— Вас можно поздравить? — неуверенно произношу, памятуя о том, что её муж не особо-то рвался возглавить семейное дело.
— Да какое там поздравить, Кать! Мозги включи! Леньке жениться срочно нужно!
— И что? — опять переспросила я, наблюдая как подруга по-хозяйски ставит чайник.
— Того, что ты идеальная кандидатура, к тому же, как ни крути, ты к нему неравнодушна…
— Была, — покривив душой, поправила её я.
— Ой ли! — фыркнула Лизка.
— На столь лакомый кусок и без меня куча претенденток найдётся, — отмахнулась я, хотя внутри что-то болезненно сжалось, видимо всему виной растревоженные недавним чтивом воспоминания, не иначе.
— Ка-а-а-ать, мы бы породнились…
— Лиз, мы и так, считай сёстры.
— Ну он же тебе нравился…
— И что?
— Вот ты заладила «и что», «и что…»
— Ты видишь его где-то тут? Он, насколько я припоминаю, мне пороги не обивает, предложениями руки, сердца и почек не заваливает, или он слишком занят, а ты уполномочена делать это за него? А генеральная доверенность от нотариуса имеется? Нет? Ну, значит, и разговора нет. Лиз, поздно уже, а у меня дел полно.
— Ну, я как бы узнать хотела… — вмиг сдулась подруга.
— А что тут узнавать? У него наверняка давно на примете кто-нибудь имеется, а если и нет, то выбор велик. Зачем ему я? Или… Он сам попросил тебя поговорить со мной? — не слишком-то веря в подобное интересуюсь, наблюдая за реакцией подруги.
Лизка потупила взгляд, поджала губы и нехотя помотала головой. Кто бы сомневался! Опять она самодеятельность развела. Стоило ей узнать, что в зоне доступа появился потенциальный жених, и тут же примчалась меня сватать. Вот только она не учла, что как бы я к нему не относилась, раньше или сейчас, не важно, всё равно, я ему, ещё тогда, пять лет назад, лесом не нужна была, а уж сейчас и подавно.
Это для неё он брат мужа, и просто Лёнька, а для меня — глава холдинга, в состав которого входит строительная компания, где я тружусь. Птицу столь высокого полёта вижу самое частое раз в полгода и обращаюсь исключительно по имени отчеству. Ну, не считая случайных и опять же нечастых встреч в неформальной обстановке на всяких семейных торжествах у Лизки.
Слово за слово. Выпроводила подружку ближе к полуночи. Полусонными глазами пробежала текст речи, и решив, что перед смертью не надышишься, легла спать. Лучше уж лишний раз не отрепетирую и без того на зубок выученную речь, но хоть относительно высплюсь.
Утро встретило мерзким мокрым снегом, ветром и заторами на дорогах. И вот, наконец-то удалось добраться до работы. Едва на совещание не опоздала, только и успела заскочить в кабинет, прихватить необходимые бумаги из сейфа и метнуться в конференц-зал. Члены моей рабочей группы, и наши внутренние конкуренты, уже заняли свои места за гигантским овальным столом, во главе которого восседал, так, до сих пор и не ответивший на мой вопрос Василий Георгиевич.
— Прежде чем приступим к репетиции, хочу сообщить одну не самую приятную, для некоторых, новость, — дождавшись, когда в зале все угомонятся, начал вещать Василий Георгиевич, и присутствующие после этого кажется вовсе дышать перестали. — Наши инвесторы и руководство холдинга, пришли к единогласному решению, что представлять проекты, и в последствии возглавлять выигравшие, смогут только те, чей статус относится к женат или замужем.
— Как?! — ошарашено прошептала я, а вокруг словно пчелиный рой зажужжал — все обменивались мыслями по поводу новости.
— А что делать нам, — подал голос инженер из моей рабочей группы. — Мы отстранены?
Коллеги косились в мою сторону так, будто я враг народа номер один. Зато члены конкурирующих групп даже и не пытались скрыть своего ликования. А во встреченном взгляде Василия Георгиевича, я явно прочитала сочувствие.
Руководитель выждал немного, пока основные страсти улягутся, и продолжил:
— Так вышло, что из пяти представляемых нами проектов, два вели не соответствующие требованиям сотрудницы, — произнёс он и сделала паузу.
