Плохо. Так плохо.
Прежде Тэсса ощущала в подобных случаях лишь легкую слабость и незначительный озноб. Но то ли Теренс стал сильнее в богатом на сверхъестественное Нью-Ньюлине, то ли она окончательно разорвала связь с Орденом, а то ли все сразу. Как бы то ни было, но призрак не пронесся сквозь нее, растворившись в вечности, а застрял в ее теле, парализовав и лишив возможности защищаться.
Лежа на спине и таращась в звездное небо, Тэсса слышала, как мертвецы долизали кровь на траве и начали приближаться к ней. Если бы Теренс был уничтожен, они вернулись бы в свои могилы, но проклятый призрак продолжал торчать прямо в ней и по-прежнему натравливал на нее усопших. Бедные они бедные, вот что происходит, когда даже после смерти тобой командуют все кому не лень.
У Тэссы получилось отбиться от первого мертвеца — кол из дерева Любви легко пронзил сердце Зои Лич, осыпав все вокруг землей. Но это потребовало нечеловеческих сил. Долго она не продержится.
Смешно, если подумать: умереть вот так, на рабочем месте. Бездарная гибель смотрителя. Что они с ней сделают, когда доберутся? Сожрут? Разорвут на куски? Прежде подобного опыта у Тэссы не было — и она никогда не слышала, чтобы обитатели кладбищ Утешения на кого-то нападали. Но их манила кровь, а значит, приманит и целое тело, наполненное кровью.
И в то мгновение, когда она почти утратила надежду, на помощь вдруг пришло море. Огромная, сносящая все на своем пути волна обрушилась на кладбище, увлекая в свой водоворот и живых, и мертвых. Тэсса захлебнулась, потеряла дыхание от леденящего холода, взмыла вместе с бешеным течением вверх, попыталась подстроиться под него, не сопротивляясь, но ловя ритм. Она успела увидеть, как выворачивает с корнями Дерево любви, как сталкиваются друг с другом могильные плиты, мельтешат в бурных потоках покойники, как вспенивается земля, — а потом Тэсса рухнула далеко вниз, на всю высоту скалы, на которой стояло кладбище. Ударилась о воду, ушла на глубину, попыталась выплыть, но Теренс тянул ее на дно, безжалостный, неотступный.
В жутком напряжении всех мышц добравшись до поверхности, Тэсса жадно глотнула воздуха, с обреченностью ощущая, как наливаются тяжестью руки и ноги. Рядом плюхнулось что-то длинное.
Весло?
Откуда оно тут?
Не раздумывая, Тэсса крепко за него ухватилась. И пусть такой легкий предмет не выдержит настойчивости Теренса, пусть она утонет вместе с ним, но ни за что не расцепит пальцы.
К ее удивлению, весло взмыло в воздух, очертило небольшой круг, и старая деревянная лодка приняла к себе на борт нового пассажира.
Больно ударившись спиной, Тэсса с трудом повернулась на бок, выкашливая воду. На свежем морском воздухе с ароматом соли и свободы ее выгнуло дугой, свело судорогой, и Теренс Уайт наконец покинул этот мир.
Вернув контроль над своим телом, Тэсса поняла, что разваливается на части. Ныло и саднило везде, от холода бросало в дрожь. Она слегка подняла голову и увидела Мэлоди, которая сидела в носу лодки.
— Я спасла тебя! — восторженно и хвастливо воскликнула девчонка. — Видела, как бросила тебе весло? Да я его одним только взглядом! Хлоп! И оно прилетело прямо к тебе. Хлоп! И притащило тебя сюда. Ого-го-го-го! Тэсса Тарлтон теперь обязана мне по гроб жизни. Обалдеть!
Морщась, Тэсса села, дотянулась до рыболовной сумки, стоявшей под скамейкой, открыла ее и нащупала непромокаемый плащ, в котором старик Сэм обыкновенно выходил в море в те дни, когда у Одри было особо плаксивое настроение. Закутавшись в плотный брезент, Тэсса даже застонала от счастья.
— Молодец, — похвалила она Мэлоди. — Ощущаешь сейчас торжество и ликование?
— Конечно. Ведь я — хлоп — а потом — шмяк! И вот ты в этой лодке. Сказать по правде, ты была похожа на большую полудохлую рыбину, очень смешно.
— Хорошо, — удовлетворенно кивнула Тэсса, — запомни это чувство. Потому что по большому счету, инквизиторство — это не то, сколько монстров ты убила, а сколько людей ты спасла. Сегодня ты открыла счет, поздравляю.
