спальне она села на кровать, внимательно прислушиваясь к тому, что происходит внизу. Время тянулось очень медленно. От нечего делать Мередит отсчитывала секунды, то вскакивая, то садясь обратно на кровать.
Приглушенные голоса брата и отца, хлопанье дверей подсказали, что Джон так и не решился рассказать о расписке. Это было на руку.
Мередит сосчитала до ста, и только потом достала из-под кровати свой вчерашний костюм. Переоделась и решительно выскользнула из комнаты. На этот раз она обыщет весь дом, но найдет злополучную бумагу.
Ей пришлось долго бродить по улице, выжидая, пока виконт покинет свой дом. Ривенкорт все медлил. Вдобавок начался мелкий дождь. Мередит чувствовала, как намокает ткань плаща, но она упрямо шагала мимо белоснежных колонн, поддерживающих портик над крыльцом, украдкой бросая взгляды на залитые светом окна спальни.
Виконт явно вознамерился остаться дома. Это было так непохоже на него, что Мередит ощутила тревогу. Она уже собиралась подняться на крыльцо, постучать в дверь и осведомиться о самочувствии хозяина дома, когда кто-то схватил ее за руку:
– Попалась!
Девушка обернулась. Ночной сторож из тех, что охраняет покой в богатых кварталах, вцепился в Мередит, не давая вырваться и убежать.
– По-моему, красотка, ты ошиблась улицей!
– Простите?
– Шлюхи, вроде тебя, работают на Пикарди-стрит! – проинформировал ее сторож.
– Вы ошиблись! Я не… – она даже не могла выговорить это слово. – Я не из тех женщин.
– Да? А что же ты делаешь здесь, еще и в таком виде, – он бесцеремонно распахнул плащ девушки, увидел бриджи, обтягивающие стройные бедра, и скривился.
– Да что ты себе позволяешь! – возмутилась Мередит, пытаясь вырваться.
– Эй, красотка, полегче, – сторож схватил девушку за плечи и хорошенько встряхнул. Его глаза загорелись мрачным огнем. – Я, конечно, должен сдать тебя на Бойл-стрит в управление… Но, думаю, мы договоримся…
Он многозначительно прижал девушку к себе. В бедро уперлось что-то твердое. От сторожа пахло луком и дешевой выпивкой. Мередит поморщилась и вновь попыталась вырваться:
– Немедленно отпусти! На помощь!!!
– Не ори! – хлесткая пощечина обожгла кожу.
Девушка охнула. Несколько прохожих заинтересованно взглянули в сторону девушки, но, увидев ночного сторожа, удерживающего служанку, предпочли продолжить свой путь. Мередит похолодела, понимая, что попалась. Она судорожно начала вспоминать заклинание. Одно из тех, которым ее обучила мать. Слова никак не складывались.
– Прекрати кочевряжиться! – сторож потащил ее в темный переулок между домами. От страха мысли путались, и заклинание все не получалось. Понимая, что силы на исходе, Мередит ударила чистой магией, сторож взвыл и выпустил девушку, она побежала обратно, взлетела на крыльцо дома виконта, застучала молотком в дверь:
– Помогите!
– Ах ты! – опомнившись, сторож легко догнал свою жертву, перехватил за талию, намереваясь оттащить и устроить недотроге хорошую взбучку.
В этот момент дверь дома виконта открылась и на пороге показался чопорный лакей. При виде сцены, разворачивающейся на крыльце, его лицо вытянулось.
– Бобби, ты с ума сошел? Ломиться в дом милорда!
– Это не я, это все шлюха! Не хочет уходить с улицы! – пропыхтел сторож, все еще пытаясь сладить с вырывавшейся девушкой. – Вот ведь бешеная кошка! Пожалуй, надо ее все-таки отвести на Бойл-стрит! Сразу станет намного сговорчивее!
– Уберите от меня руки! – бушевала Мередит, пытаясь сплести второе заклинание.
– Что здесь происходит? – Ривенкорт, привлеченный шумом с улицы, показался на пороге. При виде Мередит его лицо изменилось. Он торопливо сбежал по ступеням.
– Немедленно отпусти девушку! – голос виконта не предвещал сторожу ничего хорошего. Тот послушно разжал руки, Мередит выскользнула и со всех ног кинулась прочь.
– Стой! – забыв, что он в халате и домашних туфлях, Ривенкорт рванул следом. Споткнулся о порог и едва не упал. Туфля соскочила со ступни, виконт запрыгал на одной ноге. – Держите её! Сторож послушно кинулся ловить беглянку. Мередит в отчаянии махнула рукой, бросая недоделанное заклинание. Яркая вспышка ослепила, когда туман перед глазами всех присутствующих рассеялся, девушки уже не было видно.
Ривенкорт выругался и, не обращая внимание на начавших собираться у дома зевак, повернулся к все еще трущему глаза сторожу:
– Какого черта вы ее не задержали?
– М-милорд, простите, я пытался… – тот уже сто раз пожалел, что обратил внимание на девушку. Надо было просто пройти мимо. – Но вы же сами приказали…
Виконт кинул на него убийственный взгляд, от которого сторож окончательно сник. Ривенкорт молча скрылся в доме. Лакей, подобрав домашние туфли господина, бросил снисходительный взгляд на сторожа и демонстративно захлопнул дверь.
– Вот кто разберет этих господ, – пробормотал тот, направляясь по своему обычному маршруту.
Часть 5
Мередит перешла на шаг лишь у дома. Всю дорогу она оглядывалась, проверяя нет ли погони. В боку кололо, легкие просто разрывались, а в ушах все еще звучал окрик: “Держите её!”
Убедившись, что никто не преследует ее, девушка прошмыгнула на крыльцо черного хода, привычно откинула щеколду магией и пробралась через кухню к лестнице. Ступени поскрипывали, каждый раз заставляя вздрагивать.
Добравшись до второго этажа, Мередит выдохнула и прошла в спальню. Скинула плащ и лишь тогда зажгла свечу. Огонь вспыхнул, заметался, выхватывая привычную обстановку: кровать, туалетный столик, кувшин для умывания, отца, дремавшего в кресле. Девушка испуганно вскрикнула.
Мистер Бакстер выпрямился и холодно посмотрел на дочь. Во взгляде оявилось презрение. Запоздало Мередит вспомнила, что одета в бриджи и рубашку. Она потянулась за плащом, но тут же одернула себя. Девушка выпрямилась и взглянула в глаза отцу.
Он молчал. И это молчание было в сто раз хуже любых слов. Мередит в отчаянии кусала губу.
– Тебя не было всю ночь! – наконец произнес мистер Бакстер.
– Я… я гуляла… – Мередит постаралась, чтобы голос звучал как можно более спокойно.
– В таком виде?
– Меня никто не видел.
– Хорошо, – мистер Бакстер встал. – Завтра тебя осмотрит доктор.
Девушка вздрогнула.
– Я не больна, – резко возразила она.
– Я хочу знать, что даже после прогулок под луной ты так же невинна, как и в день своего рождения.
– Нет! –
