толком не знаешь.
– Ошибаешься.
Кровать скрипнула под весом шефа, когда я почувствовала, будто он лёг рядом и приобнял одной рукой.
– Твой характер, вот что мне импонирует в первую очередь. Будь ты взбалмошной кокеткой, я прошёл бы мимо и даже не взглянул в твою сторону.
– А вдруг ты ошибаешься? Вдруг я именно такая?
Не знаю, чего я ожидала. Но до ужаса банальный ответ герцога одновременно удивил и вселил маленькую надежду на семейное счастье:
– Тогда мне придётся менять собственные вкусы и любить тебя такой, какая ты есть.
Я замолчала. Боялась разрушить романтичность момента кощунственными неуклюжими словами. В этом я мастер.
– Ну так что?
– О чём ты? – не сразу поняла его мысль.
– Мне сказать отцу, что я еду к нему с невестой?
Обернулась к нему и заметила интересные метаморфозы. Красивые морщинки собрались в уголках губ Праудмора, а обаятельные ямочки выступили на его щеках.
– Это обязательно?
Не хотела ничего обещать. Ведь я же его толком не знаю. Да, он мне приятен как мужчина. Но всё так быстро и непонятно, что спешить не хотелось. И, честно говоря, было как‑то даже боязно. Страшно вновь проходить через тяжесть расставания, как случилось с моим прошлым мужем.
– Ты точно хочешь сразу оформить отношения? Ведь можно же вначале узнать друг друга поближе, прежде чем решаться на столь ответственный шаг.
Праудмор сильно нахмурился. Точнее он разозлился. Однако распускать руки не стал. Просто эмоционально закрылся и встал с кровати.
– Доктор осмотрел тебя и сообщил, что ты по‑прежнему невинна. Как я могу поступить с тобой не по‑джентельменски, словно с падшей женщиной? Ты просишь оскорбить тебя и себя? Или в твоём понимании близкое знакомство не предполагает полноценной близости? Телесной, если ты понимаешь о чём я?
Ох, как всё сложно.
– Голова болит, – я решила отложить проблему на потом, – прошу, оставь меня в покое.
И правда, лёгкое головокружение почувствовалось отчётливо, отдавая в желудок до слабой тошноты.
– Вода на столе, – Сирейли сел обратно на кровать и подал мне стакан. – Доктор прописал обезболивающее.
– Не нужно, я справлюсь, только полежу немного.
Закрыла веки и, удивительное дело, задремала будто на пару секунд. Но когда вновь открыла глаза – ни герцога, ни стакана, ни таблетки не было и в помине. А из узенького просвета между тканью палатки пробивались закатные солнечные лучики. Ну ничего себе, легла поспать на пять минуток!
Нет, всё. Хватит валяться в кровати. На этот раз точно встану и пойду пройдусь, хоть ноги разомну.
Твёрдо решив так, я ещё не знала, чем всё это может обернуться.
Глава 22. Весь цимус
Праудмор сидел во главе совещательного стола, работал над записями. Выстраивал в линию разные факты, которые скрупулёзно записывал на обратной стороне карты, ныне исчерканную наполовину.
– Вабу… – он призадумался, приподняв перо. – Замешана ли? Хоть опосредованно?
Далёкий ход мыслей был беспощадно прерван явлением подчинённого.
– Проснулась! – крикнул Лакс на полном ходу.
– Кто? – Праудмор не спешил радоваться.
Тем более о пробуждении Сюзанны он уже знал.
А подчинённый тише добавил:
– Карен проснулась и говорит без остановки, просит вас прибыть.
– Нет уж, больше лагерь я не покину ни под каким предлогом. Везите её сюда вместе с доктором.
– Но…
– Давай по существу – она говорила что‑нибудь о своём муже? – Острый взгляд герцога остановился на руках подчинённого. – Не знаю даже, могу ли тебе доверять после недавней выходки.
– Но ведь никто не пострадал в конечном итоге? – не согласился Лакс.
– Моя шея и затылок не в счёт? – негодовал Праудмор. – Неужели я был так неадекватен?
– Ты еле стоял на ногах и просил достать пистолет, грозя лично застрелить обидчика, – меланхолично напомнил тот. – Дастен поступил по совести. И я с ним солидарен.
– Урежу вам оклад и годовую премию и тоже поступлю по совести, – проворчал Сирейли. – Так что там про Тасия?
Вместо ответа Лакс придирчиво оглянулся по сторонам, приоткрыл дверь палатки и убедился, что снаружи никто не подслушивает, и только тогда, приблизившись на расстояние нескольких шагов, прошептал:
– Она слышала заговорщиков. Тасий один из них и ещё двое из числа слуг. Они его шантажировали и угрожали расправой. Говорили о пробном чемодане и игорном доме…
– Ладно, поеду к ней, – герцог поднялся и схватил Лакса за плечо, – но больше без шуток, иначе упеку вас на веки вечные за нарушение субординации.
Шурин выдержал яростный взгляд руководства и угрозе внял. Серьёзно кивнул и указал в сторону выхода.
Герцог быстро свернул карту и собрал записи со всего стола, чтобы отправить их в ближайший сундук под замок. Закрыл его мудрёным механизмом – кнопкой. Взвёл ядовитую иглу‑ловушку. И только затем ответил:
– Я возьму с собой Сюзанну. Подготовь самую удобную карету, которая имеется в моём распоряжении.
– Хорошо.
Но немного помолчав, Лакс поспешно добавил:
– А Тасий? Разве мы его не арестуем?
– Показания одного свидетеля – мало, надо найти убийцу и деньги. Тасий заперт в поместье, он под запретом выезда за его пределы. Мои люди обыскивают трюмы кораблей. Сам мэр угрожает мне судебной жалобой за превышение должностных полномочий. И всячески намекает, что это я могу быть причастен к порче имущества в библиотеке.
Герцог, говоря о пронырливом старикане, непроизвольно сжал кулаки.
– Знаешь, вы с Дастеном правы, что не допустили моего вечернего рандеву с этим подонком, иначе я бы его просто застрелил.
– Да уж, – Лакс многозначительно посмотрел на бывшего родственника, – я бы и сам не прочь поступить так, будь у меня твоя родословная.
Оба приятеля, не сговариваясь, ухмыльнулись. А герцог похлопал друга по плечу и подтолкнул в сторону выхода.
– Идём, раскроем это дело до конца и поскорее. Иначе сидеть в этой глуши ещё целую неделю – нет никакого желания.
– А что, овнежский
