— Я, — самодовольно хмыкнула ведьма. — Потому что, чем дольше они будут разбираться между собой, тем больше у тебя будет времени придумать, как избавиться от обоих.
Мне такая забота показалась странной. Даже мой отец за меня так не переживал…
— Ну, а тебе какая выгода со всего этого?
— Я собираюсь вернуть свою сестру.
И эти слова рухнули в мою сознание, как падают с большой высоты камни, разбиваясь об землю.
— Как тебя зовут? — стараясь удерживать свой голос ровным, требовательно спросила я. — По-настоящему?
— Мафдет, — просто ответила та, которая на самом деле не была ирландской ведьмой, по крайней мере, в том смысле, в котором было принято считать. — Шетти была моей старшей сестрой. Она была лучшей из нас троих — самой сильной, самой умной, самой красивой. Мы чего-то стоили, пока она была рядом с нами. И когда её забрали… наша семья разрушилась. Все просто в один день пошло прахом. После того, как Шетти… забрали, я приехала в этот город, чтобы быть поближе к её дочери. Быть поближе к тебе. А ты словно что-то почувствовала и однажды я узнала, что дочь моей сестры теперь живет среди людей… Ты очень похожа на свою мать, правда. Когда я смотрю на тебя, я вижу её.
Возможно, она была искренней. Возможно, она говорила правду. Но у меня не было времени размышлять об этом, подвергая сомнению и раскладывая на составляющие. Я торопилась задать свои вопросы.
— Я была в Изнанке, меня каким-то образом утянуло туда во сне, — сглотнула я образовавшийся в груди ком. — И видела там мужчину с головой змеи, который привел меня к маленькому истощенному львенку и сказал, что я должна его спасти.
— Это был не сон, а астральное путешествие, сила, которая в нашей семье издавна передавалась по наследству. Из нас, троих сестер, лучше всего астральные проекции всегда удавались мне, а ты, очевидно, унаследовала склонность к ним по умолчанию. Ты видела Кетцаля, а маленький львенок… это душа твоей матери, Ди. Все, кто попадают в Изнанку, принимают тот облик, который больше всего соответствует их внутреннему содержанию. Твоя мать была первенцем и очень могущественным магом, способным принимать звериное обличье. Именно поэтому наша мать и назвала её…
— … в честь дикой пустынной кошки, — закончила я мрачно.
— Да, — торжественно закончила моя вроде как тетя. Было очень странно думать о ней в таком ключе. — И тебя не утянуло в мир мертвых, это был астральный полет. Тебя оттуда позвали, и ты пришла. Ты знаешь про три амулета, созданных нашей матерью? Так вот, два из них были исключительно защитными. Но третий был наделен еще одной функцией, которую Табити заложила в него на всякий случай. В правильных руках амулет способен открыть дверь между миром живых и миром мертвых. Я не знаю, как он выглядит. И никто не знает, потому что амулет заколдован так, чтобы только владелец видел в нем его истинную суть. И именно амулет нужен Тэяну, без него невозможно провести обряд подселения душ, потому что прежде, чем подселить душу, её необходимо освободить. Когда принц пришел к тебе домой, чтобы попытаться найти его и передать Апи, ему помешали. Пернатый Змей воспользовался тем же проходом, что и его бывшая возлюбленная, чтобы остановить принца.
— Зачем? Разве он не участвует в сделке?
— Он передумал, когда узнал в кого именно хочет подселиться Апи. Её не устроила кандидатура твоей подруги. Она захотела кое-кого другого.
— И кого же? — спросила я, уже мысленно зная ответ.
— Тебя. Она хочет тебя. Тебя в обмен на Шатти и Змея.
Я подняла больные глаза на Нису. Она смотрела на меня своими, безумно голубыми и широко распахнуты. Смотрела так, словно ждала, что я вот-вот растворюсь в воздухе.
— Я так понимаю, что наш прекрасный принц согласился на сделку, — весело, но это было весельем висельника, заключила я.
— Он верит, что сможет её обхитрить, но Апи уже доказала, что не намерена играть. Она либо получит всё, либо ничего.
— Любопытный у нас получается итог.
