— Склеп Рейон дю Солей! — Отрезал отец, слегка приподняв брови.
Его явно удивило, что я вообще подняла этот вопрос и рассматривала другие варианты усыпальниц.
— Ой, нет, не хочу, там мрачно и холодно! — закапризничала я.
Родители смотрели на меня с лицами "а тебе нужно, чтобы было жарко и весело?!".
Я подскочила на стуле, распираемая приливом энергии:
— Придумала! Я завещаю тело академии на опыты! Здорово, правда? Попрошу ректора, чтобы меня положили рядом с эльфом… Только представьте, адепты первого витка по ночам будут вламываться в мертвецкую, а дежурный будет анимировать меня чтобы их напугать… Ой…. а чего это с вами? Ну, хорошо, ладно, не хотите — не представляйте!..
-
— Что пила? — нависла надо мной наставница Маргрит, ухватив меня за подбородок и вглядываясь мне в глаза.
Я искренне думала, что с отъездом родителей для меня все останется, как было.
Наивная, наивная я.
После напряженного разговора о моем несостоявшемся браке, они сменили тему, переключившись на расспросы о жизни в академии — и я честно рассказала.
Судя по лицам родителей, на которых привычная невозмутимость трещала по швам, всё вернее и вернее уступая место некоторому (весьма обширному!) изумлению, хвала Свету что рассказывала я хоть и очень честно, но не совсем подробно.
Самые увлекательные моменты я опускала, отчаянно жалея, что не приехал кто-то из братьев — вот кому можно было бы рассказать побольше, и насладиться завистью от души!
Отец же завидовать не спешил. Он вообще не спешил что-то говорить.
К маме дар речи вернулся быстрее:
— Милдрит! Как ты можешь! Это же… это же совершенно неподобающе! Задумайся хоть на минуту, что теперь думают о тебе адептки из темных родов?!
Удержать улыбку было выше моих сил.
Подумают, что и поделом им аквариум на головы надели!
Отец при виде моей улыбки спешно закашлялся и остановил нотации матушки:
— Хватит, Астра. А ты, Милдрит, подумай вот о чем: до сих пор ты пребывала в академии Семи ветров как адептка Релей, и на подобное поведение можно было закрыть глаза. Теперь же, когда ты снова — Милдрит Рейон дю Солей, такое поведение более неприемлемо. Найди себе более подобающие развлечения, дорогая. И привлеки к ним своих друзей — выделенного тебе содержания на это хватит.
— А может, я тогда доучусь под именем “Релей”?.. — со слабой надеждой уточнила я. — Чтобы не опозорить род Рейон дю Солей?
— И речи быть не может, — отрезал отец, и его голос похолодел до температуры льда. — Моя дочь не будет жить под чужой фамилией, словно изгой от которого все отказались.
Я прикусила язык и потупилось: действительно, хватило же ума такое сболтнуть… совсем я расслабилась.
Мы еще немного поговорили, а затем родители отбыли. Отец напоследок уведомил меня о размерах содержания, заставив меня опешить: выделенной суммы с избытком хватало, чтобы провести жалкий огрызок моей жизни в безудержном мотовстве — и то не удалось бы её ощутимо уменьшить.
Но кто сказал, что нельзя попытаться?
Ух, и устроим мы с Тэвой, Илькой и Беатрис налет на лавки!
Так что в раскрытии моей тайны неожиданно обнаружились не только минусы, но и плюсы, и, возвращаясь к себе в комнату, я была полна оптимизма… До тех пор, пока меня не перехватили в коридоре и не отконвоировали в крыло целителей, где меня ожидали целители. И в числе прочих — наш, семейный, целитель Агнус.
И вот теперь надо мной нависала целительница Маргрит с вопросом, который в моем состоянии был в некоторой мере даже оскорбительным.
— Ничего! — отрезала я. — Мне нельзя, я на стимуляторах!
Целительница Маргрит запнулась, разглядывая меня, как невиданную диковинку, потом закатила глаза, и ласково-ласково сказала:
— Бестолочь. Я стимуляторы и имею в виду!
