— Придется терпеть? Да неужели? — уточняю недобро. — Мое общество тебе настолько неприятно, что приходится терпеть? Я не могу принять такую жертву! Можешь больше не приходить, зачем себя так мучить?
— М-м-м, вот и последствия использования тьмы, — насмешливо протягивает Тэан, вдруг оказываясь прямо передо мной. Теперь нас разделяет всего пара сантиметров. В янтарных глазах пляшут хитрые искорки. Глядя на меня со странной улыбкой, Тэан небрежным движением касается вьющейся пряди моих волос, чуть поигрывает ею, перебирая между ловкими пальцами, и выпускает из руки. — Ничего, скоро вспышки раздражительности пройдут.
— Значит, Терран сказал правду? — спрашиваю, не без труда вспоминая, как люди говорят. Поведение Тэана сбивает с толку, я совершенно не могу понять, что происходит.
Тэан усмехается:
— Он был прав, когда говорил, что эти неблагоприятные последствия пройдут, стоит лишь перешагнуть черту.
— И мы действительно сможем контролировать себя, не желая никого убить и не поддаваясь ослепляющей злости?
— Сможете.
— А теперь скажи-ка мне… откуда ты все это знаешь?
— Достаточно посмотреть на Террана…
— Ты видел его? — резко обрываю я, опять начиная поддаваться раздражению. Почему он никогда не может ответить прямо?!
— Я знаю, что и где происходит, — улыбается Тэан. — А еще я знаю тьму и ее пристрастия.
— Пристрастия? У тьмы? Что ты такое говоришь?
— Ее отражение появляется в твоих глазах, когда ты злишься, — вдруг говорит Тэан, опуская руки на мои плечи и наклоняясь ко мне.
Глаза в глаза, он совсем близко, и я чувствую прохладу его дыхания на губах. Его нежелание ничего объяснять раздражает. Хочется оттолкнуть Тэана или даже ударить. В то же время близость пьянит. Его губы неудержимо манят. В душе бушует буря противоречивых эмоций, готовых в любой момент перерасти во взрыв. Не выдерживаю: рывком отстраняюсь, сбрасывая руки Тэана с плеч. Боже, что он со мной делает!
— Не уходи от ответа! Единственное, чего хочет тьма — это разрушить и поглотить все, что существует! — восклицаю, с упрямством глядя в янтарные глаза.
— Какая разница, чего хочет тьма? — смеется Тэан и проникновенным голосом добавляет: — Гораздо важнее, чего хочешь ты.
— Зачем ты разбудил меня? — возмущаюсь, глядя на Стаса. Сквозь неплотно прилегающую «дверь» палатки внутрь пробиваются солнечные лучи. Тихий звук постукивания о ткань подсказывает, что снаружи опять моросит дождь.
— Затем, что уже утро и пора завтракать, — холодно отвечает Стас.
За долгое время нашей дружбы мы привыкли к периодическим вспышкам раздражения, а потому научились почти на них не реагировать и не обижаться. За исключением, быть может, тех моментов, когда воздействию тьмы подвергаются все трое одновременно.
— Мне, между прочим, хороший сон снился, — хмуро бурчу, выбираясь из постели. Как бы ни раздражало это снисходительно-насмешливое поведение Тэана, мне не хочется с ним расставаться. Прерванный сон злит еще больше.
— Что, опять этот прекрасный незнакомец? — иронично интересуется Лина.
— Именно! А тебе завидно?
— Конечно, у меня ведь никогда не было выдуманного друга.
Терран с интересом наблюдает за нами, а вот Стас, мрачнея еще больше, вдруг рявкает так, что мы сразу замолкаем:
— Прекратите перепалку!
Довольно отмечая, что завладел нашим вниманием, друг добавляет:
— И давайте уже завтракать, нам пора в путь.
Во время завтрака почти не разговариваем, зато успеваем успокоиться. Так что вещи собираем уже в хорошем расположении духа.
— Сегодня мы должны наконец пересечь границу и покинуть земли Повелителей Дождей, — сообщает Стас.
— Отлично! — радуюсь я. — А то уже начинаю ненавидеть дождь.
— Интересно, что нас ожидает у Повелителей Огня? — задумчиво спрашивает Лина.
— А представляете, там огонь везде пылает, текут реки лавы… — оживленно начинает фантазировать Стас.
— И черти грешников пытают, — подхватываю я, улавливая ассоциацию.
— Уверен, ради нас сбежится сразу пара сотен чертей.
— А потом обратно разбежится, — хихикает Лина.
Мы весело смеемся. Так, за пустой болтовней, вскоре выезжаем к опушке леса. Да, никаких сомнений нет: вместе с лесом заканчиваются земли Повелителей Дождей, резко сменяясь мрачным пейзажем.
— Я снова люблю дождь, — говорю я, из-под сени деревьев разглядывая открывшееся взору зрелище.
— М-да, не вдохновляет, — соглашается Стас.
Перед нами пустынная равнина. Иссохшая земля, местами сменяющаяся красной глиной и желтым песком, тянется во все стороны, насколько хватает глаз. Кое-где одиноко растут скрюченные деревья, поражая болезненно-изломанными линиями, или такие же кусты без единого листочка, сухими ветвями торчащие из земли. Раздается порыв ветра, поднимая в воздух пыль вперемешку с песком. Медленно шелестит перекати-поле, покоряя бесконечные просторы.
— Не думаю, что местные аллиры особо заботятся о своих землях, — наконец выдавливает Стас.
— Может, так выглядят только границы? — предполагает Терран. — Вдруг у них есть прекрасные цветущие места, где и живут люди?
— Ага, как Радужный город среди рабских селений.
— Пока не проверишь, не узнаешь, — я пожимаю плечами.
— Что ж, придется ехать дальше.
После короткого перекуса под слабым моросящим дождем, мы намереваемся пересечь границу, но виллеты неожиданно начинают упрямиться. Видать, все же не универсальны эти лошади. Если легко, с поразительной флегматичностью они входят в густой туман, то пустыню посещать
