зала как раз напротив Ала, держащего на изготовке тёмное атакующее плетение.
– Ты как? – кажется, я безумно скучала по этому вопросу.
– В порядке, – отвечаю я, после чего он коротко командует:
– Защищай Ингу, – а сам атакует Фредерика.
Барс одним длинным прыжком оказывается рядом со мной, лишь на миг утыкается своей огромной мордой мне в бок, а потом закрывает меня телом.
Я даже не понимаю, насколько вовремя он это делает: Фредерик поступает именно так, как и положено мерзавцу: прикрывается щитом и отправляет атакующее плетение в мою сторону.
Саймон принимает его на себя, и его отбрасывает.
– Сай! – я кидаюсь к нему, но цепь, прикреплённая к ошейнику, оказывается слишком короткой.
Металлический обруч впивается в мою шею, я закашливаюсь и падаю на пол. На месте барса уже лежит Саймон, а вокруг расплывается кровавое пятно.
– Надеюсь, это была девятая жизнь, – небрежно роняет Фредерик. – Что ж, одним защитничком меньше. А был такой перспективный…
Но договорить он не успевает, потому что Тенгер пользуется тем, что император отвлёкся и нападает. Завязывается магический бой, какого я даже в фантазии представить не смогла бы.
Молнии, огненные шары, водяные потоки и чёрные облака сменяют друг друга, разбиваются о магические щиты, отлетают в стороны, разрушая отделку стен. Сначала я задумываюсь, почему Тенгер не превращается в дракона, но потом до меня доходит: он может обрушить стены, а я прикована, я не смогу даже отбежать.
Как заворожённая смотрю за этим смертельным танцем, где один исполняет изысканно-прекрасную партию, а второй – пытается взять силой и нахрапом.
Минимум дважды Фредерик отправляет в меня плетения, но Ал умудряется отразить его, предугадать следующий шаг.
Потрясающий взмах руки Тенгера, что-то похожее на то, что он делал, когда я в самом начале нашего знакомства застала его за тренировкой, и Фредерика отбрасывает к стене с такой силой, что по ней расползаются глубокие трещины.
Грузное тело императора сползает на пол, и Тенгер заносит руку, чтобы наложить обездвиживающее плетение.
– Знаешь, когда у тебя не будет слабостей? – закашливаясь собственной кровью, хрипит император. – Когда у тебя не будет сердца. А так ты остаёшься слабаком.
Он едва шевелит пальцами, и прямо надо мной с потолка срывается огромный кусок штукатурки с изображением чёрного дракона.
Глава 40. Перерождение
Время будто замедляется. Я вскидываю руку, но понимаю, что просто не успею, сделать ничего толкового. Кусок слишком большой, может я и создала бы достаточно прочный щит, будь у меня в запасе секунд на пять больше, но у меня их нет.
Нарисованный дракон оказывается в полуметре от меня, вот-вот пробьёт тонкую оболочку щита и размажет меня по полу, но ничего подобного не случается. Дракон зависает в воздухе, а между ним и моим, отливающим лиловым щитом возникает ещё один. Яркий золотисто-оранжевый.
Я поворачиваюсь в Алу и вижу, как он, отвлекаясь от поединка, протягивает ко мне руку, будто предлагая вложить в его ладонь пальцы. Затем он словно отталкивает от себя висящий в воздухе кусок штукатурки.
По моему телу разбегаются мурашки. Это было очень…
– Ал, сзади!
Он успевает выставить щит, но тот трескается, будто битое стекло и рассыпается, а Тенгера отбрасывает к стене и лежащему без движения Саймону.
– Ал!
Дракон приподнимает голову, но, похоже, удар оказывается для него слишком сильным. На белой стене остаётся кровавое пятно, после чего Алистар оседает на пол и больше не двигается.
Проклятье! Он же… просто сознание потерял, да? Не умер?
– Надоедливый мальчишка, – шипит Фредерик, запрокидывая голову.
Из-за того, что Фредерик резко потерял в весе, кожа на его подбородке висит некрасивыми складками. Он взмок после поединка, дышит короткими частыми рывками. Я бы понадеялась. Что у него снова прихватит сердце, но где уж там.
Разве мне может так сильно повезти? Ха.
Когда он опускает голову, я снова пробую влезть к нему в мысли и внушить что-нибудь. Расшибиться лбом о стену или что-то вроде, но Фредерик быстро вышвыривает меня.
– Думаешь, я снова куплюсь на это, дрянь? – выплёвывает он и выбрасывает руку вперёд.
Я ощущаю поток магии. Прохладный, будто сквознячок, он сперва обдаёт кожу свежестью, но после моя рука вспыхивает так, словно я окунула её в кипящее масло.
Закричав, я падаю на пол, прижимая к груди запястье. Хочется спрятать его, защитить от губительного воздействия магии Фредерика, но я понимаю, что это бесполезно.
Он же ломал кольца? Стражи свободны, но… неужели связь с метками на цветах хранится в чём-то другом?
– Гадкая девчонка. Знаешь, как радостно мне будет испить тебя прямо здесь? Рядом с Тенгером? О, его просто вывернет наизнанку, когда он поймёт, что всё случилось в шаге от него, пока лежал бесполезным куском мяса. Беспомощный, слабый.
Меня не слишком волнуют его угрозы. Мне очень больно и это с ума сводит. Я падаю на пол, упираясь лбом в холодный камень, но ничто, ничто не может уменьшить эту боль.
Щёки жгут слёзы, я искусала губы до крови.
– Поэтому мне будет вдвойне приятно, – Фредерик подходит, схватив меня за волосы, вынуждает запрокинуть голову, – избавиться от вас двоих. Стали истинной парой? Ну так умирайте в один день!
Он шлёпает по моему лицу ладонью, а когда отводит руку, я чувствую, как из лёгких будто бы вытягивают воздух. Хочется кашлять, но ничего не получается. Я уменьшаюсь, как сдувающийся воздушный шарик, а после случается совсем уж странное. Из моего горла медленно поднимается маленькая лиловая искра. Будто от костра.
Почему-то это по-особенному пугает. Я не столько понимаю, сколько чувствую, что происходит что-то ужасное, но из-за боли и того, что Фредерик держит меня за волосы, не могу двинуться.
– Ты умрёшь здесь, – с лживым сочувствием заявляет лжеимператор. – Обычно я делаю это в постели и аккуратно, чтобы не вытянуть из вас всё до капли, но ты так сопротивляешься, что нежным я точно не буду.
Вслед за первой потянулись и
