А потом меня вновь разбудил звонок в дверь.
Сдёрнув одеяло, села, и сонно потирая глаза, нащупала ногами тапочки. Взгляд зацепился за висящие на стене часы. Девять двадцать.
Дежавю. Или День Сурка?
Плетусь открывать. На пороге Лизка.
— Кажется когда-то это уже было, — бурчу, пропуская её в квартиру.
— Вчера, — кивает.
Я невольно вздохнула с облегчением. А то в голове сумбур, и воспоминания путаются. Попробуй разбери что там сон, что реальность. Но коль Лизка говорит, что вчера нечто похожее уже происходило, то это обнадёживает, значит, всё не так и плохо у меня с головой.
— Что там с полотенцем? — интересуется Лизка.
Полотенцем? Ах, полотенцем!
Тут же начали всплывать обрывки воспоминаний. До какого-то момента вполне чёткие, потом размытые. Сны путанные, отделились от пьяной реальности минувшей ночи. И звуки странные доносящиеся с кухни, может и вправду ко мне в дом удача постучалась, да я не заметила?
Бррр… Вот и что за чушь в голову лезет?
— Не проверяла, — догадалась Лизка.
— Неа, — помотала лохматой головой я и решительно сдула с лица упавшие спутанные пряди. — Лиз, мне работать надо. Выноси вердикт, что меня там ждёт в следующем году.
— Так я ж тебе вчера ещё говорила… — явно растерялась подруга.
— Помнила бы я ещё…
— Что и суженного не помнишь?
— А должна?
— Ты его кашей кормила, как бы…
— Я? Кашей?
Хм… Кашу помню. Лизка варила, я заправляла. Потом мы оделись и куда-то пошли с той плошкой. А вот куда, зачем и что там было? Хоть ты убей — чистый лист в памяти.
— Ясно всё с тобой, — прервала затянувшееся молчание подруженция и отдёрнула портьеру. — Ну что тебе сказать? Счастье тебе привалит, и деньги. Стучались явно, вон, — она кивнула на обгаженное оконное стекло. — Твой любимый птичий помёт. И склевали всё. А полотенце, сейчас пощупаем, — произносит, отворяя окно и забирая замёрзшую и стоящую колом тряпицу в дом. — Выйдешь замуж, — говорит. И неожиданно добавляет: — Скоро.
— Так-таки и скоро? — передразнила я.
— А с судьбой, Катюх не спорят, — пожала плечами подруга. — Уж поверь мне, на себе проверила. Да, я же чего собственно пришла то! Ну проверить всё это ясно дело. В общем, у меня новость…
Договорить она не успела, раздался звонок в дверь.
— Привет Кать, — поприветствовал меня сосед и по совместительству муж Лизки. — Лиз, ну знаешь же, что опаздываем, а ты пропала!
— Ну и иду я, иду, — вмиг сдалась та, жестом показывая, мол, прости, потом поболтаем.
Ну потом, так потом, мне так лучше даже. Сейчас работой немного займусь хоть.
Глава 4 Крах планов и надежд
Пока готовила завтрак, включила ноут. Промежду помыть то, почистить это, то перевернуть, это помешать, подбегала к компу. В очередной набег загрузила почту, где обнаружила очень краткое и странное письмо от босса: «Идеально, но тебе это уже не поможет».
— Почему? — прошептала я, и невольно села на диван.
Меня что уволить хотят? За что? Я же всегда добросовестно выполняла свои обязанности, нужно кого-то подменить — пожалуйста, требуется выйти сверхурочно — пожалуйста, в выходные — тоже, на дом работу взять — не вопрос… Нет, не может такого быть! Тогда, почему же мне это не поможет? Может проект давно уже выбран, а вся эта история с конкурсом — всего лишь прикрытие? Такой вариант исключать конечно нельзя, но, если инвестор не идиот, он должен понять очевидные плюсы моего предложения. Вдруг это действительно гораздо выгоднее того, что им предложили ранее? Хотя… Есть и ещё вариант. Я ведь не одна работаю. Архитекторы, инженеры, дизайнеры и прочие специалисты, входящие в мою группу… В теории, они не обладают полной картиной, но кто им мешает слить информацию по частям? И если некто из конкурентов разжился этой информацией и успел ею воспользоваться…
«Почему не поможет?» — всё же отписалась я, но прошёл час, второй, минул пятый, а ответа так и не последовало.
