И я больше не могла выдерживать ложь еще минуту. Притягивая колени к груди, я посмотрела на задний двор с крыши дома Кэша. Несколько огней внутри светилось, отбрасывая тени на чистую бетонную плиту, где раньше до пожара, который изменил все, стоял дом Эммы. Вздымающиеся над головой тучи выглядели, как дым, когда они заурчали и выплюнули маленькие капельки дождя. Музыка вибрировала от стен в студии Кэша, и я села, когда дверь, заскрипев, открылась. Кэш вышел в дождь, даже не потрудившись укрыться. Он тряхнул головой, и в течение нескольких секунд его черные волосы снова упали на лоб. Его голубая футболка задралась, чтобы показать краску на его коже. Мне пришлось закрыть глаза, когда воспоминание о том, как Тарик целует меня под дождем, охватило меня.
- Ты собираешься лежать там всю ночь? - сказал он, наконец. Когда я открыла глаза, он выглядел настолько уставшим, поношенным. Я быстро передвинулась к краю крыши и позволила моим ногам свеситься.
- Я не думала, что ты хотел, чтобы я вошла.
- Не хотел. - Он убрал влажные волосы с лица. - Но это, вероятно, все равно тебя не остановит, так ведь?
Больше он ничего не сказал. Просто прошел в студию и оставил дверь открытой, чтобы свет мог быть поглощен ночью. Очередной раскат грома потряс дом, и ярко-фиолетовой полоса молнии расколола небо пополам, освещая несколько теневых демонов, крадущихся вдоль стен студии. Я уставилась на открытую дверь. Он злился. Но он бы не оставил дверь открытой, если бы больше ничего ко мне не чувствовал. Какой-то части его по-прежнему было не все равно. Он по-прежнему не хотел этого. Я спрыгнула с крыши и направилась в студию.
Когда я проникла внутрь, Кэш снимал свою промокшую футболку. Он бросил ее в угол комнаты и поглядел на меня, дрожа. Его руки блестели от золотой краски.
- Тебе холодно, - сказала я.
- А то, Шерлок. - Он покачал головой и сел на барный стул напротив холста. - Так, Доктор Кеворкян[14]. Ты здесь, чтобы закончить работу самой? Держу пари, что твое лезвие доберется до цели.
Что-то во мне раскололось от звука его голоса. Настолько горького. Сердитого. Это не было похоже на мальчика, шепчущего в пустоту моей шеи. Если бы я все еще могла плакать, я бы знала, что слезы текли по моим щекам. Вместо этого вся боль осталась запертой внутри.
- Прости, - сказала я, мой голос надломился. Точно также как и часть меня. - Я не знаю, чему ты поверил, но я бы ни за что не смогла сделать это, даже если бы ты не был Тариком...
- Я - не Тарик, - рявкнул он. - Я - это просто я. Если для тебя этого не достаточно, я не знаю, что тебе еще сказать. Я сожалею о твоей утрате, наверное.
Я вздрогнула, поскольку каждое из его слов ударило меня словно пощечина.
- Я знаю, что ты не он! - Я дрожала, сжимая платье по бокам. - Я не хочу, чтобы ты им был. И я найду другой способ, если это то, чего ты хочешь. Просто, пожалуйста... пожалуйста, не ненавидь меня.
- Что произойдет с тобой, Аная?
- О чем ты?
Кэш уставился на свой холст на полунаписанный портрет грустной девочки с золотыми глазами. Он рисовал меня.
- Я имею в виду, что произойдет с тобой, если ты не выполнишь задание? - сказал он. - А что произойдет, если выполнишь? Если ты позволишь мне пересечь ворота без его разрешения?
Я сглотнула, пытаясь убрать ту раздражающую боль вниз по моему горлу. Она не двигалась с места.
- Аная?
- Меня изгонят, - сказала я, - В Ад.
Кэш опустил руки на колени и закрыл глаза. Он дрожал изнутри.
