Я застыла.
Книга была прямо за углом, не далее чем в десяти метрах от меня.
Если я дойду до края здания и загляну за него, я ее увижу.
И я чувствовала ее там, совершенно неподвижную, пульсирующую темной энергией. Что она делает? Играет со мной в кошки-мышки? Просто… развлекается?
Книга начала двигаться. Ко мне.
Куда, чтоб его, подевался Бэрронс?
Книга остановилась.
Она пытается меня напугать? Если да, то у нее это получается.
А что, если Риодан ошибался? Если Тварь обладаетформой и может меня разорвать? Что, если у того, кто ее несет, при себе пистолет и он прострелит мне голову? Я боялась, что, если отступлю, Книга примет это за слабость и, как лев, почуявший страх добычи, начнет преследовать меня.
Я собрала всю свою волю в кулак и шагнула вперед.
Она тоже.
Я моргнула. Теперь Книга была совсем рядом.
Кто ее несёт? Что она делает? Что задумала? Незнание было хуже всего.
Я ши-видящая. Я детектор ОС. Я создана для этого.
Стиснув зубы, расправив плечи, я дошагала до угла и оказалась нос к носу с психопатом.
Он улыбнулся мне, что меня совсем не обрадовало, потому что зубы у него были похожи на зубцы циркулярной пилы и постоянно вращались за раздвинутыми губами. Психопат оскалился и рассмеялся. Глаза у него были черными, словно бездонные озера. Высокий и истощенный, он пах смертью: гробами, разложившейся тканью, кровью и безумием. Руки у него были белые и дрожали, как умирающие бабочки. На ладонях оказались рты, в которых вращались острые зубы.
Под мышкой он сжимал вполне безобидный том в твердом переплете.
Но не от вида «Синсар Дабх» я остановилась как вкопанная.
Я смотрела в лицо психопата.
Когда-то он был Дереком О'Баннионом.
У меня было копье, а О'Баннион ел Невидимых, поэтому стоит мне его ранить — и он умрет. Но если я убью его, на кого тут же обратит свое внимание «Синсар Дабх»?
На меня.
Внезапно Дерек перестал смеяться и выдернул Книгу из подмышки. Он удерживал ее как можно дальше от собственного тела, на вытянутых руках, и мне на миг показалось, что он предлагает ее мне.
Мы были так близко, что, если бы я захотела, я бы протянула руку и взяла Книгу. Но ни за что на свете я бы не сделала ничего подобного.
А потом Дерек дернулся и перевернул Книгу, словно текст — если то, что находилось у нее внутри, можно было назвать текстом — сначала располагался вверх ногами и был нечитаем.
Когда его губы раздвигались, изо рта доносилось лязганье вращающихся зубов, но Дерек продолжал шевелить губами, будто пытался и не мог мне что-то сказать.
Внезапно я заметила белый ореол вокруг его зрачков. Что было в его глазах, ужас? Дерек пытался протолкнуть «помоги» через заслон металлических зубов? Мне хотелось сбежать. Но я не могла отвести от него глаз.
А затем его глаза снова стали совершенно черными, тело конвульсивно задергалось, словно получило приказ, которому он сопротивлялся изо всех сил.
Его пальцы сомкнулись на краях Книги, которая больше не притворялась невинным томиком. Прямо на моих глазах она трансформировалась в огромный, толстый черный том с замысловатыми замочками, которые отвалились, когда Книга распахнулась в руках О'Банниона, и я четко понимала, что все, что осталось от бывшего Дерека О'Банниона в этом психе, не хотело, чтобы Книга открывалась. Больше всего на свете оно хотело просто умереть до того, как увидит хоть одну страницу. Хоть одну строчку.
Но все равно его заставили открыть Книгу.
Его пальцы начали гореть, потом пламя распространилось дальше, на грудь и ноги, поглотило лицо, и внезапно Дерек О'Баннион вспыхнул ослепительно-белым светом и засыпал пеплом все в радиусе трех метров.
Я принялась яростно отряхиваться, отплевываясь и пытаясь вычесать пепел из волос.
Ледяной ветер разметал то, что осталось от Дерека О'Банниона.
На брусчатке у моих ног лежала « Синсар Дабх».
Она была открыта.
25
Взрослея, я узнавала границы своих возможностей.
Я была достаточно симпатичной, чтобы парни из школьной команды приглашали меня на выпускной, но охмурить квотербека мне бы не удалось.
