— О! И с тех пор, как ты создал её, они ненавидят тебя.
Он слегка улыбнулся.
— Нет. Им вообще нет дела до Роматэка. Они уже давно покушаются на некоторых из нас. Вот почему у меня так много охраны здесь и дома.
Охранники вампиров, которые спят в комнате, полной гробов. Шенна обняла себя, как будто хотела раствориться в себе. Ромэн допил свою выпивку и пошел на кухню, где сполоснул стакан и поставил его около раковины.
— Так, ты рассказал мне о двух видах вампиров — плохие Мятежники — парни, которые питаются от смертных, и хорошие парни, как ты.
Ромэн облокотился ладонями на стойку и посмотрел на неё. Он казался совершенно неподвижным, хотя она могла сказать, что он дышал очень часто, борясь с внутренним демоном. Внутри себя.
Он стукнул кулаком по мрамору так внезапно, что она подпрыгнула. Потом повернулся к ней, его лицо было жестким, глаза горели. Он подкрался к ней:
— Не заблуждайся, думая, что я хороший. Я совершил больше преступлений, чем ты можешь представить. Я убивал ради крови. Я превратил сотни смертных в вампиров. Я обрек их бессмертные души на вечное пребывание в аду.
Шенна сидела неподвижно, чувствуя только внутреннюю дрожь, замерзая, погружаясь в глубину его глаз. УБИЙЦА. ТВОРЕЦ ВАМПИРОВ. Господи Боже, если он хотел напугать её, у него это отлично получилось. Она резко встала на ноги и бросилась к двери. Она успела открыть два замка, прежде чем он схватил её сзади.
— Черт, нет! — Он толкнул её в сторону и закрыл первый замок. Со свистом сделав вдох, он отдернул руки назад.
Шенна увидела ожоги на кончиках его пальцев, ужасный запах горелой плоти заполнил комнату.
— Что…..?
Стиснув зубы, он потянулся ко второму замку.
— Стой! — Она оттолкнула его руки и закрыла замок сама.
Блин, что она делает?
Он сложил обожженные руки на груди, его лицо побледнело от боли.
— Ты обжегся. — Прошептала она. Он сделал это, чтобы защитить её? Она потянулась к его руке:
— Дай, я посмотрю.
Он отступил.
— Это заживет, когда я буду спать. — Он сердито посмотрел на неё. — Не делай этого больше. Даже если ты откроешь дверь, ты не сможешь сделать и двух шагов, как я тебя поймаю.
— Ты не можешь держать меня здесь, как преступницу.
Он подошел к холодильнику и схватил горсть льда.
— Ты находишься под моей защитой.
— Почему? Почему ты так настроен стремишься защитить меня?
Он встал около раковины, протирая кубиками льда горящие пальцы. Шенна уже решила, что не дождется ответа. Она с трудом потащилась обратно к кровати.
— Ты — особенная. — Сказал он нежно.
Она остановилась у кровати. Особенная? Она закрыла глаза. Господи, этот человек заставляет её сердце страдать. Несмотря на все, она захотела обнять и утешить его.
— Ты можешь убить меня сам и, возможно, Русские заплатят тебе.
Он выбросил лед в раковину.
— Я никогда не причиню тебе вреда.
Тогда почему он хочет, чтобы она поверила, что он плохой? Он описал себя как сущее зло. Она тяжело опустилась на кровать. О Боже, что он думает о себе? Что он — омерзительное, дьявольское отродье? Неудивительно, что он страдает от боли и угрызений совести.
— Как долго ты….?
— Вампир? — Он повернулся к ней лицом. — Скажи это, Шенна. Я — вампир.
Её глаза затуманились.
— Я не хочу. Это не подходит тебе.
Он грустно посмотрел на неё.
— Сначала я тоже отказывался смириться с этим. Но, в конце концов, я похож на него.
— Чем?
Он сжал губы:
— Я был голодным.
Шенна затряслась.
— Ты не кормишься от людей.
— Да. После того, как я изобрел синтетическую кровь. Цель Роматэка — сделать мир безопасным как для людей, так и для вампиров.
Она знала, что он — хороший человек, хотя сам он этого не понимал.
— Что ты еще можешь делать? Я имею в ввиду, кроме телепортации и реакции на серебро.
Его глаза смягчились.
— У меня более обостренные чувства. Я могу слышать на расстоянии и видеть в темноте. Вдохнув, я могу сказать, что ты относишься к людям, позитивного типа. — Уголок его рта приподнялся. — Мой любимый аромат.
Шенна вздрогнула.
— Это поэтому я чувствую себя, как еда в холодильнике?
Он улыбнулся.
Черт, он привлекателен, как демон.
— Ну, что ещё? Ох, да! Ты можешь передвигаться со скоростью звука.
— Только когда я хочу этого. Некоторые вещи лучше делать медленно.
Она быстро сглотнула. Он флиртует с ней?
— Ты вернешься к своим летучим мышам и мухам?
— Нет. Это старые предрассудки. Мы не можем изменять форму или летать, но мы можем парить.
— Тебе не надо идти на вечеринку? К твоим друзьям?
Пожав плечами, он пошел обратно:
— Я лучше побуду здесь с тобой.
Время для убийственного вопроса.
— Ты хотел стать вампиром?
— Детали не имеют значения. — Он подошел к свободному стулу. — Ты не захочешь этого слушать.
Она сделала глубокий вдох.
— Я хочу. Я хочу знать все.
Он непонятно смотрел на неё, расстегивая жакет.
— Это длинная история.
— Начинай. — Она сделала попытку улыбнуться. — Я плененный слушатель.
Ромэн откинулся на спинку стула и пристально уставился в потолок. У него имелись серьезные сомнения по этому поводу. Последний раз, когда он рассказывал свою историю женщине, она захотела его убить.
Он глубоко вздохнул и начал:
— Я родился в маленькой деревне в Румынии в 1461 году. У меня было два брата и маленькая сестра.
Он попытался представить их лица, но воспоминания были слишком расплывчаты. Он так мало времени провел с ними.
— Вау! — Выдохнула Шенна. — Тебе больше пяти сотен лет!
— Спасибо за напоминание.
— Продолжай. — Подстегнула она его. — Что случилось с твоей семьёй?
— Мы были бедными. Времена были тяжелые. — Красный мерцающий свет в углу кровати привлек его внимание. Работала камера видеонаблюдения. Он разрезал воздух резким движением в течение нескольких секунд, и красный огонек погас.
Ромэн продолжил свою историю:
— Я был четвертым — моя мать умерла при родах. Затем умерла моя сестра. Ей было только два.
— Мне так жаль.
— Когда мне было пять лет, мой отец отвел меня в местный монастырь и оставил там. Я думал, что он вернется назад. Я знал, что он любит меня. Он так крепко сжал меня в объятиях, прежде чем уйти. Я отказался спать на соломенном тюфяке, который дали мне монахи. Я настаивал на том, что мой отец вернется назад. — Он потер лоб. — В конце концов, монахи устали от моего нытья и сказали мне правду. Мой отец продал меня им.