тысячи тонны. И как, спрашивается, это золото в оборот теперь пускать? Дроблеными кусками? Переплавить повторно и отчеканить заново новые монеты? А как быть с золотыми кубками и блюдами, которые напрочь сплавились с остальным драгметаллом?! И потом, там же было золото разных проб! Вот последнее было как крик души. Смит честно попытался подумать, но захмелевшие мозги уже не могли двигаться по рельсам и пьяные ролики давно с них съехали… И вообще, при чем тут золото Лестрей… как их там?
— А при том, что у них хранилась вещь Волан-де-Морта! Какой-то… ик… кубок.
Смит фыркнул и храбро заявил:
— А все у них морда виновата… Не решается кроссворд — виноват Волан-де-Морт.
— Это что было? — заинтересовался Люц. Смит расхрабрился окончательно и выдал ещё одну фразу:
— Не пускают в аэропорт — виноват Волан-де-Морт.
Люциус хихикнул и попросил:
— А ещё есть?
Смит подумал и сочинил ещё один перл:
— Кошка гадит вам в ботфорт — виноват Волан-де-Морт.
Люц заржал и придумал сам:
— Не пускают на курорт — виноват Волан-де-Морт.
Смит подхватил:
— Денег нет на новый «Форд» — виноват Волан-де-Морт.
И затем:
— Посылают на аборт — виноват Волан-де-Морт.
Следующие два придумал Люц:
— Не выходит натюрморт — виноват Волан-де-Морт, — и еще: — Кто-то съел любимый торт — виноват Волан-де-Морт.
Дальше пьяные лорд и наемный убийца долго ржали, потом плакали, жалуясь и изливаясь друг другу в жилетки на жестокую судьбу-злодейку, которая поставила их на колени в рабстве к Волдеморде.
Спали тут же, в гостиной, в мягких креслах, трогательно причмокивая и прижимая к груди плюшевые подушечки-думочки. Ненадолго заглянула Нарцисса, полюбовалась на спящих приятелей, накрыла каждого пледом и принесла от шкафа пару флаконов с Антипохмельным. Уходя, не стала плотно закрывать дверь. Спустя несколько минут после её ухода в комнату заглянул гокко. Вопросительно питпиткнул, но в ответ услышал только храп. Сочтя это разрешением, американский черный кур просочился внутрь, прокрался к ногам спящего Смита и снова умостил свою тушку на ступнях.
Что ж… при пробуждении господина Смита ожидает не только жуткое похмелье, но и затекшие ноги.
Комментарий к Часть двадцать восьмая. Невыполненное задание
Вот фотопортрет симпатичного гокко, на всякий случай:
https://d3n0rgqlxm83jq.cloudfront.net/wp-content/uploads/Bare-faced-Curassow-by-Markus-Lilje.jpg
Часть двадцать девятая. Лисьи страсти
Это был особенный день. Еще вчера Гермиону забрала Августа, а сегодня прямо с утра прибыли и родители девушки. Поместье готовилось к знаменательному событию, и это было заметно в каждом уголке дома и прилегающей территории. Сновали домовики и домочадцы, что-то украшали, подкрашивали, протирали. Кухня превратилась в закрытую территорию. Гермиона недоумевала, так как ее по старой традиции семьи в известность не поставили. Невилл поглядывал на девушку и хитро улыбался в ответ на расспросы. Общая нервозность захватила и ее, когда она, наконец, догадалась, что, по всей видимости, будет бал. И способствовало этой догадке изумительное бальное платье, в которое ее со всем вниманием начали обряжать ближе к обеду. Гермиона была девушкой неглупой, но текущая ситуация ставила ее в тупик. Пробило два часа пополудни, и в дом начали прибывать гости: знакомые, такие, как чета Малфоев, и незнакомые — в форме мракоборцев и вполне партикулярных костюмах, которые, конечно же, не могли устранить выправку, демонстрирующую род занятий гостей. Гермиона в вертикализованном кресле, скрытом пологом платья, встречала гостей. Наконец, собрались все и стоявший рядом с ней Невилл в строгом костюме, явно волнуясь, обернулся к ней.
— Пойдем… — с этими словами он вывел девушку на середину зала.
Гермиона недоумевала, но тоже вдруг заволновалась. Как-то вдруг тревожно и сладко заныло сердце, а Невилл опустился перед ней на колено и заговорил:
— Гермиона, лишь встретив тебя, я утонул в твоих прекрасных глазах. Твои руки и лицо пленили меня, и сегодня по старинной традиции нашей семьи я говорю, что ты — свет моей жизни. Я люблю тебя. Скажи мне, согласна ли ты быть со мной?
От услышанных слов у Гермионы будто поплыло все перед глазами. Неужели она нужна ему… такая? Но вот же он, стоит перед ней и со страхом в глазах ждет ответа. Он был с ней рядом весь этот тяжелый год, не оставлял ее «и в горе, и в радости», понимал и поддерживал. Он стал родным и близким… Слезы побежали по лицу девушки, кресло медленно сложилось, смяв платье, Гермиона приблизилась к Невиллу, взяла его лицо в ладони и выдохнула:
— Да…
Бурные аплодисменты оглушили девушку, но она смотрела только в глаза парня:
— Я люблю тебя.
И нежный поцелуй — соприкосновение губ — скрепил их слова и невысказанные клятвы. И сама магия окружила их на мгновение ярким золотым коконом. Все присутствующие хорошо знали, что это значило.
— Благословение магии!
— Договор душ!
— Поздрав-ля-ем!
Девушка была немедленно затискана родителями и бабушкой Невилла. Через некоторое время Августа откашлялась и громко заявила:
— Сим объявляется о помолвке Невилла Долгопупса и Гермионы Грейнджер. С этого момента Гермиона Грейнджер — невеста Невилла Долгопупса и находится под защитой семьи!
Под аплодисменты и улыбки молодые люди, а за ними и гости проследовали в столовую. И начался пир.
Гермиона и Невилл смотрели друг на друга, казалось бы, не видя никого вокруг. Они осознавали и принимали тот факт, что отныне они жених и невеста, а потом, после учебы, станут одной семьей. Не выдержав накала эмоций, Гермиона тихо всхлипнула и сразу же оказалась на руках Невилла, нежно гладящего ее по волосам. Полулежать так было очень приятно и очень уютно. Девушка наслаждалась ощущением защищенности и каким-то неземным покоем. Так было правильно.
После напутственной речи Августы и родителей Гермионы о том, что плодиться и размножаться надо после школы, а не вместо, молодые люди, находящиеся явно где-то там далеко, были отпущены наслаждаться обществом друг друга. Они уселись рядышком на кровати в комнате Невилла и принялись разговаривать. О том, почему никто из них раньше не признался, друг о друге, о том, что будет… Невилл читал стихи, Гермиона млела.
— Я боялась, что не нужна тебе такой… — вдруг призналась девушка.
На что Невилл, не говоря ни слова, повернул ее, задрал подол и крепко шлепнул по выпуклой части спины. Гермиона звонко взвизгнула и с облегчением рассмеялась.
— Не надо шлепать, я все поняла, больше не бу-у-уду-у-у! — смеясь, протянула она.
* * *
Это лето было очень коротким из-за плотного графика всех обитателей домов на Тисовой, Гриммо и Линн-плейс. Гарри с головой окунулся в отношения с Эмили, целыми днями они пропадали на пикниках за городом, иногда беря с собой
