Я фыркнула, глядя ему в глаза:
— Плевать. Я всё равно проснусь.
— Проверим.
У меня в груди захолодело, когда он медленно подошёл ко мне. Тёмный силуэт на звёздном небе, красивый и грозный. И завораживающий.
Он скрестил руки на груди, глядя на меня.
— Есть одна любопытная вещь, которую я знаю о подобных снах, — промолвил он. — Человеческие женщины не вспоминают о них, когда просыпаются. Знаешь, что это значит?
Я почувствовала, что бледнею.
— Это значит, что я ничего не вспомню.
— О да. И знаешь, что ещё это значит?
— Что?
Тень, не торопясь, сбросил плащ. Под ним оказался жилет, напоминавший чешую демона. На миг у меня мелькнуло сочувствие к нему: к полукровке, который пытался быть демоном, отбросив свою человеческую половину.
Но человечность всегда найдёт путь обратно.
Тень холодно усмехнулся, и все остатки моего сочувствия тут же испарились, сменившись… Предвкушением? Тревогой? Я не знала и сама.
— Это значит, — произнёс он задумчиво, — что я могу делать сейчас всё, что захочу, не волнуясь ни о чём. Признаться тебе в чём угодно, сотворить с твоим телом то, о чём ты даже и не мечтала. Побыть жестоким, побыть нежным. Побыть любым.
— А ты этого хочешь? Побыть любым?
На его лице появилось странное выражение.
— Иногда. Когда не с кем поговорить.
Я приоткрыла рот. Так необычно было смотреть на холодного и уверенного убийцу — и одновременно видеть за этой маской кого-то живого и… почти уязвимого.
— Ты хочешь побыть другим Тенью, — произнесла я, глядя на него снизу вверх. — Не тем, из реального мира, который всерьёз хочет меня найти и убить. Ты, стоящий здесь… мне кажется, ты хочешь совсем иного.
— Возможно.
— Так какой из вас настоящий?
Короткая усмешка.
— А вот это нам и предстоит узнать.
Тень расстегнул жилет, словно доспехи, и опустил его на камень, оставшись в лёгкой белой рубашке. В вырезе рубашки виднелась его грудь, загорелая и твёрдая, и совсем человеческая ямочка между ключицами.
Другой Тень. Уязвимый Тень. Настоящий Тень.
— Интересно, я вспомню хоть что-то из этого, когда проснусь? — прошептала я.
Он покачал головой, опускаясь рядом со мной на колени:
— Нет, Дара Незарис. Иначе… всё было бы иначе.
Он провёл рукой по моей щеке, коснувшись остатков срезанной им пряди у виска.
— Так лучше, — заметил он. — Пожалуй, тебе даже пойдут короткие волосы.
— Как тебя зовут на самом деле? — произнесли мои губы. — Раз уж я всё равно ничего не вспомню?
Тень молча покачал головой.
— Боишься своего имени? Даже сейчас?
Его руки обхватили мои запястья, развели в стороны и настойчиво потянули вниз, опуская меня на спину, пока я не оказалась распятой на камне. Тень наклонился надо мной, и наши взгляды вновь встретились.
— Я не девочка-хейко в чёрном кимоно, — прошептала я. — Они позволяют делать с собой что угодно, я — нет.
— Сейчас я не вижу на тебе никакого кимоно.
— Но ты хочешь меня напугать, — произнесла я, разглядывая его руки. Сильные, безупречной формы пальцы с красивыми короткими ногтями. Наполовину демон, наполовину человек… почему, чёрт подери, меня так к нему тянет?
Его пальцы коснулись моего подбородка, заставляя меня вновь повернуть к нему лицо.
— Не представляешь, как пьянит собственная безнаказанность, — задумчиво произнёс Тень. — Репутация, которую я чуть ли не впервые в жизни могу отбросить в сторону. Я никогда в жизни не испытывал ничего подобного.
Я подняла бровь:
— Никогда не поил девушек своей кровью?
— И много потерял, очевидно.
Его пальцы замерли в волоске от моей груди. Я перестала дышать.
Но слабость выказывать было нельзя.
— Ты вообще знаешь, во сколько обошлось то бельё, которое ты так щедро разодрал своей катаной? — поинтересовалась я.
Негромкий смех.
— Оно того стоило.
— Ты всё ещё хочешь меня убить, — прошептала я.
