Крыс нахмурился. Похоже, из всех троих только он читал Уложение академии. — Борто, за это и вылететь можно. — А кто узнает? Девочка благородная, она никому не расскажет. Ведь не хочет благородная девочка, чтоб каждый конюх трепался, как она четверых ублажала, правда?
Крыс хмыкнул, но ничего не ответил.
— Подонки. Вы были четверкой мерзавцев, стали четверкой подонков. Вам это с рук не сойдет.
Мне было страшно, очень страшно, но просто так сдаваться я не собиралась.
Громила и Слизень ухмыльнулись и двинулись вперед. Я сделала шаг в сторону и прижалась спиной к стене, готовясь зажечь огненный шар — небольшой, но уж какой могу. Первой же руке, которая до меня дотронется, будет плохо. Мерзавцы гадко скалились, наслаждаясь моим страхом. Они не торопились. В подвалы редко кто ходит. Им никто не помешает.
Громила медленно двинулся вперед. Я прикинула шансы — негусто. Подумав, кинула в Громилу заморозку. Второй мне не создать, эта часть магии у меня совсем небольшая, но хоть что-то… Куда кинула? Как бы сказать… Пониже талии, повыше ног. Тот зашипел: — С-сука… Думаешь, тебе это поможет? Я к первенству не стремлюсь и полчасика подожду.
Он сделал еще шаг, получил огнем в руку и взвыл: — Хватайте ее!
Слизень и Дурень бросились выполнять его приказ. Я пинала их по ногам и вырывалась. Крыс стоял в стороне, засунув руки в карманы, и хмурился — раздумывал, стоит ли рисковать. Он первым услышал топот по лестнице и крикнул: — Сюда идут!
Трое не успели среагировать, и прибежавшие преподаватели застали нас как есть: Громилу с обожженой рукой, Слизня и Дурня, пытающихся повалить меня на пол, и Крыса в стороне. — Что происходит? — декан стихийников обвел глазами нашу компанию и зарычал от ярости. — Вы четверо, в кабинет ректора. Мэтресса Поланк, помогите леди Баррен. Кстати, леди Баррен, должен сказать, тревога у вас получилась на славу.
Четверка ушла, кидая на меня злые взгляды. На лице Крыса отразилась настоящая ярость. Я-то в чем виновата? Если он не хотел участвовать, мог бы уйти.
Меня отвели к лекарю, осмотрели, напоили отварами и проводили до своей комнаты, где я расплакалась. Несмотря на успокоительные, меня знобило и трясло. Заглянула Лиз, увидела мою опухшую физиономию позвала подмогу из Марты и Руты. Втроем они меня отпаивали, успокаивали, заговаривали, но помогало мало. Послушав охи и ахи девушек, Марта выставила их вон, погнала меня на водные процедуры, помогла переодеться и убедила лечь в постель. Легким прикосновением руки лекарка погрузила меня в сон.
* * *
На следующий день я ворвалась в кабинет декана стихийников, мэтра Штанса, хоть это было невежливо и против всех правил: — Почему их не отчислили?!
Мэтр Штанс вздохнул: — По правилам мы отчисляем за серьезное преступление или за провал испытаний. Преступление, к счастью, не совершилось. Увы, — он развел руками, — я ничем не могу вам помочь… кхм… нам всем помочь. — Но как же так! — я расстроено опустилась в кресло. — Я не могу уйти из академии, мне нужен диплом магистра, очень нужен! Но… они же не оставят меня в покое. И никого не оставят. — Я удивлен, как вам удалось подать такой мощный сигнал тревоги, обычно на это способны только сильные и опытные маги, обычно лекари или стихийники. Но мы не будем полагаться на судьбу. Я дам вам артефакт для сигнала. Повесьте его на шею и в случае опасности сожмите. Учтите, это дорогая вещь и не в каждой лавке продается. Не потеряйте его и не используйте зря. — Благодарю вас, мэтр Штанс. — Продержитесь до Зимнепраздника. Я уверен, что господин Борто не сдаст зимние испытания. Я прослежу, чтоб господин Янс не имел возможности ему помочь. Без главаря остальные успокоятся.
Я кивнула и ушла в свою комнату.
Не обладая никаким доходом, я старалась сохранить все, что могло пригодиться. В ящике со всякой всячиной нашелся шнурок от коробки с пирожными, которую принесли мне подруги два года назад. Я повесила артефакт на шею и вздохнула. Когда-то я думала, как непросто учиться на бакалавра, чтоб получать королевскую стипендию. Знала бы я, какие испытания впереди. Спрятав артефакт за ворот, я вытащила коробку конфет и пошла к соседкам.
