живы, и все хорошо. А что нас там нет, так мы просто где-то еще. Мало ли на свете миров?
Звезда передо мной сияет, как солнце. Луч под ногами — прямая дорога. Мысленно сжимаю руки Райвена так сильно, чтобы даже великим вселенским взрывом нас не разнесло в разные стороны. В последний момент Сарш понимает, что я делаю что-то не то, дергает меня на себя, но уже поздно. Под ногами разливается звездный свет, меняя реальность. Мир, в котором я висела на собственной косе, как на поводке, а мои оглушенные магией друзья валялись на полу в плену молний, исчезает, уступая место иной реальности.
Я стою на острие, на самой грани, поэтому вижу, что достаточно лишь малейшего усилия. Крошечного толчка, чтобы маятник качнулся в другую сторону. И на чашу весов безумия, овладевшего Саршем, падает последняя капля. С криком он пытается схватить меня, падает и напарывается животом на собственное оружие. Последние разряды молний гаснут, магия умирает вместе с магом, ее сотворившим.
Ликуя, прыгаю, пытаясь схватить руки Райвена, но они ускользают.
— Лия, ты должна жить, — шепчет он растворяясь.
И сколько я не кричу, сколько не пытаюсь вернуться в тот миг во тьме, ничего не получается. Рядом лежит тело Сарша. Там, далеко за спиной, отходят от заклинания мои друзья. Наверное, где-то просыпаются ростки будущих орхидей. Но для меня это не имеет значения.
Не знаю, сколько проходит времени, когда кто-то трясет меня за плечо, и я открываю глаза. Лежу на чем-то, что в темной бездне можно назвать полом. На самом деле это просто ничто, которое согласилось нас держать. Касаюсь щекой холодной темноты и смотрю в нее. Рядом лежит Сарш, и я понимаю, что не испытываю к нему ненависти. Он тоже пострадал от какой-то своей боли и не смог совладать с ней. Единственное, что вызывает мое неудовольствие — что меня кто-то беспокоит.
— Лия, пожалуйста, вставай, — настойчиво зовет голос.
Поворачиваюсь. Лиам.
— Извини, но сейчас я не хочу тебя видеть. Хоть и рада, что вы живы.
— Далия, так нельзя, — он садится рядом со мной, — я понимаю, почему ты в таком состоянии. Но надо встать и закончить дело. Нужно провести церемонию призыва маятника. И вообще, жить дальше.
— Маятник вы и без меня призовете.
— Не факт. Думаю, ключевой компонент — твоя способность соединять магию стражей и хранителей.
— Как-нибудь выкрутитесь.
Мне все равно, что там будет с маятником и всем прочим. Просто безразлично. Я не испытываю никаких эмоций. Но вдруг вспоминаю…
— Лиам, ты же можешь говорить с духами? Послушай, Райвен там?
— С чего ты взяла, что он там?
— Он сам сказал, — я начинаю интересоваться окружающим миром настолько, чтобы сесть и посмотреть на Лиама. — Сказал, что он псионик и у него особые отношения со смертью. И что будет там.
— Ты уверена, что ничего не напутала?
Лиам кажется странно возбужденным, и его нервозность передается мне.
— Думаешь, я могу быть невнимательна в таком деле? — кричу я.
— Думаю, что смогу тебе помочь, — отвечает он. — Но нам придется принять решение.
Он так произносит «решение», что это звучит, как слово с большой буквы. И я понимаю, что за него придется нести ответственность. Но если есть хоть малейший шанс, я его не упущу.
— Не томи, Лиам.
— Духи могут согласить на обмен.
Моя жизнь за жизнь Райвена? Тьма, мне не жалко. Жизнь без него мне не кажется чем-то привлекательным. Но ведь мы тогда все равно не сможем быть вместе. Плевать, зато он будет жить.
— Я согласна, — решаюсь я, — пусть берут меня.
— Ой, Лия, эта вся история дурно отразилась на твоих мыслительных способностях.
— Я сейчас у Сарша ту молниевую палку возьму и тебя тыкну, — шиплю я.
— Сарша лучше возьми, дуреха. Думаю, он достаточно своеобразный и важный для истории академии человек, чтобы духи заинтересовались.
— Ну так договаривайся, что ты расселся.
— Лия, я сейчас обижусь.
— Пожалуйста, я тебя умоляю, поторопись. Хочешь, я тебе полы буду в комнате мыть вечно и носки штопать, только не сиди, действуй, Лиам. Действуй.
Он легко взлетает вверх, поднимаясь к переплетающимся в вышине зелено-фиолетовым световым пятнам. Меня изумляет, что они всегда вверху, вне зависимости от того, смотреть из основной пещеры, в которой и стоит академия, из подземья или отсюда. Единственная часть малых хранителей, которая не далась Саршу, неужели они действительно могут помочь?
Ждать невыносимо. Лиам возносится так высоко, что я его почти не вижу, только смутный силуэт. Как бы его самого не забрали. Вспоминаю свой опыт общения с духами и холодею от страха. А вдруг Райвен не захочет вернуться?
Не хочу думать о плохом. Если осталась хоть капля надежды, я постараюсь увидеть в ней весь мир. Несмотря на ужас, свалившийся на меня, сейчас я улыбаюсь, вспоминая Райвена. И мечтаю. Мне все еще трудно представить нас в академии, и я представляю тот самый домик на озере Ньют. Маленький кусочек счастья на двоих. С купанием в прозрачной воде, катанием на лошадях, прогулкой по лесу. С безумными ночами. Мой опыт в этой области такой скромный, что я представляю скорее ощущение. Оно наполняет меня, затмевая все прочие чувства и мысли.
И я вижу перед собой луч. Тонкий, еле заметный. Но он есть. А я вспоминаю, что все еще иду по саду расходящихся тропок. И, хоть я и боюсь в это поверить, но мое желание нашло ту вариацию вселенной, в которой оно может осуществиться.
— Прощай, Сарш, — говорю я вставая. — Что бы ни сделало тебя таким, надеюсь, ты найдешь успокоение в Танце духов. Так будет лучше для всех.
Он лежит кулем, уткнувшись лицом вниз, как и застала его смерть. Чуть толкаю его разворачивая. Если бы не жуткая выжженная рана, казалось бы, что он просто прилег отдохнуть. Лицо устремлено вверх, и в глазах отражаются танцующие в небе огни. Я знаю, что это воспоминание останется со мной навсегда, пусть уж будет так. А меня ждет мой луч надежды.
Так странно, он стал заметно ярче, словно что-то из того, что я сделала, укрепило вероятность. А еще он одновременно тянется вперед, но заканчивается за моей спиной. Мне даже не надо поворачиваться, чтобы догадаться, где именно. Встаю на луч и скольжу. Все это расстояние за один шаг, который я начинаю, стоя далеко в черной пустоте у тела Сарша, а заканчиваю у каменной стены рядом с лежащим на скале Райвеном.
Как страшно подойти. Пока еще