— О да.
— И хочешь меня. — Я взглянула ему в глаза дерзко и насмешливо. — Но ты никогда меня не получишь.
Тень наклонился надо мной ниже, почти касаясь моих губ. Я замерла.
Но он не стал меня целовать. Вместо этого он повернул голову — и коснулся губами шеи. Кончик языка скользнул по плечу — и дальше, к локтю. Его губы, неожиданно горячие, задержались там, посылая сладостную дрожь по всему телу — и я едва сдержала стон, когда они коснулись предплечья.
— Что ты делаешь? — прошептала я.
— То, что ты никогда не вспомнишь.
— Наслаждаешься моей беспомощностью?
— Хочешь сказать, ты ею не наслаждаешься?
Я сверкнула на него глазами:
— Нет. Никогда.
Тень усмехнулся, вновь коснувшись моей щеки ладонью.
— Зря. Отпусти себя на волю со мной, Дара. Тебе понравится.
— Это всё равно ничего не изменит, — хрипло возразила я. — Ты меня убьёшь, когда мы встретимся. Или я тебя.
— Тогда что тебе терять?
Он медленно, смакуя каждую секунду, передвинулся так, что оказался лежащим между моих ног. А потом опустился на меня, придавливая своим весом.
— Девочка-хейко, — прошептал Тень. — Пожалуй, мне понравится этот сон.
Я долго смотрела на него — обнажённая, распятая, беспомощная. А потом улыбнулась.
— Да, — прошептала я ему в лицо, обвивая руками его шею. — Ты никогда его не забудешь.
Я подалась к нему раскрытыми бёдрами, обнимая его ногами. Прижимаясь так, что если бы на нём не было тёмных штанов, ощетинившихся чешуйками — он легко взял бы меня. Тень резко вздохнул, и я ощутила его возбуждение. Со следующим вздохом за спиной у него распростёрлись призрачные крылья. Он толкнулся вперёд…
…И я, резко пнув его на бок, покатилась вместе с ним к краю скалистого островка, не выпуская горячее мужское тело из рук.
Тень не успел вырваться. Я поймала его заворожённый взгляд, уставилась в полуоткрытые губы, — а потом камень закончился, и мы вдвоём полетели с обрыва в звёздное небо.
«Как жаль, что я ничего не вспомню», — мелькнула последняя мысль.
И наступила темнота.
Глава 4
Когда я проснулась, я долго лежала на спине, наслаждаясь солнечным светом, проникающим сквозь щели в досках чердака. Лежала, наслаждаясь свободой, и не думала ни о чём.
Кажется, мне снилось что-то хорошее. Словно я побывала в схватке и победила.
Но больше, увы, я не помнила ничего.
Мелькнула рыжая тень. Вчерашний бродячий кот, пристроившийся рядом, выгнул спину, перепрыгнул через меня и ткнулся носом в руку, чтобы я его погладила.
Я рассеянно провела рукой по его спине и нахмурилась. Прошлой ночью я перешла дорогу самому опасному из наёмных убийц города. Тень служил маскам, но говорили, что он не брезговал и заказами на стороне — если они не противоречили воле его нанимателей, разумеется. И, конечно же, охотился на своих личных врагов с тем же методичным хладнокровнием. Никто не мешал ему заплатить людям, которые выследят меня, схватят и бросят перед ним на колени в цепях и ошейнике.
Мне нельзя теперь было появляться на улицах. А ещё — Конте должен узнать о нашей с Тенью ночной встрече как можно скорее.
Я вздохнула и встала с кровати. Быстро заплела косу, подхватила свёрток, в котором были мои клинки, туго обмотанные старым платьем, и беззвучно двинулась к лестнице, стараясь, чтобы доски подо мной не скрипели. В конце концов, пожилому вдовцу-садовнику, живущему внизу, вряд ли понравится обнаружить у себя на пустующем чердаке нежеланную гостью. Особенно злую, впопыхах одетую и хорошо вооружённую.
Впрочем, кто их поймёт, этих мужчин?
Вдоль подземной реки пришлось пробираться в полтора раза дольше: после вчерашнего дождя уровень воды поднялся и путь в полутьме по мокрым скользким камням враз сделался куда неприятнее. Ребята на посту тоже не оценили внезапную возможность искупаться: выглядели они куда как мрачными и пропустили меня дальше без обычных шуточек.
