как раньше, а максимум за полдня, слух, обоняние, чувствительность стали идеальными. А еще от меня стало пахнуть оборотнем, так что с человеком двуликие теперь меня уж точно бы ни за что не спутали.
Не сомневаюсь, что всё это смог провернуть мой еще не родившийся малыш, который, с каждым днем становясь всё сильнее, делился и продолжает делиться своей энергией с мамочкой. Он, как насос, накачивающий шарик воздухом, насыщает моё тело, каждую клеточку, восстанавливает нарушенные связи, выпрямляет пересушенные и оборванные каналы. Иногда кажется, что я чувствую, как клубится внутри меня его сила и мощь. Удивительное чувство, щекочущее, как перышко.
— Что-то смущает, но пока слишком далеко, — выдаю в итоге, просканировав окружающее пространство.
— Понял, тогда будет двигаться в заданном темпе. Ты как, не устала?
— Нет, все отлично. Моё солнышко всё понимает и, кажется, даже помогает, снимая усталость, — положив на заметно округлившийся животик руку, посылаю волчонку всю свою любовь и тут же ловлю ответный теплый и нежный отклик, словно пуховой кисточкой по сердцу проскальзывает ласка.
— Ух, и шустрый у нас пострелёнок вырастет. Глаз да глаз за таким держать придется.
— Уверена, он будет очень послушным, — улыбаюсь широко и открыто, потому что Серебрянка с удовольствием транслирует мне пушистого малыша на толстых коротких лапках, задорно наклоняющего вбок умилительную мордочку и смотрящего на меня темно-серыми с синими крапинками серьезными глазами отца.
Сладкий мой!
Еще час двигаемся по лесу во вполне себе приличном темпе, учитывая возраст лесничего и мое положение. Но, так или иначе, расстояние до одной из главных лесных накатанных дорог, где мы углубились в трущобы чуть больше двух месяцев назад, сокращается практически до полукилометра. Считай, достигли границы.
— Стоп, — командует дед Исай, оглядываясь уже сам, и внимательным взором изучает ближайшие деревья. — Хм, а оборотни-то, дочка, смотрю, тут гости частые. Думаю, так и шерстят территорию периодически. Надеюсь, хоть твои, раз такие настырные.
Прикрываю глаза, чтобы не отвлекаться на постороннее, и глубоко втягиваю воздух. К нашему счастью ветер юго-западный, а значит, как раз против движения, и учуять нас тем, кто впереди, сложновато. Зато мне — самое оно.
Разделяю то, что уловила, на составные нотки и понимаю, что одна из них мне кажется смутно знакомой. Повторяю глубокий вдох и напрягаю память.
Что-то цепляет. Перебираю своих таких немногочисленных знакомых и… узнаю. Ну, конечно. Это же Чак. Оборотень, который остался в кафе, откуда я успела сделать лапы, когда напали отморозки.
Значит, живой.
Накрывает радостное понимание, что с парнем точно всё в порядке. Слава Луне-защитнице, услышала и помогла.
— Здесь северные оборотни, — поворачиваюсь к деду Исаю и успокаиваю с улыбкой.
— Твои, значит? — хмыкает он, потирая сухой крупной ладонью бороду.
— Не совсем мои, — качаю головой, — но те, кто скорее хороший, чем плохой вариант.
— Выходим к ним?
— А у нас есть выбор? — приподнимаю брови и развожу руки. — Главное, что малыша они в обиду точно не дадут, а остальное… поживем — увидим.
— Иногда, дочка, мне кажется, что тебе не восемнадцать, а все двадцать восемь стукнуло, а то и больше. Не в меру ты рациональная, собранная и здравомыслящая. Не по годам.
— Жизнь порой преподносит слишком суровые уроки, заставляющие взрослеть практически в один момент.
Пожимаю плечами, на что дед Исай просто кивает.
* * *
— Мия? Ты?
В неуверенном голосе, который я слышу, стоит нам с дедом Исаем пройти еще метров двести, звучит столько надежды, неверия и радости одновременно, что я теряюсь. Меня такой эмоциональностью еще никогда никто не баловал. А тут так фонит чистым и светлым упоением, что я не сдерживаю улыбку.
— Привет, Чак, — счастливо жмурюсь.
Эта встреча для нас с лесничим не стала неожиданностью, четверых оборотней я почувствовала, как только они сошли с тропы чуть глубже в лес и двинулись в нашем направлении. Вот и топали мы к ним не таясь, зная, кого непременно должны увидеть.
И не ошиблись.
— Не может быть! Наконец-то! Ты вернулась! Не зря альфа так не хотел уезжать отсюда, что тянул до последнего. Как чувствовал.
— Альфа? — переглядываюсь с дедом Исаем.
— Да, Мия, альфа Райдэн искал тебя все эти месяцы, оставив дела стаи на бету. Никуда не уезжал. В вашем домике, кстати, жил, — Чак машет рукой куда-то в сторону и влево, глядя на деда, на что тот согласно кивает. — Мы его починили, после небольшого погрома, что устроили волки Борсова.
— Те, что напали на нас с тобой? — хмурюсь, пытаясь увязать разрозненные кусочки информации.
Кажется, у Сайка была другая фамилия, но из головы она вылетела. Поэтому и гложут сомнения.
— Э-э-э, нет, это еще один мерзавец, который решил устроить охоту на истинную нашего вожака, чтобы ему отомстить. Там сложная история, Мия, уверен, альфа все расскажет тебе сам, как будет возможность.
— Кхе-кхе, истинную, значит? — кряхтит дед Исай, наглаживая бороду и лукаво посматривая на меня из-под кустистых бровей. — Надо же, как всё быстро меняется, дочка, а всего-то стоило чуть-чуть в уединении пожить.
– Я-а-а… — пожимаю плечами, краснея под веселым взглядом человека, которому совсем недавно доказывала, что меня не признали. Но тот, не подначивает, лишь слегка сжимает плечо, выражая своё участие и поддержку.
— Вот и замечательно. Хорошие-то новости всегда послушать душе приятно. А ты, дружочек, получается, тот самый малый, что Алю спас? Верно?
— Да, это он, — отвечаю вместо оборотня, непонимающе переводящего распахнутые глаза с меня на лесничего. Удивлен, что про него вспоминали. — Спасибо огромное, Чак, что не бросил в беде. Я очень переживала, ведь тебе же могли навредить.
— Нет-нет, со мной всё было в порядке, — тут же уверенно отнекивается молодой боец Райдэна. — Никаких проблем. Совсем.
Но его сдаёт стоящий в трех шагах незнакомец, что, слушая нас, еще и за периметром успевает посматривать. Почему?
Неужели не всё еще успокоилось?
— Да он три дня валялся на больничной койке, хотя все время утверждал, что здоров, как бык, и тоже будет участвовать в ваших поисках.
— Мне жаль,