Я была достаточно умна, чтобы со скрипом, но поступить в колледж, однако мне никогда не стать нейрохирургом.
Я могла снять велосипед с алюминиевой рамой с крючка под потолком гаража, но не могла даже сдвинуть велосипед, на котором папа ездил со времен юридической школы.
В том, чтобы знать свои способности, есть нечто успокаивающее. Это зона комфорта. Большинство людей узнают пределы своих возможностей и остаются в них до конца жизни. Именно так я собиралась прожить отпущенные мне годы.
А грань между глупостью и пониманием того, что пришло время проверить себя и пределы своих возможностей, раз уж вы хотите жить, а не существовать, довольно тонкая.
И сейчас я балансировала именно на этой тонкой грани.
У моих ног лежала открытая «Синсар Дабх».
Я не смотрела на нее с того момента, как она упала на брусчатку. Не смотри вниз, не смотри вниз,твердила я себе, как мантру.
О'Баннион только открыл ее, и она его испепелила.
Что случится со мной, если я посмотрю на ее открытые страницы?
Я полупрошептала, полупрошипела имя Бэрронса и тут же поняла глупость своего поведения. Неужели, если я не буду шуметь, Книга меня не заметит?
Здрасте! Она уже меня заметила. И не только заметила, но и полностью сосредоточилась на мне. Книга играла со мной с той секунды, как появилась на моем «радаре».
Потому что это была я? Или потому, что она играет со всеми, кто оказывается поблизости?
— Бэрронс! — заорала я. — Где тебя черти носят?
Единственным ответом было эхо, запрыгавшее между кирпичными домами на жутковато тихой улице.
Я старалась смотреть только прямо перед собой и прощупать вещь под моими ногами при помощи чутья ши-видящей.
Получилось!
Но Книга была… инертной.
Я совершенно ничего в ней не ощущала. Это из-за камня в моей руке? Или потому, что она обманывала меня, как и всех остальных? Просто притворялась, без всякого подтекста?
Все возможно. Слишком многого я не знала. Я ошиблась. Я не балансировала между глупостью и проверкой себя на прочность. Километры глупости простирались по обе стороны линии, на которой я стояла.
Мне пришлось попятиться по этой узкой линии, очень осторожно, чтобы не свалиться ни по одну сторону, ни по другую.
Я подожду Бэрронса. Ничего не предпринимая.
Я сделала шаг назад. И еще один. А потом третий, и тут мой каблук наткнулся на что-то твердое. Я споткнулась и начала падать.
Это был основной инстинкт — попытаться удержать равновесие, вытянув руки в стороны и посмотрев под ноги.
— Черт! — вскрикнула я, резко отводя взгляд.
Но было слишком поздно. Я увидела страницы. И я не могла не посмотреть снова.
Я упала на колени и склонилась над «Синсар Дабх».
Я склонилась над Книгой потому, что на ее постоянно меняющихся страницах увидела ту самую светловолосую женщину с ледяными глазами, которая раньше стояла на страже, преграждая мне вход в одну из самых важных библиотек Хевена. Я видела, как она движется с одной картинки в Книге на другую.
Мне нужно было узнать, кто она такая и как мне пройти мимо нее. Мне нужно было узнать все, что знает о ней Книга. Откуда Книга знает о ней?
«Тебе нужнознать, — будет потом насмехаться Бэрронс. — Разве не это Ева говорила Адаму, когда протягивала яблоко?»
«Это не моеяблоко, — буду защищаться я. — Ты тоже пытался его сорвать. Разве не все мы так поступаем, потому что нам нужно что-то на страницах Книги? Не знаю, чем она зацепила тебя, но зацепила же. Скажи мне, Бэрронс, только честно: сколько лет ты охотишься за Книгой и почему?»
Он, конечно же, не ответит.
Как я и говорила, по обе стороны линии тянулись километры глупости.
Но, оказавшись на коленях перед Книгой, я была абсолютно уверена, что нахожусь на грани величайшего откровения. Что по-настоящему полезное, освобождающее знание всего в нескольких минутах — да нет, в секундах — от меня. Знание, которое позволит мне контролировать собственную жизнь, поможет победить врагов, прольет свет на тайны, которые я не могу разгадать, подскажет, как вести за собой людей, как добиться успеха, даст все то, чего я хочу больше всего.