— Все сведения о принимаемых молодой госпожой лекарствах имеются в отчете, который я предоставил вам по приказу господина Рейон дю Солей, — чопорно вмешался целитель Агнус, задетый таким обращением с дочерью сюзерена. — Молодая госпожа пьет экстракт Вейлера Солера, в авторской модификации моего господина, Конрада Рейон дю Солей, адаптированного под особенности состояния молодой госпожи. Точная рецептура состава включена мной в отчет.
Маргрит цыкнула на него зубом, и, умудренная годами преподавания и опытом общения с адептами, уставилась на меня в упор:
— Итак, Милдрит, что ты пила?
— Экстракт Солера, — нехотя подтвердила я, чуя, что начинает пахнуть жареным.
— Сколько?
— Три капли…
Целитель кивнул, демонстрируя удовлетворения — он, дескать, так и знал! А я продолжила:
— …на момент побега из дома. Потом в пути — по три капли каждые восемь часов, чтобы не спать…
Лицо целителя стало вытягиваться.
— …потом в академии приходилось несколько раз повышать дозу…
— Точную схему приема со всеми увеличениями дозы, причинами и симптомами р-р-расписать! — Скомандовала целительница, и пробившийся в речи рык намекал, что лучше бы мне не капризничать, даже если бы я в принципе собиралась. — Сколько пьешь сейчас?
Я помялась. И созналась:
— Глоток…
На целителя Агнуса я старалась не смотреть. Опасалась — убьет.
— Это всё? — Подозрительно уточнила наставница Маргрит. — Точно всё?
Понимая, что час расплаты пробил, и запираться — бесполезно (эта — все равно всю правду из меня вытрясет, и не посмотрит на древний род), глядя куда-то в сторону, я выдавила через силу:
— Еще — экстракт белоцветника.
Со стороны целителя Агнуса донесся сдавленный хрип. Со стороны наставницы целительницы Маргрит — еще более зловещее молчание.
Когда тишина стала невыносимой, и мои нервы грозили вот-вот зазвенеть от напряжения, драконица чудовищно ласковым голосом спросила:
— А где ты его взяла, позволь поинтересоваться?..
Всё. Мне конец.
Я до естественной смерти от своего дефекта не доживу, меня прямо здесь и сейчас за хищение магических стимуляторов в особо мелких размерах хвостом пришибут!
— Я могу идти? — Пискнула я, в надежде, что мне все же удастся унести ноги.
Маргрит встрепенулась:
— Куда “идти”? Исследования, чистка от стимуляторов, и снова исследования!
— Но я не хочу исследования!
— Для человека, обокравшего драконью сокровищницу, ты делаешь очень смелые заявления! — Зловеще отозвалась Маргрит.
Бунт зачах в зародыше.
Я осела на кушетку и сложила руки на коленях, чувствуя, как изнутри поднимается что-то… что-то, с чем я не сталкивалась, чему не могла подобрать название.
— Опять, да? — Тихо спросила я. — Мне опять ничего нельзя? Я-то думала, драконы меня поймут!
Я замолчала, переводя дыхание — оно прерывалось, и я побоялась, что голос осечется.
— Меня отец укорял, что я сбежала из дома и не меньше пяти лет жизни у себя отняла без постоянных целительских процедур. А я устала. У меня постоянно обследования, укрепляющие ритуалы, снова обследования и анализы, и процедуры, процедуры, процедуры… Все для того, чтобы у меня были дополнительные пять лет. А зачем они нужны, эти пять лет, если в них будет только знаете, что? Процедуры! И анализы с обследованиями.
Слезы жгли глаза изнутри, я сглатывала, пытаясь их удержать, но не преуспела. Сморгнула — и по щеке побежала горячая, быстро холодеющая дорожка.
Сбоку вздохнула кушетка. Маргрит присела рядом.
— Ты от этого и сбежала из дома, да? От постоянного лечения?
— Не… — я сглотнула снова подкатившие слезы. — Не только. У меня еще резоны были. Но… это же невозможно так жить, когда в жизни одни только процедуры!
— Давай договоримся.
Я посмотрела на нее настороженно. Что от меня потребуется — я знала. Лежать в постели смирно, не колдовать, не саботировать лечебные мероприятия, быть паинькой и выполнять целительские рекомендации. Но не представляла, что она хочет мне за это предложить. Что она, с нашим конфликтом интересов, вообще может мне предложить?
— Ты ведь собиралась стать целителем? — Деловито уточнила она.