Остаток дня всё в буквальном смысле валилось из рук. Накатила апатия. Всё поблекло, потеряло смысл. Я пыталась взяться за документы к проекту, систематизировать информацию в соответствии с тем, как буду говорить речь, но вопреки обыкновению вместо ожидаемого увлечения работой, желала лишь одного — прилечь и заснуть.
Так и пролетел последний выходной. Ничего толкового не сделала, Лизка больше не заходила, а к подаренной ею книге я старалась вообще не приближаться, понимая, что в очередной раз зачитаюсь. В итоге, так и легла спать в полном раздрае.
А на утро начались трудовые будни. На работе все куда-то спешили, суетились, а я пребывала всё в том же странно-апатичном состоянии. Надеялась, встречу начальника, выясню что означали его слова, но, увы, тот уехал на какую-то деловую встречу и появиться должен был лишь к пятнице, как раз на этот день и намечена репетиция презентаций от сотрудников нашей компании. Ещё и всякие текущие вопросы навалились — конец года, подведение итогов по уже закрытым или находящимся в работе проектам. Бумажная волокита, бесконечные проверки данных в программах, файликах эксель, подшивка документов для архива, сверки с бухгалтерией, поставщиками и заказчиками.
На работе приходилось засиживаться допоздна, домой возвращалась в состоянии побитой собаки и сил хватало лишь на то чтобы принять душ и упасть в кровать. И да, до сих пор гадала, что имел ввиду начальник, написав, что мне «это» уже не поможет. Стоит заметить, ответить он мне так и не удосужился. Одно поняла точно — увольнять меня вроде бы не собираются. Лизка как не давала о себе знать, что странно, обычно, она хотя бы раз в день, но звонила справиться о моих делах, а тут тишина. О её подарке я помнила, но сил и времени на него не оставалось от слова «совсем».
И вот уже вечер четверга, опять пришлось задержаться на работе, отчёт не сходился, и я нервничала, ведь надо успеть отрепетировать заготовленную речь. Наконец-то закончив, помчалась домой, и на пороге собственной квартиры обнаружила сияющую Лизку в домашнем халате и тапочках.
— Привет! Где тебя столько времени носит? Я жду, жду. У меня такие новости! — выпалила она, и я едва не взвыла осознав, что сегодня, судя по всему, спать совсем не лягу.
— Не шуми, соседи, наверное, спят уже, — буркнула я.
Лизка притихла, хоть я и понимала, что это ненадолго. Вот же принесла нелёгкая, а? Отчего бы ей вчера было не прийти, или завтра вечером? Почему обязательно сегодня, когда на часах уже почти одиннадцать, а ещё надо речь перечитать, и отрепетировать, и хоть немного поспать…
— Ты представляешь! Подтвердилось! — воскликнула та, ворвавшись в наконец-то открытую квартиру.
— Что подтвердилась, — искренне недоумевая по какому поводу такие бурные радости, поинтересовалась я.
— Э-э-э… А-а-а-а! Я же не успела тебе сказать за всеми этими гаданиями!
— Что сказать?
— Я беременна!
— Оу… — только и смогла выдавить я. — Поздравляю.
Прозвучало это как-то суховато, хотя я искренне радовалась за продругу. Малыша они с Женькой хотели давно, пять лет усиленно работали над этим вопросом, бегали по врачам, обследовались, проходили какие-то курсы процедур, и вот, наконец-то, чудо свершилось. Подруга примчалась поделиться своим счастьем, а тут я со своими проблемами на работе.
— Прости, я просто устала очень, — виновато извиняюсь.
— Да ладно! Главное ты теперь знаешь. И это не все новости, — почему-то покосившись в сторону двери, и снизив тон до шёпота, продолжила она.
У меня мелькнула крамольная мысль — неужто отец не Женька? Благо Лизка долго томить не стала, и тут же выпалила:
— Женин отец сказал, если Лёнька в ближайшие месяцы не женится и в течении календарного года не произведёт на свет наследника, то… В общем, именно мой муж унаследует контрольные пакеты акций и прочая, прочая, прочая.
— И? — немного подавшись вперёд и приподняв вопросительно бровь, интересуюсь.
А что? Ну вот не поняла я к чему все эти перешёптывания! Но подруга смотрит на меня и по-прежнему ждёт какой-то реакции.
