выпить с тобой кофе. Спасибо!
Хозяин замка тут же дергает за витой шнур над кроватью, - секунду назад мне казалось, что это бесполезное украшение! - и буквально через пару минут в дверь