- Ну, откидываем этот вариант.
- Этого не должно быть. - Я сделала неустойчивый шаг вперед. - Я сделаю это. Я сделаю это ради тебя.
- Ради меня... или ради Тарика? - спросил Кэш, так тихо, что я почти не расслышала.
С тем же успехом он мог ударить меня по лицу. Как он мог подумать такое? Я сказала ему, что ради него отправлюсь в Ад! Это ничего не значило? Я любила Тарика? Да. Но связь, которую я чувствовал сейчас, была к этому мальчику. К этому мальчику, который был настолько другим правильным для меня, что находиться с ним в комнате - выводило мой мир из равновесия.
- Как ты можешь спрашивать меня об этом? - прошептала я.
- Это не имеет больше значения, - сказал он. - Независимо от того, что я сделаю, я буду принадлежать кому-то другому.
Я просто смотрела на него.
- Если я соглашусь с этим, то я буду принадлежать этому парню, Бальтазару. Если я не сделаю этого, то я буду принадлежать теневым демонам точно так же, как Ной. - Он остановился и глубоко вздохнул, потом развернулся, чтобы оказаться передо мной. Его глаза впитывали каждую часть меня. - И между этими двумя решениями, такое чувство, что я принадлежу тебе.
- Кэш...
Он встал и подошел ко мне. Мое мерцание искрилось у него на коже. Его дыхание овеяло мое лицо. Сладкое. Горячее, несмотря на то, каким холодным он был.
- Я действительно хочу ненавидеть тебя, - прошептал он и потянулся, чтобы убрать косичку с моего плеча. Когда косичка оказалась между его пальцами, он сжал челюсти. Он сосредоточился на пальцах, и косичка стала твердой в его руке. Я закрыла глаза, когда прикосновение Кэша вынудило силу тяжести схватить мою кожу. Она горела, когда принимала форму чего-то, что я оставила позади столько лет назад, что я потеряла им счет. Как только я стала материальной, Кэш убрал косичку с моего плеча, позволив своим пальцам проскользить по моей лопатке, и я открыла глаза. Он уставился на ремешок моего платья.
- Почему я не могу ненавидеть тебя?
Это был только шепот. Я никогда не понимала, как шепот мог показать такую эмоцию. Мог звучать такой пыткой. Я не могла выдержать такой звук, выходящий из его рта. Таким образом, я сделала единственную вещь, которую могла придумать, чтобы удостовериться, что звук не появился снова. Я встала на цыпочки и прижалась своим ртом к его.
Его губы были столь холодными против моих, что я задумалась, не обжигала ли я его. Я начала отдаляться, чтобы проверить, но Кэш обвил меня руками и прижал ближе. Так близко, что воздух между нами был потерян. Так близко, что я не могла сказать, где заканчивалась я, и начинался он. Смутно, я поняла, что наши ноги двигались. Неуклюжий танец, который привел нас на диван в углу комнаты. Он ни на мгновение не прерывал поцелуй. Тот поцелуй был связью. Это было единственным, что удерживало нас.
Боль попала в ловушку внутри. Я была испугана, что она выльется, когда все закончится, таким образом, я не позволила этому произойти.
Кэш откинулся назад на диван, и я оседлала его бедра, без того, чтобы ему пришлось вести меня. Его руки легли на мои бедра и схватились за них. Его рот открылся немного шире под моим, и я ахнула от тупых ощущений, которые текли через меня, становясь сильнее с каждой секундой. Он не просто заставил мою плоть стать материальной. Он заставил меня чувствовать вещи, которые я не чувствовала с тех пор, как сердце перестало биться в моей груди. Мои руки блуждали по гладким, жестким линиям его груди, пытаясь запомнить каждую впадинку, каждый выступ, каждую мышцу. Когда мои пальцы коснулись его голого живота, Кэш застонал, его бедра поднялись, чтобы вжаться в меня, как будто он не мог контролировать свое тело.
