Да, я его люблю, верю ему и хочу быть с ним во всех отношениях, но отец не позволит нам пожениться до конца учебы, а если узнает, что между нами что-то было, то никогда ректору этого не простит, как и слухов, которые неминуемо поползут по академии.
– Тэя, не смущайся так. Я все понимаю и буду ждать, сколько нужно. Но… — он вздохнул и отвел взгляд. – Ладно, поговорим чуть позже. Я буду ждать тебя в гостиной, – поднялся и покинул комнату.
Я зажмурилась и натянула на голову одеяло, будто оно способно спрятать меня от действительности и проблем.
Готова ли я сама ждать почти пять лет? Врать себе глупо: мне хотелось его мужской любви и нежности, хотелось окунуться в страсть, которая бушевала в глазах Грэга. Но… условности. Гребаные условности, которые не всегда можно и нужно перешагивать.
Я выдохнула, откинула одеяло и села на кровати. Нужно нормально поговорить с Грэгом.
Он снова сидел за столом и читал свежую прессу. Такой красивый и серьезный, хотелось к нему подойти, взъерошить волосы и поцеловать. Но я ничего этого не сделала, а села за стол и сдернула салфетку с подноса с завтраком.
Есть не хотелось — я слишком сильно нервничала. Хотелось обсудить, наконец, наше совместное будущее. В голове мелькали тысячи мыслей и выбивали из колеи.
– Мне понадобится твоя помощь, – внезапно произнес Грэг и отпил из чашки кофе.
– Что? – не этих слов я ожидала.
– Мне понадобится твоя помощь. Я еще подумаю, как это лучше сделать, но мне нужен человек в среде адептов, который начнет говорить правду о духах. Ты и твои друзья в этом отношении подходите идеально. Им можно будет рассказать всю правду — я постараюсь получить разрешение. Но вот с остальными сложнее. Мы не может открыто сказать, что Орден Маранжи так глубоко проник в академию и властные структуры страны, что в буквальном смысле начал менять ее устои. Придется действовать очень аккуратно. Сегодня у меня запланирована аудиенция у короля. Думаю, после нее можно будет поговорить более конкретно.
Я кивнула, гоняя по тарелке кусочек огурца. Помочь я, конечно, постараюсь и сделаю все, что от меня будет зависеть, но больше помощи духам меня сейчас занимало затопившее душу разочарование.
– Это все, о чем ты хотел поговорить? – не поднимая глаз от тарелки, нейтрально спросила я.
Грэг внезапно шумно выдохнул. Тьма вокруг него взбурлила, отодвинула стол и переместила меня на колени к ректору. Я вскрикнула от неожиданности, вилка выпала из ослабевших пальцев и звякнула об пол. А Грэг обвил мою талию рукой, обхватил ладонь, приложил ее к своей щеке и посмотрел в глаза.
– Не все. Далеко не все, – опустил взгляд на мои губы и снова заглянул в глаза. – Я люблю тебя. Моя тьма бунтует, если тебя долго нет рядом. Я не уверен, что смогу столько времени не приближаться и делать вид, что ты мне безразлична. Я готов дать тебе некоторую свободу, – явно переступая через себя, произнес он. – Готов ради нашего будущего прятать ото всех свои чувства, но не знаю, на сколько меня хватит.
Я улыбнулась и погладила его по щеке. На душе стало легко и хорошо. Он меня любит, а значит мы сумеем все преодолеть.
– Люблю тебя, – коснулась губами уголка его рта.
Грэг на секунду прикрыл глаза, а потом напористо захватил в плен мои губы. Я потерялась в ощущениях. И если бы не прозвучавшее предупреждение о начале пар, даже и не знаю, чем бы все закончилось.
Терпение Грэга трещало по швам уже сейчас, как и мое. Как мы выдержим? И выдержим ли вообще?
Глава 20. Если очень захотеть…
Теплый морской воздух окутывал тело и трепал волосы. Шум прибоя навевал покой и умиротворение. Я только что вылезла из воды и, щурясь, обсыхала под солнцем.
Хорошо!
Отец забрал меня из академии, как только закончился учебный год, и мы уже несколько дней наслаждались морем, солнцем и свежайшими морепродуктами.
– Тэйлин, не стой на солнцепеке — обгоришь, – позвал меня отец, и я пошла к нему прятаться под зонтик. Не сказать, чтобы моя кожа слишком чувствительна, но на юге солнце всегда очень активное. Легла на шезлонг и вытянулась. Рядом пролетела большая чайка и пронзительно крикнула. – Совсем они здесь обнаглели, – поморщился отец и протянул мне бокал с прохладным соком. – Вечером прогуляемся по городу. Твоя мама любила заглядывать в маленькие магазинчики, – и грустно улыбнулся.
– Обязательно пойдем! – подбадривающе улыбнулась я в ответ.
Мне нравился этот южный городок, без толп туристов. Я отдыхала здесь душой и телом. Год в академии выдался непростым. Учиться было интересно, и я, что называется, дорвалась, хотела изучить все и сразу. Еще и с ситуацией с духами пришлось разбираться.
Хран каким-то образом сумел позвать тех, кто был неподалеку, и академия уже обзавелась своим хранителем пруда, смотрителем сада и даже одной маленькой беленькой лаской-хранительницей очага — местного аналога домовых.
Гошик, когда ее увидел, чуть не упал в обморок от счастья. Но Люся не спешила откликаться на его ухаживания. Гошик развернул масштабную компанию по завоеванию любимой. И это было что-то! У Люси не было шансов устоять. По крайней мере, лично я никогда не забуду Гошика во фраке, цветами в зубах и внушительной рыбиной в лапах.
Адепты и магистры не так просто приняли перемены. Несколько магистров демонстративно уволились, не желая преподавать в месте, где допускается «ТАКОЕ», кое-кто перевел своих детей в другие учебные заведения. До сих пор в академии встречаются особенно воинственные экземпляры, но Грэг лично следит за безопасностью духов и обновляет на них защиту. Хорошо, что духов пока немного, иначе было бы гораздо сложнее за всеми уследить.
С адептами в этом плане гораздо проще. Они в большинстве своем довольно легко поверили, что духи, появившиеся в академии, безопасны, и ректор взял на себя их защиту потому, что без духов из мира уйдет и магия. Грэг даже подвел под это какое-то научное обоснование. Но магистры в безопасность духов не поверили. А мы не могли им рассказать все — мешал королевский запрет на разглашение информации об Ордене Маранжи. Как это изменить, мы пока не знали.
А еще за этот учебный год мы с Грэгом узнали друг друга гораздо ближе, и теперь я уверена, что он именно тот мужчина, с которым я хочу прожить жизнь. Не все у нас было гладко. Мы несколько раз сильно ругались, один раз не разговаривали целых два дня, а однажды он устроил мне такую сцену ревности, что я в сердцах заявила, что никогда не выйду за такого ревнивца замуж. Но потом мы находили общий язык и договаривались, потому что жить друг