У меня всё вокруг плыло перед глазами. Стоило немалых сил сдержать рвущиеся наружу слёзы обиды. И от того, что мы не единственные такие легче не стало. Столько сил вложено, столько надежд, и… Пшик! А ведь это не более чем прихоть вышестоящих! И оспаривать её не имеет смысла. Не зря же у нас частенько говорят — незаменимых людей нет, не нравится, выход через отдел кадров.
— Если вы можете дать гарантии, что к моменту проведения конкурса, успеете поменять свой статус — хорошо, не успеете — проект будет снят с рассмотрения, а группа депримирована, — продолжал распинаться руководитель, а меня каждое слово словно ножом резало. — Но я бы рекомендовал, выбрать другого представителя и подготовить его к проведению презентации проекта. В связи с этим, временно выбывших прошу покинуть помещение, и к концу дня отчитаться о принятом решении: вы выходите из числа участников, или же, если остаётесь, то на каких условиях.
Я вместе со своей группой покинула конференц-зал, ощущая сверлящие спину, довольные взгляды более удачливых в плане семейного положения конкурентов.
— В комнату для переговоров? — предложил один из коллег.
— Да, но… сначала за кофе, — отозвалась я.
Хотелось хоть ненадолго уединиться, привести себя в порядок и уже потом, взяв себя в руки, а потом уже отбиваться. А ещё… Ещё жутко хотелось плакать. Озвученное решение было несправедливо. Казалось мир рухнул, а жизнь потеряла смысл.
— Екатерина? — окликнула меня Светлана — одна из сотрудниц моей группы, очевидно тоже решившая наведаться к кофе-машине.
Я уже приготовилась отвечать благодарностью за слова сочувствия и совершенно опешила:
— Думаю, я лучше прочих смогла бы представить наш проект, — без предисловий припечатал та.
— Это буду решать не я, — только и смогла выдавить я, и подхватив свой стаканчик, ретировалась в кабинет, выделенный у нас под проведение всякого рода мелких переговоров.
Ну что сказать? Дебаты были жаркими. Кто-то в теории мог бы нас представлять с точки зрения знаний, но не обладал необходимыми ораторскими данными и харизмой, кто-то побаивался выступлений, робел, кто-то не подходил по статусу, как и я. Одна лишь Светлана подходила и по семейному положению, и по внешности, и по умению выступать на публике. Вот только многие её недолюбливали за чрезмерное высокомерие и заносчивость.
Чисто гипотетически, мои сторонники допускали, что за месяц и две недели, а как оказалось, сроки проведения конкурса по каким-то причинам перенесли, так вот, некоторые верили, что при должном желании я успею выйти замуж. К сожалению, именно я этой уверенности совершенно не разделяла. У меня был роман исключительно с работой, а за неё, как показала практика, замуж не выйдешь.
— Хороших выходных! — промурлыкала вся прямо аж светящаяся от счастья Светлана, и подхватив с моего стола приготовленные для неё папки с МОЕЙ речью, выскользнула из кабинета.
— Не обращай на неё внимания, — буркнула сидящая неподалёку Татьяна — женщина лет пятидесяти. — Может возьмёшь да выскочишь замуж, тут-то она и подотрётся.
— Да куда мне скакать, — отмахнулась я. — До понедельника, — произношу и подхватив вещи направилась к выходу под удивлёнными взглядами коллег.
Ну а что такого? Настроение хуже некуда, ничего прямо-таки горящего на работе нет, желания задерживаться там из-за повседневной текучки — тем более.
Глава 5 То ли грёзы, то ли реальность…
Кутаясь в шубку, вышла из здания корпорации, и внезапно ощутила себя свободной. Это странное, непривычное ощущение пьянило. Тёмное небо казалось звёздным, хотя обычно я этого не замечала за светом фонарей, фар и витрин большого города. Вокруг полное безветрие, снежок искрится. В кои-то веки я не должна была куда-то спешить, что-то успевать. Какой смысл рвать жилы, если здесь мне карьеру уже не сделать. Потолок — главный менеджер, а в топ и на руководящие должности мне не прорваться. Надо либо срочно менять работу, или же не менее срочно выходить замуж. За кого? Как-то нет у меня вариантов, чтобы и карьере не мешал, и не противен был как минимум. Ну не за первого же встречного, бросила взгляд вокруг, невольно обратив внимание на отирающегося возле помойного бака — бомжа. Такой бы был не прочь.
