— Ах ты, тварь, — заорала я, понимая, что теперь меня ничего не спасет. Слуги никогда не забудут этих слов. — Мерзкая старуха! Не слушайте ее, она все врет!
Мы кричали, перебивая друг друга, пока прямо над нами внезапно не раздался незнакомый, но абсолютно спокойный мужской голос:
— Лесса Феклалия, гелла Изера, позвольте поинтересоваться, что здесь происходит?
Я, тяжело дыша, перевела взгляд на незнакомца. И поняла, что окончательно проиграла. Это был тот самый инквизитор, который тогда в полицейском участке снимал с меня последствия воздействия черной магии. Теперь мне не отвертеться. И гелла Изера поняла это тоже. Она засияла от радости и протянула этому мерзкому типу тетрадь:
— Гелл, посмотрите, это дневники лессы Феклалии, где она признается в том, что сама организовала ритуал черной магии, который был проведен в этом поместье два месяца назад…
Глава 34
Суд шел больше полугода. Основные фигуранты: гелл Борк, Мариша и доктор Джмесон сидели за решеткой, а меня отпустили под домашний арест. Приняли во внимание заслуги перед городом, в виде открытия приюта, и беременность. Да, через несколько недель выяснилось, что наша с доктором Джемсоном единственная ночь не прошла без последствий.
Геллу Изеру я уволила. Но она так и проживала в моем доме, потому что ей некуда было идти. По распоряжению доктора Джемсона все его имущество было продано, а деньги переданы приюту. Ему позволили это сделать по ходатайству мэра, который ратовал за приют, и доктора Хорса, который очень сильно переживал за коллегу.
С бывшей экономкой мы почти не сталкивались. Она предпочитала проводить дни напролет в своей комнате, а я редко выходила из своей. Моей Иське, которая так и тащила на себе и приют, и дом и заботу обо мне, приходилось силой вытаскивать меня на прогулку.
В основном я оказалась права. Именно фиалка-Феклалия была серым кардиналом всей истории. Когда об этом заговорили на суде, у гелла Борка случилась истерика. Он никак не мог поверить, что им крутила бестолкова баба, которую он и в грош не ставил.
Я ошиблась в нюансах, которые были очень существенными. В тайнике, в сундуках хранились книги лесса Витроша, инквизитора-отступника, и за двадцать лет фиалка-Феклалия досконально изучила все, что там было. На полях нашлись заметки, сделанные ее рукой. И теперь суд полагал, что она собственноручно исправила символы, нанесенные геллом Борком, для того, чтобы не просто призвать душу, но и самой отправиться на ее место.
Единственное, что спасало меня от обвинений в черной магии — отсутствие доказательств. Неизвестно, была ли лесса Феклалия очень осторожна, или просто никогда до той роковой ночи не приносила кровавые жертвы ради получения магических сил. К тому же свидетельство ее возможной причастности к ритуалу — конюшня, было стерто с лица земли. И только благодаря этому мне удалось избежать обвинения в использовании черной магии, в отличии от гелла Борка и Маришы…
Эта нахалка тоже оказалась любительницей пролить кровь черных петухов. Это известие подкосило геллу Изеру. Она очень долго надеялась, что обвинив меня в подстрекательстве, поможет своим детям. Но фактически это не оказало никакого влияния. У Мариши был такой длинный послужной список, что это преступление стало всего лишь небольшим, и даже не самым серьезным, эпизодом.
Доктора Джемосна обвиняли в соучастии. Его непереносимость черной магии сыграла ему на руку. Доктор Хорс категорически отверг вероятность, что доктор Джемсон мог принимать непосредственное участие в ритуале. Он даже находиться очень близко не мог. Иначе просто умер бы. Доктор Хорс предположил, что это последствия участия черной магии в его рождении. Да, эта история из прошлого рода Мерриганов тоже стала достоянием общественности.
Наше дело обсуждала вся страна. В зависимости от степени желтизны газеты пестрели заголовками, рассказывающими об ужасных тайнах рода Мериганов, о трупах в подвалах нашего дома, о человеческих жертвоприношениях и о том, что мы едим младенцев на завтрак. Настырные газетчики осаждали мое поместье, караулили меня у ворот, а особенно ушлые умудрялись пробираться к самому дому.