Мэлоди нахмурилась, обдумывая услышанное.
— Чувствовать себя героем приятно, — признала она наконец. — Но что это вообще было? Ты упала со скалы вместе с мощным водопадом.
— Кажется, у нас нет больше кладбища, — у Тэссы сам собой вырвался нервный смешок. — Моргавр, ты не мелочишься, да?
«Всегда пожалуйста».
— Дерево только жалко. Оно пало смертью храбрых. Впрочем, чем меньше в Нью-Ньюлине чертовщины — тем спокойнее у нас тут будет.
«Ха-ха. Как наивно».
Пригревшись под брезентом, Тэсса ощутила горячий прилив благодарности: к подводному обитателю, к Мэлоди, к тому, что вообще сегодня выжила.
— В благодарность я сниму с тебя наказание, — сказала она. — Ты можешь больше не ухаживать за альпаками.
— Больно нужны мне твои подачки, — задрала нос Мэлоди. — К тому же Джеймс сам убирает навоз, а я только воду приношу. И еще он разрешает мне кататься на пони. Его зовут Стюарт Уэльский Восьмой, прикинь?
Тэсса вспомнила, как брела с этой скотиной пешком от аэродрома Лендс-Энда, и улыбнулась.
— Ладно, — лениво согласилась она, — как хочешь.
Глава 30
Мэри Лу была добрым человеком — спроси кого хочешь в Нью-Ньюлине, какая она, и услышишь в ответ: добрая и милая.
Но этой ночью она сосредоточенно составляла список своих врагов.
Первым пунктом, разумеется, шла Камила Фрост.
На второй строке вольготно разместилась Фанни.
Камила отбила у нее Эрла, а Фанни — Кевина, в которого Мэри Лу была когда-то влюблена. Тогда она решила великодушно простить баньши, но сейчас, когда ее сердце было разбито дважды, никто не смел рассчитывать на пощаду.
На третьем месте находилась Тэсса Тарлтон, невзрачная пигалица, которая прибрала к рукам сразу двух мужчин — при тотальной нехватке ухажеров в крохотной деревне.
Тэсса раздражала ее и раньше, даже до того, как Эрл отказался от свадьбы. Уж больно легкомысленно она относилась к своей удаче. Как-то в начале осени Мэри Лу целый вечер наблюдала за этой троицей, пришедшей поужинать в «Кудрявую овечку», — наблюдала и тихо зверела.
Тэсса, как обычно, была без грамма косметики, небрежно подстриженные волосы выглядели хаотично, а ее старую футболку давно пора была отправить на свалку. Она не пыталась быть симпатичнее, не кокетничала, не прикасалась ни к Фрэнку, ни к Холли, посмеивалась то над одним, то над другим, и не вмешивалась в их препирательства. По мнению Мэри Лу, вела себя, как распоследняя черствая деревяшка, но это всех устраивало.
А ей порой приходилось прилагать настоящее усилие, чтобы оставаться веселой и нежной рядом с молчуном Эрлом, придумывать темы для разговора и улыбаться, улыбаться. Вот Тэссу Тарлтон никто бы не заставил улыбаться, если бы она этого не хотела.
Той ночью Мэри Лу, отчего-то выведенная из душевного равновесия, хотя все это ее нисколько не касалось, выпросила у Моргавра самую страшную дохлую рыбу в море. Подводный обитатель не стал отказывать своей прапраправнучке, или кем она ему там приходилась, и Мэри Лу подкинула эту рыбу в холодильник Тэссы, благо двери в Нью-Ньюлине не запирались.
Просто так.
От досады.
Или зависти.
Кто мог знать, что Тэсса закопает эту рыбину на кладбище и из нее вырастет Дерево любви, которое изрядно порадует объект ненависти под номером два — Фанни и ее бойфренда Кевина.
Лукавство судьбы.
Сегодня, обводя кружочком три имени на бумаге, Мэри Лу ощущала нестерпимый жар в груди. Было так обидно, так пусто.
Что толку быть милой и доброй, пока другие живут на полную катушку и ни в чем себе не отказывают?
Торопливо вскочив, она натянула черный плащ, выключила свет в кофейне и выскользнула на улицу. Испуганно оглянувшись на магазинчик Кенни — только его окна выходили на «Овечку», — она убедилась, что оба этажа погружены в темноту, и бегом бросилась к пустому дому Камилы. Дверь была закрыта, но ключ хранился под ковриком — компромисс между привычкой к замкам и местным обычаям.