* * *
Осенью каждый из студентов магистратуры должен провести по шесть занятий с группой бакалавриата — конечно, под наблюдением настоящих профессоров. Мы практиковались на студентах второго года обучения, но для меня они почти ровесники. Сегодея я на еле гнущихся ногах шла в Учебку. Настала моя очередь. Страшно!
Я открыла дверь в класс и замерла на пороге. Мне сообщили, что курировать мою группу поручили временному профессору. Мэтр Белорт приехал из столицы в помощь магистрату Льорда, и его уломали раз в неделю читать курс по законам о магах — как раз в тот день, когда у меня занятие с бакалавриатом. Поэтому приезжего мэтра заодно приставили наблюдать, как я стану разбираться с "молодежью".
Но меня не предупредили, что мэтру нет еще и тридцати лет. Его вьющиеся темнорусые волосы обрамляют лицо героя с классических картин: прямой нос, скульптурные скулы, яркие глаза. А сложен он, будто сошел с барельефов древности. Древние знали толк в гармонии и красоте. Так, Элизабет, соберись!
— Мэтр Белорт, полагаю? — Да, проходите, леди Баррен. По роду деятельности я не рунолог, но думаю, что обладаю достаточными знаниями, чтоб направить вашу работу.
Я внутренне вскипела. Неужели не могли приставить к нам того, кто будет побольше понимать в рунах, чем этот столичный хлыщ? Но виду не показала. Мне нельзя зазря задираться с профессорами.
Разделив студентов по трое, я выдала каждой группе задание на объединение сил. Три руны рисуются тремя магами в определенном порядке по очереди, без пауз, без промедлений, но не торопясь, и напитываются силами в обратном порядке — без пауз, без промедлений, но не торопясь. Первый, он же последний маг получает тройную порцию сил, которые сегодня требовалось влить в артефакт-накопитель. Хорошее упражнение для командной тренировки. Во всех отделах магии есть вещи, с которыми в одиночку не справиться.
Мэтр Белорт стоял в стороне и не вмешивался, пока я не принялась разделять последние две группы. — Леди Баррен, мне кажется, молодому человеку… как ваше имя? Томсон? благодарю. Господину Томсону стоит поменяться местами с девушкой из соседней команды. Да, именно, проходите сюда.
Я не стала затевать скандал перед студентами, но когда группы приступили к заданию, и класс наполнился гулом переговоров, подошла к мэтру, который наблюдал за нами со снисходительной улыбкой. Я могла бы простить эту улыбку мэтру Ронсу или мэтру Дилингеру, но не тому, кто старше меня всего на несколько лет. Я начинала закипать. — Мэтр Белорт, могу я поинтересоваться, почему вы изменили мое решение о составе групп? — Можете, леди Баррен, — и замолчал, уже открыто улыбаясь.
Я глубоко вдохнула и выдохнула. — Мэтр Белорт, я интересуюсь, почему вы изменили мое решение о составе групп. — Леди Баррен, вы получили аттестат и учитесь в магистратуре, но даже у вас не хватает самообладания. Вот сейчас вы едва сдерживаетесь, чтоб не наговорить гадостей столичной выскочке. Я прав?
Я залилась краской и разозлилась еще больше. Шепотом, чтоб не слышали студенты, мэтр продолжал мне выговаривать: — Когда-нибудь вы научитесь не только владеть собой, но и читать других людей. В той группе, которую вы сформировали, собрались два шалопая-торопыги, а это опасное сочетание. Либо они вольют слишком много сил, либо слишком быстро, а скорее всего и то, и другое. Умножив на два вы получите взрывной результат. — От дальних столов послышался громкий треск, затем второй. — А поодиночке они всего-лишь артефакты разломали.
Меня взбесила его веселая улыбка, но я поспешила отвернуться и пошла разбираться с торопыгами.
Глава 5. Двенадцать тактов для мэтра
Всю неделю я готовила следующее занятие. Стоило мне вспомнить улыбочку заезжего хама, как руки непроизвольно сжимались в кулаки, и я представляла, как рисую на физиономии с прямым носом и скульптурными скулами сонную руну в самом начале занятия. Мне стоило многих усилий вернуться к делу, многих усилий и многих чашек отваров доброй Руты.
