Сэм подкрался к двери, сжимая пистолет, и прижался спиной к стене, заняв выгодное положение. Я потянула дверную ручку. Дверь тихо открылась. Сэм смазал все дверные петли и починил пол наверху, чтобы мы могли передвигаться по дому бесшумно.
Я про себя сосчитала до трех, и знала, что Сэм делает то же самое. На счет три он развернулся к дверному проему, выставив вперед пистолет. Мышцы на его руке напряглись. Я последовала за ним, перешагнув доску на полу, испорченную водой. Это была единственная половица, которая могла заскрипеть, и с самой первой нашей ночи в этом доме я запомнила, что ее нужно обходить.
У лестницы мы остановились, так как в лунном свете, льющемся из окна гостиной, мелькнула тень. Скрипнула входная дверь, щелкнул замок.
Сэм спустился на две ступеньки.
Я вторила его движениям, прижимаясь к стене.
На лестничном проеме Сэм присел и посигналил мне, чтобы я ждала, пока он осмотрит гостиную поверх перил.
Через секунду он щелкнул пальцам, подавая знак: "Все чисто".
Спуск вниз по оставшимся ступенькам, казалось, занял вечность, и, достигнув наконец первого этажа, мы разделились. Сэм пошел влево — к столовой, я вправо — к гостиной.
Я знала, что в ней никого нет, поэтому сразу подошла к окну и отодвинула плотные шторы.
На дворе стояла только наша машина. Никаких агентов Подразделения не было.
По подъездной дорожке шла одинокая фигура.
Я свистнула Сэму, и он поспешил ко мне.
— Смотри, — прошептала я.
Сэм выглянул в окно.
— Это Ник, — сказал он. — Какого черта он делает?
Он спрятал пистолет за пояс штанов, распахнул входную дверь и быстро спустился по ступенькам крыльца. Он выскочил в чем был: в майке и шортах. Я натянула куртку и ботинки и побежала за ним.
С темнеющего неба падали пушистые снежинки. Ночь была жутковато тихой, казалось, каждый шаг отдается эхом в лесу.
— Куда ты идешь? — спросил Сэм Ника.
Ник бросил взгляд через плечо.
— Гулять.
— Постой, — догнала я его с Сэмом. — Может, вернешься, и мы поговорим? Пожалуйста.
— Поговорим? — Он посмотрел на меня и раздраженно нахмурил брови. — В этом-то и проблема, Анна. Тебе только что и хочется — говорить.
Он пошел дальше.
— Может это потому, что ты никогда не разговариваешь. — Я стучала зубами от холода, но ничто не могло остановить жар моей речи. — Я прожила с тобой два месяца и ничего не знаю о тебе, за исключением того, что ты придурок и…
Он развернулся и шагнул ко мне. Его лицо вдруг оказалось всего лишь в дюйме от моего.
— Отлично. Давай поговорим. С чего хочешь начать? Может с того, что я больше не знаю, что реально, а что нет? Или с того, что частые воспоминания так мучают меня, что порой мне кажется, что я схожу с ума? — Он остановился только чтобы вздохнуть. — Или, может, поговорим о том, как часто мои воспоминания заканчиваются смертью людей? Людей, которых я убил? Ты даже не представляешь, что Подразделение заставляло нас делать. И лучше тебе этого не знать.
Сэм влез между нами.
— Перестань, — спокойно сказал он. — Она просто пытается помочь.
Не отводя от меня взгляда Ник ответил:
— Мне не нужна ее помощь. Мне ничего от вас не нужно.
Он развернулся и двинулся прочь.
— Все, что мне нужно — гребаное пространство.
— Сколько? — мягко спросил Сэм. — Миля? Округ? Штат?
Ник засунул руки в карманы брюк.
— Столько, сколько возможно.
Я взглянула на Сэма. Его лицо выражало ту же боль и печаль, какие чувствовала я.
— Мы просто позволим ему уйти? — тихо спросила я.
Сэм кивнул.
— Если ему нужно пространство, пусть оно будет у него. Ничто из того, что мы скажем или сделаем, не изменит его намерения.
Сэм ушел в дом, а я продолжала стоять на месте с окоченевшими ногами и онемевшими пальцами, провожая взглядом силуэт Ника.
Он исчез за поворотом подъездной дорожки, и его полностью поглотили темнота и падающий снег.
* * *
Сэм остался внизу наблюдать за домом, я же пошла наверх спать. Завернувшись в одеяло, я надеялась, что смогу быстро заснуть, не думая о Нике. Но стоило мне закрыть глаза и расслабиться на подушке, как голову заполнили голоса. За ними последовала вспышка света.
Я сразу же поняла, что это воспоминание.
Пронзительный крик.
Розовое одеяло подо мной.
Открытая коробка с украшениями на комоде.
Парень рядом на кровати.
— Ты в порядке? — спросил он.
Волосы занавешивали мое лицо. Я вытерла глаза. Я плакала и не хотела, чтобы он видел меня такой, похожей на ребенка.
Он придвинулся ближе.
— Анна?
— Почему они кричат друг на друга? — спросила я.
— Сэм злится на то, что сделала твоя сестра, а твоя сестра… — он оборвал себя, и я почувствовала, что он наблюдает за мной. Он сделал глубокий вдох. — Не бери в голову. Хочешь увидеть кое-что, чему научила меня мама?
Шмыгнув носом, я начисто вытерла лицо.
— Что это?
— У тебя есть бумага? Я тебе покажу.
Голоса затихли. Я откопала на столе листок бумаги. Красный, в сердечках. Протянула его, и парень фыркнул.
— Что? — спросила я.
Он взъерошил мне волосы.
— Ничего. Просто, ты такая девчонка.
— Анна?
В мои плечи впились пальцы и потрясли меня.
— Эй, просыпайся.
Я открыла глаза. Надо мной склонился Сэм, на его лицо падал лунный свет. Я не знала, сколько прошло времени, с тех пор, как я ушла спать, но, казалось, прошли часы.
— Что? — прохрипела я.
— Ты плакала.
Я вытерла лицо. Мои щеки были влажными.
— Должно быть, приснился кошмар, — ответила я и посмотрела через его плечо в коридор. Дверь в спальню Каса была открыта. — Сейчас Кас дежурит?
— Да.
— Тогда приляжешь со мной?
Он кивнул и обошел кровать с другой стороны. Я услышала, как Сэм положил на стол пистолет, затем почувствовала, как он сдвинул матрас, чтобы перепроверить, на месте ли еще один пистолет. Он делал так каждую ночь. Это почему-то вселяло в меня чувство безопасности.
Краем глаза я увидела, что у него распахнулась рубашка, а потом почувствовала, как он скользнул под одеяло, ложась рядом со мной. Он обнял меня за талию и, притянув к себе, легонько поцеловал обнаженное плечо.
