В его кабинете царил хаос. После того, как он узнал, что дочь отправилась в Подземное царство, он не мог заниматься бумаги, и стопки 'макулатуры' росли в геометрической прогрессии. Иногда они накренялись в бок, и падали под силой притяжения, и снежный лорд просто перешагивал их. Никому не было разрешено убираться в его кабинете.
И что самое удивительное, именно Лизабет не давала ему погрузиться с головой в плохие мысли. Слабая женщина сама давала отворот- поворот навязчивым послам, прекрасно понимая — сейчас муж не совсем адекватен. Десять раз она ловила его в небе, преграждая путь. Десять раз она обрывала его попытки улететь к дочери на подмогу. Она держала Снежную долину эти несколько дней в железных женских руках. И он целовал эти руки после, когда дочь вернулась живой — здоровой.
Правильный выбор тогда сделало Снежное пламя, много — много лет назад… На ритуале он назвал два имени, а волшебный огонь соединил его с третьей в круге девушкой, которая сказала его имя. Ох, как он тогда бесился, как негодовал. И лишь спустя несколько лет понял, насколько было мудро Снежное пламя.
И теперь его дочь тоже проходила проверку. И то, что хранитель снежных драконов отправил его дочь без ведома родителей на чужбину хоть и выводило его их себя, но он не мог не признать, что это было просто необходимо.
Кто знает, как бы все повернулось, не уничтожь кулон синего огня Пустынного духа. Сандар после рассказов Оливии был уверен — как минимум он бы лишился всех тех, кого отправил на войну.
— Ты заметил?.. — многозначительно заметила его жена и Сандар сразу понял, о чем она и кивнул.
— Только слепой не заметил бы, дорогая. Ты хоть и записала меня в старики, в слепые‑то не записывай!
— А то, что Маркель зашел отдельно, тебя не насторожило? — подковырнув ногтем крошку на столе, спросила Лизабет.
— Наверное, просто говорил до этого с кем‑нибудь, вот и не успел на совещание, — пожал плечами Сандар. Его голова была забита совсем не огненным лордом, а тем, как быть с пустынными драконами. Покарать? Или помиловать?
— Как ты думаешь? — спросил он многозначительно, глядя прямо перед собой. И теперь настала очередь его жены понимать с полуслова.
— Думаю, им и так досталось, — тихо сказала женщина, погладив его по руке.
* * *
Рокаэль буквально не выпускал из рук свою 'временную' жену, а Оливия радовалась всем сердцем, что не пришлось самой его соблазнять. Часть ее по — прежнему сопротивлялась той идее, поэтому сейчас она была на седьмом небе от счастья
На ее теле не осталось ни одной клеточки, которую бы изучил снежный дракон. Его руки были повсюду, девушка утопала в его объятьях и задыхалась от поцелуев. Протяжные стоны не успевали срываться с губ, как были тут же прерваны другой лаской, и уже другой стон, более протяжный и еще более громкий срывался с ее уст.
— Не шуми, — сумел выговорит Рокаэль и вновь окунулся с головой в изучение тела девушки.
— Если бы… ты… не зажал… в коридоре… — попыталась оправдаться Оливия, теряя нить мысли уже на середине фразы.
— Тогда бы я сош — ш-шел с ума, — прервал ее снежный, отодвигая кружево белья в сторону.
— Терпел же… всю… дорогу… — Оливии было бы обидно, что он говорит намного четче ее, но не в этот раз. Мысли, словно испуганные бабочки, сорвались с места и сейчас порхали где‑то над головой.
Да если бы она знала, кто сейчас действительно терял контроль, то была бы поражена. Ранее хладнокровный воин, не знающий чувств, оттаял и затоплял собой не только ее. Он сам был готов овладеть ей прямо здесь и с этим надо было что‑то делать… Срочно!
— Скажи мне гадость! — потребовал он.
— М — м-м?.. — только смогла ответить девушка.
— Ударь меня! — попросил жарким шепотом он, и она только сильнее впилась в его губы. Самообладание мужчины, раньше напоминающее непобедимую крепость, камнем за камнем рушилась нежностью кожи, сладостью губ и манящим телом. Она изгибалась так, как он втайне хотел. Она стонала так, как он и не мечтал. И отзывалась на ласки так, как делала бы самая идеальная женщина в мире.
Она вся была для него, но он не мог вот так… Вот здесь…
Но так хотел!
Ему нужно было ее как‑то остудить, тогда бы и он смог взять себя в руки. Только не тогда, когда она так податливо отзывается на его прикосновения!
— Ты будешь точить мои клинки, — сказал он, думая, что это точно приведет его в чувство. А, значит, и его. Но он просчитался, подумав, что она поймет его в прямом смысле слова. Но по тому, как она залилась краской он с поражением понял — его жена была еще той штучкой, а ее мысли не так невинны и чисты. Но бездна забери, как его все это заводило!
— Ты переедешь ко мне? — надо было пользоваться положением. Стратег в нем не спал.
— Я и так у себя в замке…
— Ты поняла, о чем я!
— Не — е-ет, — это 'нет' далось ей очень тяжело. И Рокаэль сначала даже не поверил своим ушам.
— Как это — нет? — он, наконец, все‑таки сумел оторваться от тела девушки и заглянуть в голубые глаза, подернутые поволокой страсти.
— Ты же живешь, как в казарме, — вернувшись в реальный мир, сказала она. Рокаэль запнулся, в голове уже продумывая план наступления. Казарма? Хм… В чем‑то она была права. Возможно, ей будет некомфортно там. Но он ни за какие 'шиши' не переедет в ее пенаты! От мягкой перины у него ломит спина!
— У тебя же ничего не изменилось? — спросила Олвиия, напомнив ему последний визит в его покои. Это бы несколько лет назад, тогда Сандар просил срочно позвать к нему Рокаэля, а Оливия вызвалась поставить в известность наставника. Её тогда поразила мрачность и необжитость комнаты.
— Нет, но разве тебе не все равно? С милым рай на вершине горы и все такое? — давил на больное Рокаэль и заставляя девушку задуматься, настолько ли для нее были важны 'мелочи'.
— Хорошо, — согласилась она, после десятисекундного раздумья. — Организация переезда — за тобой!
— Уж поверь, я сделаю это в максимально короткие сроки, — прошептал он ей в щеку, опаляя дыханием. — А то ты вздумаешь еще тянуть…
Его вновь засосало в водоворот страсти, и только громкий стук двери смог немного привести парочку в чувство.
— Немного не в том месте, — шумно дыша, словно после долгого марафона, сказал Рокаэль.
— Ты прав, — согласилась с ним девушка и попыталась выскользнуть из объятий.
— Да и в пасть! — прорычал Рокаэль, с силой стискивая девушку в своих объятиях.
— Тебя то не дозовешься, то потом хвостом не отмахаешься! — смеясь, сказал Оливия, а ее глаза довольно сверкнули.
— И не вздумай теперь отмахиваться! — опять прорычал снежный дракон.
