Наоборот, если ты станешь таким, и не будешь отсеивать паразитов, которых станет невероятно много вокруг тебя, то они будут питаться твоими эмоциями, приятными словами, а сами не сделают ничего в ответ. И не дай Бог, если ты перестанешь быть с ними душкой, они сразу же начнут от тебя этого требовать. Это не фига не хищники, это самые настоящие слабаки, паразиты, которые самостоятельно ни на что не способны. Порой, чтобы понять, что излучаешь свет, нужно войти в темноту. Ты слишком долго находился во тьме, Рик. Пора выпустить свет… Она нежно взяла в ладони его щеки и медленно начала целовать, сначала заставшие, но поддавшиеся тому же потому влечения, губы. Они стояли и целовались. Стояли. и целовались. Вокруг были люди, машины, здания. Но это было не так. Вокруг была пустота, кроме двух душ, отказавшихся материи. Пока проезжавший на велосипеде мужчина своим сигналом не вернул их к жизни. Рик стоял там же и смотрел ей в глаза, не зная, что даже чувствовать. Единственное, что заставил себя сделать, это сказать:
– Мила, спасибо тебе. Я ведь реально никогда не сравнивал себя с другими, старался никого не замечать, кроме любимых людей. А их было не так много. Я просто был собой, смотрел, слушал. Просто анализировал поведение окружающих, пытаясь понять, что ими движет. Примерял на себе их роли, но никогда не сравнивал свои качества с качествами остальных. Я слишком мало себя знаю, мало думал о себе. Почти не пытался понять, что движет мною. Наверно, я слишком увлекся чужими жизнями, что забыл о своей. Сегодня я видел очень странные… сны. В общем, там говорилось о немного других вещах, но суть одна и та же – перестать жить чужой жизнью, ведь у тебя есть своя. Что надо сосредоточиться на ней. Сделать все, что в своих силах, дабы не позволить болеестраданию появиться в ней.
– Вот видишь, Рик. Мы только начали, а ты уже так сильно прогрессировал. Это характеризует тебя как умного, рационально мыслящего, человека. Мы с тобой вольемся в социум, обещаю. А для начала, пойдем в вон то заведение. У них готовят такие бомбовые бургеры, что ты будешь кататься по полу и умолять официантов принести еще сотню таких же.
– Потому что ты так делала?
– Ну… оставим в покое мое прошлое, Рик.
– Ахах, ладно, пошли уже, мисс бургерная.
Внутри было очень уютно: приглушенный свет, успокаивающая мелодия, мебель темных тонов. Вокруг было немного людей, но Рик все равно устремился занять место в углу, где людей не было вообще. Мила не слишком оказалась рада этому, аргументируя свое мнение необходимостью социализироваться. Было принято сесть за столик в самом центре заведения, где открывался прекрасный вид на них со всех остальных столиков. Рик чувствовал себя немного неуютно, ведь он привык оставаться в сторонке, в условиях малой заметности. Мила была такой же, но предпочитала смотреть страхам и сомнениям в глаза, вместо того, чтобы идти на их поводу. Это сформировало в ней привычку не идти на компромисс со страхом, а класть его на лопатки. Для нее не существовало зоны комфорта, ибо она верила, что не место определяет уровень комфорта, а человек.
– Знаешь, Рик, насчет твоего дискомфорта… Мне вот захотелось сказать пару слов.
– Ну, валяй.
– В общем, я имею в виду, что на самом деле то место, где ты сейчас сидишь, по своей природе не является комфортной. Как и не является дискомфортной. Это место, и оно есть. И оно будет таким, даже если его подвергнут изменениям. Материя, не обладающая качествами. Однако ты, Рик, дал ему уже качество, то есть, место, где неловко, неудобно. Кто-то другой, напротив, посчитает его очень даже удобным. И кто же из вас будет прав? Да никто не будет, Рик. Только человек обладает качествами, навыками, ведь он сам их приобрел, сам решил, каким ему быть. Сам расставил приоритеты, осознанно. Да, многих людей до конца их жизни преследуют ужасы прошлого. Но есть и те, кто предпочел, чтобы их не преследовали. Отдали очень большую цену за это. Большинство просто не хотят ни за что платить. И речь идет не о материальных валютах. Энергия. Вот каким ресурсом обладает человек. Энергия, которую он способен преобразовать во что пожелает. Ведь все начинается с нее. Даже мысль, что пришла к тебе в голову была чем-то приведена в действие, то есть, энергией. Ты понимаешь меня?
– Как ни странно, но да, я тебя понимаю. Ты очень круто рассуждаешь, Мила. Для меня все это в новинку. Вот так сидеть и с кем-то говорить о… науке.
– Понимаю твои чувства. Большая часть сознательного общества предпочитает не забивать себе голову подобными рассуждениями. И они при этом правы. Цена слишком высока. Им приятнее отдавать свои ресурсы на то, что приносит им радость. Им. И так мало думают об остальных. Человек, желающий помочь другим, обречен на саморазвитие. Он вынужден ставить себя на место другого человека, что невозможно без знаний в философии и психологии. Психоаналитика – первый шаг навстречу обществу. Потому-то ты и наблюдал за жизнями остальных, потому что тебе важнее любой другой. Важнее самого себя. Это не является правильным или неправильным. Это просто делает тебя хорошим человеком, умным, рассудительным. Увы, как я уже говорила, в этом обществе куда больше слабаков, так называемых глупцов. Это даже не бета, которые всю свою жизнь нуждаются в вожде, в своем «альфа». Глупцы разрушительны и коварны. Ты никогда наверняка не знаешь, что от них можно ожидать. Ведь они и сами понятия не имеют, что могут выкинуть. Не знаю, насколько часто тебе удавалось оказываться в их окружении, но поверь, уж я то навидалась.
– Добрый вечер, – официант своим появлением напомнил им, с какой целью они посетили данное заведение.
– Здрасти. Так, нам, пожалуйста, вот этих бургеров по… тебе сколько взять, Рик?
– Да бери как себе. Я тебе полностью доверяю свой живот.
– Хм, и не зря. Тогда дайте нам по три штуки и два салата, вот этих. И апельсиновый сок.
– Хороший выбор. Скоро заказ будет готов, и я с большой радостью его вам принесу.
– Спасибо.
Официант удалился, оставив после себя неловкое молчание. Рик пребывал в задумчивости, то ли после слов Милы, то ли обдумывая последние события. Все это перемешалось в его голове. Затруднительным делалось правильно отсортировать мысли, среди которых были и конфликтующие друг с другом. Начинала разбаливаться голова, отдавая тупой болью во лбу.
– Рик, все хорошо? – спросила Мила, заметив страдание на
