оставили одну, и я слышала, как горничная отчиталась обо всем миссис Макстон.
Без четверти девять ко мне заглянул лорд Арнел.
Он был измотан, но пребывал в безвыходном положении, и в эту ночь должен был еще как минимум дважды слетать в Вестернадан. Я же совершила то единственное, что могла совершить для него – подарила иллюзию нахождения в абсолютной безопасности.
В девять большая часть драконов покинула городской особняк, направляясь на Железную гору с поистине ценным грузом.
В девять часов семнадцать минут я решительно поднялась.
Мне приходилось ранее открывать проходы в стене, но я впервые проделала то же с полом.
– Via!
И проход открылся, ведя на один этаж вниз, в помещение кладовой, а оттуда было всего одну стену подать до помещения, в котором разместили Бетсалин и миссис Макстон.
– Volare! – и я слетаю вниз, практически абсолютно бесшумно.
Знаменитый плащ миссис Макстон, тот, что выдерживал даже когти дракона, я нашла не сразу, но призывать заклинание света, во-первых, было небезопасно, во-вторых, глупо было бы растрачивать силы в моем положении.
Торопливо скрученные волосы, теплое шерстяное платье поверх черной же ночной сорочки, теплые чулки обнаружены не были, и мне пришлось использовать мои собственные. Столь же плачевно дело обстояло с ботинками, мои едва ли были приспособлены для зимних дорог столицы, и, вероятно, следовало бы принять щедрые обувные подарки от лорда Давернетти, но существуют вещи, жалеть о коих слишком поздно.
Впрочем, сожалеть было поздно в принципе.
У меня не было другого выбора.
В этом чудовищном заговоре оказалось слишком много сторон. Слишком много!
И какой бы логичный шаг я не совершила, все закончится как минимум многочисленными жертвами, как максимум – кровопролитной войной.
Драконы, люди, оборотни, виверны, Ржавые драконы, маги старой школы, маги гуманистического направления, драконницы желающие добиться власти… голова шла кругом лишь от мысли о том, что в этом уравнении оказалось слишком много переменных. А решение данной задачи в любом случае выходило исполненным крови.
И потому я решилась на шаг весьма нелогичный. И у меня не было уверенности в успехе данного предприятия, но одно я знала точно – в любой шахматной партии невозможно выиграть без короля и королевы.
– Via!
И стена открывается, пропуская меня в следующее помещение.
– Via!
В лицо ударил холодный ветер, но я решительно шагнула в проход, чтобы в следующий миг удивленно прошептать:
– Вы что тут делаете?
– Отдыхаю, мисс Ваерти, – насмешливо ответил мне мистер Оннер. – Прямо как вы.
Я отступила от стены, вернула ей прежний вид, и решительно высказалась:
– Вы остаетесь, мистер Оннер. Задуманное мной – авантюра чистой воды, и я…
– Я бы скорее сказал – авантюра горячей воды, – перебил меня мистер Оннер. – Видите ли, мисс Ваерти, возможно, с вашей точки зрения весь день пить теплый чай вполне приятное времяпрепровождение. Но с моей точки зрения, как повара присутствующего на кухне весь сегодняшний день, остается загадкой вопрос – кто же грел воду для вашего чая?
И я захлебнулась заготовленной фразой.
Мистер Оннер молча протянул мне компактную фляжку, со словами:
– Опиум, в чистом виде.
Затем последовала деревянная крепкая кружка, предназначенная для сохранения напитка теплым наиболее долгое время, и второе пояснение:
– Глинтвейн.
И после всего этого уверенное:
– Мисс Ваерти, вы понятия не имеете, что может произойти с девушкой ночью в столице. А потому, каким бы не было ваше лишенное логики решение и как бы сильно вы не собрались рисковать, но я с вами. И обсуждать данный вопрос я не намерен.
И едва я попыталась все же возразить, мистер Оннер гарантировал:
– Я буду молчать всю дорогу, и не стану вас ни обременять, ни останавливать.
Что ж, это было дельное предложение.
– Опиум не понадобится, пожалуйста, сохраните его пока у себя, – я вернула фляжку. – Поторопимся.
Мы миновали парк особняка, и с пятой попытки мне удалось открыть проход в глухой ограде, искренне возблагодарив Всевышнего за свой нестандартный магический дар. Мистер Оннер остановил наемный кэб. Я назвала адрес, после чего сам мистер Оннер вероятно не менее сотни раз пожалел о своем обещании молчать и не останавливать меня. Впрочем, ему едва ли удалось бы сделать это сейчас.
* * *
Дайрелан – загородная резиденция императорской семьи. Огромное родовое поместье, расположенное в нескольких милях от столицы, и некогда являющееся жемчужиной императорских владений.
До того чудовищного дня, когда столь трагически погибли император, императрица и их нерожденный малыш. День, навсегда ставший трауром для империи. День, уничтоживший величие государства, уничтоживший образ величественной монархии и ввергнувший всю страну в осознание того, что уже ничего не будет по-прежнему.
Переломная дата. Воистину, переломная.
– Мистер, – извозчик открыл перегородку в кабине, – почти на месте. Вас как и всех к черному входу вести?
– Как и всех? – переспросил мистер Оннер.
Это были его первые слова за истекшие два часа.
– А то, – кэбмен похабно усмехнулся, – это ж не первая девица для императора, но молчать буду, я человек понимающий. Если доплатите, конечно.
Доплачивать никто не собирался. А судя по взгляду мистера Оннера, он так и вовсе планировал познакомить лицо извозчика со своим кулаком, и сделать это знакомство максимально близким и всеобъемлющим.
– Не стоит, – попросила я. – Уважаемый, остановите здесь. Полагаю, для девицы моего положения, лучше… скрыть некоторые подробности своего прибытия. И… мы вам доплатим.
Взгляд мистера Оннера был не менее тяжелым, чем его вздох. Но повар, следуя своему обещанию, исполнил все, что было сказано.
Когда мы покинули наемный экипаж, пришлось обождать некоторое время, вынудив кэбмена все же скрыться с места событий, лишь после этого я, вместо того, чтобы по предположению извозчика двигаться черному входу в резиденцию, решительно прошла через сугроб, и, стянув перчатку со вмиг заледеневшей ладони, прикоснуться к холодной каменной стене.
– Loqui! – мой шепот смешался с воем ветра, но это не помешало заклинанию пустить корни в кладку.
Резиденция членов императорской семьи была защищена великолепно, как и полагается подобному объекту. И примени я «Via» или же любое другое открывающее проход заклинание, мне бы не поздоровилось, а о попытке мгновенно стало бы известно охране. Но я использовала заклинание совершенно иного порядка, что гласило лишь одно «Loqui» – говори.
И древние камни заговорили разом.
Сам по себе Дайрелан вовсе не был древним замком, его история насчитывала порядка семидесяти лет и была обнародована и открыта подданным погибшим императором Эдуардом Четвертым. Пришедший к власти в юные тринадцать лет, принц был немедленно женат властной матерью, но в тени вдовствующей императрицы оставался не долго. Золотой век империи начался