— Ты в безопасности, до тех пор, пока дверь между мирами будет заперта. Если Змей тебя еще раз позовет — не иди. Сопротивляйся этому, ты можешь это контролировать, — она на мгновение отвлеклась, прислушавшись к вновь ожившему где-то там, далеко, громкоговорителю, а после быстро заговорила: — Мне надо бежать. Амулет у тебя, и он может выглядеть как угодно. Найди его раньше, чем до него доберется Тэян. Если дверь откроется — пострадают все.
— Стой! — заорала я в трубку, боясь, что Морин отключится. — Но что нам делать с зеркалом?
— Соберитесь втроем и проведите ритуал очищения. Это поможет закрыть образовавшуюся в зеркале брешь, — уже практически на бегу, что отчетливо слышалось по её дыханию, велела ведьма. А может, и не ведьма вовсе? — Иначе Апи будет продолжать его использовать, и неизвестно, сколько людей она еще успеет погубить.
— Уважаемая… тетя моей подруги, — вдруг обратилась к Морин Ниса. — Но почему эта сучк… в смысле, эта недобитая змеюка начала использовать зеркало только сейчас? Столько времени прошло с момента нашей детской шалости, почему она не объявлялась раньше?
— Потому что мы только сделали пролом, — мрачно ответила за ведьму я, уже начав кое-что понимать. — А кое-кто его увеличил, и зло начало выбираться.
— Надеюсь, что вы сможете это исправить, — на прощание произнесла ведьма чуть виноватым голосом и её слова оборвали короткие гудки.
Некоторое время мы приходили в себя. Мне следовало осознать новообретенные родственные связи и перспективу вырывания Максу сердца за все его дела. О чем думала подруга — не знаю, но тоже о чем-то не очень радостном.
— Как ты поняла? — развернулась она ко мне с горящими красным цветом щеками. — Про Макса, Морин и все остальное? И почему не сказала мне? Решила поступить как Руся? Все делать за спиной?
— Успокойся, — поморщила я. — Ничего я не делала за твоей спиной. У меня были кое-какие догадки, но во внятную картинку они сложились вот, только что, прямо у тебя на глазах. А по поводу всего остального… Если бы Морин действительно работала на Макса, она бы не стала нам помогать и рассказывать, как изгнать тень. Значит, она не на его стороне, но все равно ему помогает. Почему? Он мог её принудить, но воевать с ведьмой, особенно с такой, себе дороже, а Макс не дурак. Он мог ей заплатить, но берет она много и в установлении ценника не стесняется. А я знаю, что Макс за ерунду платить не станет, значит, это что-то существенное и значимое для него. Всё сложилось одно к другому. То, как он вовремя появился и быстро изгнал тень производило впечатление, как будто он уже знал, с чем имеет дело. Слова Яна про новые трупы на улицах наводили на мысль о грядущей войне. Но если братья не начали воевать до этого, хотя уже давно в конфликте, значит, что-то их останавливало. Отсутствие необходимой боевой силы? Или наоборот, наличие чего-то такого, что обеспечивало гарантированное взаимное уничтожение?
— Как с ядерным оружием, сторонники которого утверждают, что его польза в том, что оно просто есть, — с понимание закивала подруга.
— Именно, — щелкнула я пальцами. — Но если война в ближайшем будущем начнется, то это значит, что либо появились дополнительные ресурсы, либо кто-то ресурсов лишился. Странные сообщения о змеях — нападающих и убивающих, — наводили на мысль, что на них кто-то оказывает влияние. Но кто? И почему подобного не случалось раньше? Не потому ли, что в городе появились новые гости, что-то такое, с чем мы раньше никогда не сталкивались? Кстати, что твоей отец решил после гибели ваших банши?
— Он отправил сообщение Совету, — просто ответила Ниса. — Но они до сих пор не ответили. Кажется, они не хотят лезть в то, что здесь происходит.
— Чего-то подобного я и ожидала, — с мрачной радостью усмехнулась я. — Но что может заставить Совет игнорировать сообщения о нарушении их же собственных правил, главное из которых гласит, что мы не имеем право убивать друг друга?
— Как всегда, — расстроенно вздохнула банши. — Деньги.