— Лесса Феклалия, — ко мне в комнату заглянула Иська. На никому не позволял приближаться ко мне, не без оснований не доверяя горничным. Мне пришлось уволить двух девиц, решивших подзаработать на продаже известий из страшного поместья. — Лесса Феклалия, — Иська снова окликнула меня. — К вам посетитель…
— Инквизитор? Полицейский? — равнодушно произнесла я. Эти типы таскались ко мне регулярно, задавая тысячи вопросов. Иногда совершенно глупых.
— Нет, — мотнула головой Иська.
— Журналист? — Эта братия тоже регулярно пыталась добиться личной встречи и интервью с «последней из рода Мериганов». Мне удалось сохранить втайне свою беременность.
— Нет! — Иська возмущенно затараторила, — да, разве ж я б к вам этих змеюк пустила бы?! Лесса Феклалия, это представитель его величества… из столицы…
Я вздохнула. Этого мне еще не хватало. Я, вообще, видеть никого не хочу и даже к детям хожу пару раз в неделю. И то, только потому, что мой детский сад страшно скучает без меня. А я без них.
— Лесса Феклалия?! — отчаянно зашипела Иська, — ну нельзя же заставлять их ждать! Это же представитель самого короля!
— Что ему надо? — наморщила я лоб. Мне категорически не хотелось вставать с любимого кресла.
— Да откуда ж я знаю?! — всплеснула руками Иська. — Вы думаете они мне докладывали? Лесса Феклалия! — заявила она вдруг приказным тоном, — немедленно вставайте и отправляйтесь в кабинет! Слышите?!
Контраст был такой сильный, что я вздрогнула и взглянула на Иську с удивлением.
— А вы что думали? — нахмурилась она, — я экономка, я не только вас слушать могу, но и слугами командовать. И вами! Если надо! Лесса Феклалия, нельзя заставлять королевского представителя ждать вас в кабинете.
Я вздохнула. Кажется, в моем доме скоро появится еще одна гелла Изера. Если я не остановлю Иську прямо сейчас.
— Не смей разговаривать со мной таким тоном, — отрезала я, тем не менее вставая. Иська права, нельзя заставлять ждать королевского представителя. Неизвестно же, что он хочет и какие у него полномочия. — Если будешь копировать геллу Изеру, я тебя выгоню. Поняла?
— Поняла, — кивнула Иська, ничуть при этом не испугавшись. — Я не хочу быть как гелла Изера, лесса Феклалия, — улыбнулась она, — я хочу быть, как моя бабушка. А ее уважали все: и слуги, и хозяева…
Накинув шаль, чтобы не замерзнуть и скрыть округлившийся животик, я прошла к кабинету. Дверь была приоткрыта, и в щель я увидела королевского представителя — женщину примерно моих лет. Она сидела в кресле, из-за спинки которого была видна только небольшая аккуратная шляпка с неширокими полями и довольно крупной брошью.
— Добрый день, — вошла я в кабинет, — прошу прощения, что вам пришлось ждать. Я себя не очень хорошо чувствую… все эти события плохо сказались на моем здоровье…
Женщина элегантно повернула голову и впилась взглядом в мое лицо. Она рассматривала меня так нагло и беззастенчиво, что мне стало не по себе. И я отступила на шаг назад.
— Лесса Феклалия? — низким, грудным голосом произнесла она.
Странный вопрос, как будто бы это мог быть кто-то другой. Я вздохнула и кивнула. Кажется я нарушила какие правила этикета в отношении представителей короля. Но теперь, когда многим известно, что я попаданка, думаю, эта лесса отнесется к моему провалу со снисхождением.
В суде информацию о моей иномирной душе не афишировали, но, я уверена, об этом были осведомлены, все, кто должен был. И эта лесса в том числе.
— Присаживайтесь, — кивнула она на противоположное кресло. — Мне надо поговорить с вами по поручению его величества.
Ишь, деловая какая, мысленно фыркнула я, ведет себя так, как будто бы это не мой, а ее кабинет. Но вслух, конечно же, ничего не сказала. Просто села в кресло и уставилась на даму точно так же, как она на меня ранее.
