Содержанка герцога - Ева Финова

– Записка, – услышала я краем уха в приоткрытую дверь.

Спасибо герцогу, запираться от меня он не стал.

– С виду предсмертная, – услышала я голос Лакса. – Но кто знает, выстрел прямо в лоб, будто его застрелили, стоя перед мэром через стол. Па‑а‑ах, вот так.

– Возможно, – произнёс Праудмор. – Опять же, два выстрела и пистолет рядом с рукой на столе?

Хруст. Шаги по комнате нескольких пар ног. И я услышала:

– О, след от пули.

– Значит, он стрелял с места? Но на полу крови нет, промазал?

– И его застрелили в лоб, – Лакс развивал собственную теорию.

– Но тогда что тут делают черепки ваз? – Праудмор не согласился. – Судя по донышкам, разбиты сразу две.

Громкий топот отвлёк меня от невольного подслушивания. В следующий миг из‑за угла коридора показался офицер. Не глянув в мою сторону, он вошёл в кабинет и отчитался.

– Мы взяли первого, второй скрылся, но он ранен.

– Кто? – уточнил Праудмор.

Тишина в ответ не порадовала.

– Кто ранил его, наши? – уточнил герцог.

– Так точно, – отчеканил военный и после недолгой паузы добавил: – Обоих подстрелили во время погони, но потом одного потеряли из виду. Оба спускались к Дикой бухте по ручью. Мы ищем следы на камнях.

– Что с деньгами?

– Два мешка. Один сбросили к середине погони.

«Два мешка, – повторила я в уме. – Два преступника… две разбитые вазы. Две вазы…»

– Точно! Вазы! – выкрикнула я догадку. – Проверьте вазы по всему поместью! Мемориал!

Заглянув внутрь, я старалась особо не глазеть, а первым делом нашла герцога и посмотрела только на него.

– Мемориал возле библиотеки. Это гениально! Они могли спрятать деньги в вазы. А вот эти две разбиты и два мешка у преступников, понимаешь, к чему я веду?

Праудмор в считаные секунды преодолел разделяющее нас расстояние, первым делом вручив маленький осколок вазы и какую‑то бумажку со словами:

– Подержи.

А сам отправился обратно в библиотеку, туда, где в коридоре мы видели картину Карен и целую батарею высоких вазонов с цветами, но на полпути обернулся и позвал:

– Не отставай, не хочу терять тебя из виду. Пока мы не знаем, все ли преступники найдены.

Молча кивнула и отправилась следом, медленно. Старалась сильно не утруждаться. Тем более долгое бесцельное стояние в коридоре под кабинетом мэра порядком вытянуло сил.

По возвращению к нужному месту Праудмор церемониться не стал. Опрокинул ближайшую вазу и облегчённо выдохнул:

– Наконец‑то.

Потому что изнутри высыпались прямоугольные чёрные бумажки с красивой фигурной рамочкой.

– Так это и есть облигации?

Я присела на корточки подняла одну из них. Хрустящая. Прямо как настоящая банкнота.

– Какого номинала?

– А ты угадай, – герцог беззлобно усмехнулся. А заодно принялся вытаскивать цветы из оставшихся ваз и бесцеремонно кидать их на пол. – И тут, тут тоже…

Я прищурилась и заметила знакомый крупный значок в уголочке. Широкая буква «Л». Невольно припомнила о пятой комнате и поэтому предположила:

– Пять тысяч?

Праудмор подозрительно на меня воззрился.

– А говоришь, читать не умеешь.

– Пятая комната, помнишь? – пояснила я. – На той комнате у Вабу была табличка с этим знаком.

Я ткнула пальцем в бумажку.

Окрылённый мыслью о нахождении ворованных денег, Сирейли шагнул ко мне и нагнулся, но только для того, чтобы поднять на ноги.

– Спасибо, – счастливо выдохнул он, – ты бесценный актив, как оказалось.

– Ах, теперь я актив?

Тихонько усмехнулась, блаженствуя от такой приятной благодарности.

– А хочешь быть невестой? – игриво спросил обнимающий нахал. – Или сразу женой?

– Для начала звание девушки – сойдёт.

– Девушки? – Праудмор явно не понял юмора.

– Ну, музы там… любимой… – перечисляла я, стараясь подобрать нужное слово.

– Содержанки? – подсказал инспектор‑казначей.

– Нет уж, лучше работницы на жаловании, – проворчала я.

Праудмор многозначительно улыбнулся, прежде чем огорошить предложением:

– Тогда предлагаю тебе с сегодняшнего дня занять новую должность. Должность жены инспектора‑казначея на жаловании.

– И много у вас инспекторов? – подыграла я. – А вдруг мне понравится кто‑то другой?

– Я такой один!

Грозный тон Прауди меня не обманул. Он шутит. Я, кстати, тоже. Но вслух сказала лишь:

– Тогда вынуждена отказать и предложить альтернативу.

– Это какую?

Герцог не сдавался. Соблазнительно поцеловал меня в висок и стиснул сильнее, словно боялся уронить.

– Помощница.

Как ни странно, предложенная идея понравилась настырному мужчине.

– Ладно, начнём с этого. Но, чур, я за тобой ухаживаю, как и полагается во время отношений между мужчиной и женщиной.

– Другой разговор!

Тепло разлилось в моей душе бескрайним океаном, стало так легко и солнечно, словно я выиграла джекпот. Но тут я невольно ойкнула, когда обнаружила капельку крови на пальце. Оказывается, я стиснула осколок вазы и немного поранилась.

– Ну во‑о‑от, – проворчала я, глядя на кровавый отпечаток на каком‑то листочке. – Бумажку испачкала.

– Это предсмертная записка Тасия.

– Ой.

Я скосила взгляд в сторону клочка бумаги, в котором заключался весь цимус произошедшего. Наверняка за тонким слоем лжи скрывалась истина. И как жаль, что я по‑прежнему не умела читать.

– Не переживай, я тебя быстро всему научу, – заверил меня кавалер, он же инспектор‑казначей, он же по‑прежнему мой шеф, который продолжал неприлично стискивать меня в коридоре рядом с целой кучкой чужих денег. – А сейчас идём, прикажу накрыть на стол и приготовить тебе ванну. Если позволишь, я хотел бы помочь тебе не утонуть невзначай…

Тихонько усмехнулась, прежде чем смущённо кивнуть.