он оставил прошлое в покое — ради его же блага. Но я не могла сказать этого ему, ведь в его голове могут сработать десятки датчиков сигнализации. — Мне пора.
Он резко выпрямился и изогнул бровь.
— Я думал, ты ждёшь своего парня?
— Как видишь, он сегодня не смог прийти.
Я допила остатки виски и оттолкнула его ногу, чтобы слезть с барного стула. Моя рука едва ли не задрожала от прикосновения, но я старалась не подавать виду.
Мне нужно нырнуть обратно в свою реку отрицания и утонуть в ней, если потребуется.
Трейс развернулся на своём стуле лицом ко мне, спиной к барной стойке.
— Выпей ещё со мной.
Я быстро замотала головой.
— Надо уметь вовремя остановиться.
— А как же веселье? — спросил он, уперев локти в барную стойку за собой.
— Не очень-то весело напиваться в хлам в середине недели. — Я бросила на него укоряющий взгляд. — Или ты теперь всегда так делаешь?
Он расплылся в улыбке.
— Я готов, если так я смогу провести больше времени с тобой.
Чёрт. Надо. Срочно. Уходить.
— Пока, Трейс.
Я уже собиралась уйти, добавив «увидимся завтра», как вдруг меня накрыло осознание жестокой реальности, и я притормозила.
Завтра мне предстоит пройти за Завесу, и есть вероятность, что я никогда уже оттуда не выйду. Что, если я никогда больше его таким не увижу?
Что, если у меня не будет другой возможности сказать ему всё, что я хотела бы ему сказать?
— Ты в порядке? — спросил он. Скорее всего, потому что я стояла на месте, ничего не говоря, и со стороны это выглядело максимально странно.
Я развернулась лицом к нему, испугавшись до глубины души, что это мой последний шанс. Не думая дважды, я сделала то, о чём собиралась впоследствии пожалеть. Я сказала слова, которые мне безумно хотелось сказать ему с той самой ночи, как он испустил свой последних вдох у меня на руках.
— Чёрт, мне так жаль, — сказала я. Слёзы, которых никто не просил, собрались под веками. — Если бы я могла это изменить — повернуть время вспять и поступить иначе, — я бы это сделала. Не задумываясь.
Его взгляд смягчился.
— Джемма.
— Я просто хотела, чтобы ты знал это, — поспешила добавить я, потому что не вынесла бы ни одного слова от него. Ни одного его любопытного и в то же время пленительного взгляда. — Береги себя, ладно?
С этими словами я развернулась и ушла, оставляя его с миллионом вопросов и вполне реальной вероятностью того, что он никогда не получит ответы.
24. С НАСТУПЛЕНИЕМ ТЕМНОТЫ
Осенний ветер кусал мои щёки, когда я вышла из бара «Всех Святых» и направилась к месту, где припарковала машину. Хоть мне и удавалось каким-то образом сдержать слёзы, я ничего не могла поделать с гигантским комом боли, застрявшим в моём горле. Покопавшись в рюкзаке, я достала ключи и нажала кнопку разблокировки, больше всего на свете желая, чтобы этот день поскорее закончился.
— Уже уезжаешь?
Я подпрыгнула на месте при звуке бархатного голоса Доминика. Чёрт побери!
— Ты напугал меня до смерти, — сказала я, прижимая ладонь к груди и прислоняясь спиной к машине, чтобы перевести дух.
— Прости, ангел.
Уголки его губ дрогнули, словно он хотел улыбнуться, но тут же передумал.
— Где ты пропадал? Я уж думала, ты не придёшь. Ты даже не ответил на моё сообщение.
— Да, я был, гм, немного занят. — Он наклонил голову вбок и протянул руку, чтобы заправить выбившуюся прядку за моё ухо. — Ты переживала за меня? — спросил он; его голос звучал ровно и даже как-то… насмешливо?
— А ты как думал? Просто взял и исчез сегодня утром. — Я разглядывала его лицо в поисках ответа, но, к моему удивлению, оно ничего не выражало. — Мы же решили, что обойдёмся без помощи Присциллы. Лучше поскорее избавиться от неё.
Серьёзно, я бы многое отдала, чтобы помочь Трейсу, но не готова рисковать ради этого жизнью Доминика. И мне казалось, что прошлой ночью я чётко выразила свою позицию. Но, по всей видимости, мы друг друга не поняли.
— Мне подумалось, что можно сделать и то, и то, — беззаботно ответил он. Его взгляд прошёлся сверху вниз по моему телу. Медленно, как солнце, уходящее за горизонт. — Хорошо провела вечер?
— Нет, — мрачно ответила я, хотя это была лишь полуправда. Как бы мне ни было тяжело видеть Трейса, зная, что у нас нет будущего, моё сердце всё равно поёт каждую минуту рядом с ним. Что тут можно сказать? Сердцу не прикажешь. А моё сердце явно хочет двух разных парней одновременно. — Я весь день переживала за тебя.
— Ну, сейчас я здесь.
Его губы снова дёрнулись, на этот раз изогнувшись в подобии улыбки. Но она казалась вымученной, словно его рот забыл, как это нужно делать.
На секунду я задалась вопросом, что это с ним, но тут же вспомнила, что он весь день провёл с Присциллой. Тут даже самые крепкие нервы не помогут.
Не став заострять на этом внимание, я выпрямила спину и спросила:
— Так что, тебе удалось узнать от неё что-нибудь про память Трейса?
Должен же этот чёртов день принести хоть какие-то хорошие новости. Тогда можно будет сказать, что всё это было не зря.
— Нет, — равнодушно ответил он и шагнул ко мне. Носки его ботинок прижались к моим. Его взгляд скользнул куда-то за моё плечо и потемнел, перед тем как вернуться к моим глазам. — Я уже говорил, как потрясающе ты сегодня выглядишь?
Я недоумённо моргнула и посмотрела вниз на себя. На мне всё ещё была школьная форма, только без пиджака: рубашка на пуговицах, юбка в складку и кожаная куртка. Он видел меня такой бессчётное количество раз, но глаза его горели так, словно он впервые видит меня в этой форме
— В этом старье? — шутливо ответила я, пытаясь разрядить обстановку и, может даже, вызвать у него настоящую улыбку.
Он сделал ещё шаг ко мне и прижался всем телом, вынуждая меня прислониться к машине. Его рука перекинула мои волосы за плечи.
— Я хочу тебя, ангел. Прямо сейчас.
Его губы оказались на моей шее быстрее, чем я нашлась с ответом. Его рот покрывал мою кожу жёсткими поцелуями, и это очень сильно походило на прелюдию.
Я ощутила жар внизу живота, когда Доминик накрыл мои губы своими. Вот только в его поцелуе не было ни капли нежности. Он был диким, грубым и совершенно необузданным.
Я не поняла, с чего вдруг вспыхнула такая страсть, но мне это
