просто набор букв типа Тиффани или Верн.
– Ну-у-у, мне Верн так сказал… правда, тогда он еще сказал, что его Нагос зовут. – Я начала подозревать подвох.
Мы с Анджеем, как один, повернулись к дракону и хором вопросили:
– Ве-е-ерн?
Но мой муж был не из тех, кто легко сдается!
– Ну а что? Хорошее же имя. У твоей осьминог Анджей. У моей – страус. Прикольно. Создадим моду называть домашних питомцев Анджеями.
– То есть я должен проникнуться твоей идиотской идеей? – нахмурился архимаг, и на секунду мне показалось, что мы с женихом встряли. Только Верн, кажется, ничуть не смутился.
– Конечно должен!
– А зачем перевод-то придумал? – поморщился архимаг.
– Понимаешь, просто Анджеем она назвать не хотела. Я по глазам видел. А так сразу прониклась. Ну и потом. – Он повернулся ко мне за поддержкой. – А что, хочешь сказать, эта курьезная пародия на дракона не принесла тебе удачу?
– Ну не знаю… – прищурилась я.
– Как это не знаешь? А я что, не удача, что ли?
– Ты – беда. Хвостатая, прожорливая, огнедышащая беда на мою голову. Кстати, иди и погуляй со страусом.
– Но милая…
– Сегодня твоя очередь! Ты проиграл мне вчера два желания, оба – прогулка с Анджеем. А я пока… – Я повернулась к мужчинам. – Поболтаю с твоими друзьями.
Союз Франглисского королевства и Драконьего Города, как ни странно, начался с ареста Лавинии. Решив, что общая преступница – достаточный повод для сближения, два королевства начали дружить.
Наши украшения шли на ура, и слава о тандеме Тиффани и Верна распространилась далеко за пределы Драконьего Города. Мне было интересно, будут ли драгоценности продаваться так же хорошо, когда Верн уйдет с поста мэра, но… муж возможности проверить теорию не давал. Ему нравилась его работа.
Мне моя тоже. Три дня в неделю я по-прежнему помогала в лавке в городе. Уже давно не училась, а сама проводила уроки живописи и рисунка, но все равно любила забежать к господину Тердоно на чай с ароматными плюшками.
Еще два дня я рисовала, в основном драгоценности и украшения. Благо вдохновения хватало, ведь мы уже много лет жили в Драконьей Долине, а до сих пор не увидели и половины прекраснейших здешних мест.
Иногда в гости приезжали сестренки, и тогда замок превращался в филиал птичника, что построили в саду. Смешались люди, драконы, страусы – и вся эта толпа сводила с ума немногочисленных взрослых в замке. В такие моменты Анна, служившая личным хранителем мэра, старалась взять отпуск, а Валина сказывалась простывшей и готова была играть в игру «Верн страдает от аллергии» днями напролет. Мне иногда очень хотелось к ней присоединиться.
И вот теперь к детям, сестренкам и живности добавились друзья Верна. Правда, без жен и детей, но, думаю, за этим дело не станет.
Мы расположились возле озера. Потягивали вино, ели вкуснейшие закуски и болтали о всякой ерунде. Иногда я скучала по дому, но выбираться туда получалось редко. Дети обижались, если я ездила без них, а с ними любые путешествия отнимали кучу сил. Лекси обещала в скором времени приехать, и я подумывала уломать ее на совместный вояж. Судя по письмам, все у подруги было очень и очень неплохо.
Когда муж вернулся, вид имел крайне задумчивый.
– Верн? – Баль удивленно поднял брови. – Ты чего такой смурной?
– Анджей опять из принципа насрал мне в тапки!
Нагос подавился коньяком, а достопочтенный архимаг Франглисского королевства округлил глаза и почти начал оправдываться.
– Ничего себе принципы у архимага! А как все нормальные политики, он ноту протеста выразить не мог?
– Он и выразил, – фыркнул Нагос. – Как… в смысле – чем смог. Хотя я думал, Микаэлла его немного воспитала.
– Да ну вас, – отмахнулся Верн. – Анджей – это страус Тиффани. Она наколдовала его на отборе, на самом первом испытании.
– Кого-то она мне напоминает…
– Жуткая зверюга. Дышит огнем, плюется искрами, постоянно бьется башкой об пол и…
– И ты назвал его Анджеем?!
Мы дружно покатились со смеху. Архимаг выглядел немного обескураженным, Виверн искренне переживал за любимые тапки, а вот их друзья не стеснялись. Что-то мне подсказывало, что их приезд – только начало. И смех еще не раз сотрясет стены драконьего замка.
О великие боги, только бы они, стены эти, устояли!
