class="p1">Я последовала за сестрой, но стоило мне оказаться между небом и землей, как сверху раздались голоса охранников:
— Макар, они на лестнице! Вызывай наряд, и страхуй здесь, а я вниз!
Через пару секунд в окне показалась голова второго охранника.
— Сдавайтесь! — заорал он и направил на нас пистолет.
— Мамочки… — прошептала Светка.
А я… Я знала, что мы влипли, но пока еще не представляла насколько. Именно в эту минуту из тени на тусклое пятно света от фонаря вышли двое.
— Бурмистрова, я же тебе сказал, что за тобой должок, — громким шепотом произнес…
— Нахимов! — выдохнула я, а сестра застонала.
Травматические пистолеты мы спрятали под курткой, но сейчас держаться одной рукой, а второй пытаться их извлечь было нереально. Эх, Леонид, не научил ты нас главному — как выжить среди тебе подобных.
— Женька, у них оружие, — пискнула снизу Светка.
— У охранников тоже, а скоро еще помощь подтянется, — хмуро сообщила я.
— И что нам делать?
— В любом случае, спускаться. И делать это как можно тише и осторожнее, потому что Нахимову мы не нужны. Его интересует только книга.
— Поняла… — прошептала сестра.
Но тихо спускаться не получалось. Лестница безбожно скрипела, а ветер, как назло, усилился и порывами бил в лицо.
— Кто там с тобой? — я знала, что Влад спросил меня, но отвечать не торопилась. Много чести!
Мы спустились до третьего этажа, когда из здания выскочил первый охранник. Очевидно, Нахимова с сотоварищем он никак не ожидал увидеть.
— А вы еще кто такие? — удивленно спросил он.
— Кто-кто! Кони в пальто! — сипло буркнул тот, что пришел с Нахимовым и выстрелил несколько раз в упор. Охранник упал, и в тусклом свете фонаря, на сером асфальте под ним растекалась лужа.
— Мы так не договаривались! — завизжал Влад.
— Считай, что договорились, — ответил его напарник. — Нужна только книга, остальные не имеют значения.
«Вот и все!» — успела подумать я, хотя интуиция по-прежнему молчала. Более того, каким-то седьмым чувством я ощущала, что все происходящее предопределено.
Один короткий взгляд на сиплого, и мне едва удалось сдержаться, чтобы не завизжать от ужаса. Показалось, что какая-то темная тварь, слепленная из хлопьев чего-то черного и клубящегося обвила мужчину. Не снаружи, нет. Она сидела у него внутри: вдоль позвоночника, в голове, в сердце. Возможно, игра света и тени в столь поздний час сыграли с моим зрением злую шутку, но увиденное напугало сильнее, чем вся сложившаяся ситуация. Потому что лишь черный червь выбивался из правильности происходящего. Сейчас все неправильное уходило из этого мира, а тварь оставалась. И это было плохо.
А дальше события разворачивались стремительно и странно. Слишком странно и слишком стремительно:
— Ле-е-е-е-ех-а-а-а-а-а-а! — завопил охранник сверху и открыл беспорядочную стрельбу.
Снизу ответили огнем, а у нас… у нас не осталось выбора. Я знала, что сейчас мы умрем, и последние секунды своей жизни просматривала, как ужасное замедленное кино.
Лестница жутко заскрипела и вдруг, отделившись от здания, стала заваливаться на ближайшее дерево. Я видела, как пули прошивают Светку, но не чувствовала собственной боли. Книга… Злополучная книга все-таки вывалилась из рюкзака и, обгоняя сестру, полетела вниз, но не долетела. Она растворилась в пространстве, превратившись в светящееся марево. Тело Светки пролетело сквозь него, а за ним последовала и я, отчетливо осознавая, что вот они, мои последние мгновения жизни.
— Черт побери! Где книга?! Она же летела вниз! — раздался голос Влада.
— Понятия не имею, — ответил сиплый и крикнул: — Менты!
Где-то совсем недалеко выла сирена, а потом вдруг все прекратилось и наступила тьма.
Приснится же такое!
Я уже несколько минут, как проснулась, но глаза открывать не спешила, все еще находясь под впечатлением от странного, страшного сна. Такая чертовщина кого угодно напугает. Если бы все было правдой, то я бы сейчас лежала, истекая кровью. Но дискомфорта не было, болевые ощущения отсутствовали, и, вообще, хотелось петь и смеяться. Впрочем, никто мне не мешает. Вот только проверю, все ли хорошо у Светки, и сразу спою что-нибудь жизнеутверждающее и соседей раздражающее.
И я открыла глаза…
И сразу закрыла. Даже зажмурилась и помотала головой, чтобы потом распахнуть их вновь. Но ничего не изменилось. То, что находилось вокруг меня, было чем угодно, только не привычным домом.
Находилась я то ли в замке, то ли в музее. Стены из плотно подогнанных огромных каменных глыб прикрывали гобелены. Их точно сделали не на производственном станке, а какая-то искусная мастерица корпела над полотнами несколько лет кряду.
Мебель. Ну, что сказать, посещать бывшие дворцы бывших правителей мы со Светкой любили. Я и сама порой представляла себя принцессой, но даже подумать не могла, что мне когда-нибудь представится возможность полежать на ложе, застеленном вышитым бельем, мехами, шелком и еще бог знает чем. Четыре статуи в виде крылатых мужчин поддерживали крышу с пологом. Занавеси были раздернуты, и открывался вид на арочные витражные окна. Цветные стекла использовали как мозаику, и в проемах получились настоящие картины с крылатыми людьми в главных ролях. Что это дизайнера так на теме ангелов зациклило?
Горел уютный камин. Тоже, конечно, резной и с ликами. Вернее, с мордами совершенно неузнаваемых животных. Сказочных или мистических, кто же их разберет? Мне бы понять, где я вдруг очутилась. Не дом, не больница. Ну не в раю же я, в самом деле!
И тут я увидела женщину, а точнее, даму. Года преклонные, платье старинное, дорогое, за спиной странный плащ. Она сидела на табурете перед подставкой с полотном, натянутым на пяльцы. Очевидно, старушка вышивала до того, как ее сморил сон.
Будить пожилого человека было совестно, но и своевольничать без позволения хозяев плохо, и я решилась.
— Уважаемая, — тихонько позвала старушку. — Уважаемая…
Слова звучали как-то непривычно. Пожалуй, я даже не смогла бы объяснить, в чем подвох, но чувствовала его интуитивно. Словно произносила привычные фразы на абсолютно незнакомом языке. Бред какой-то! Если язык незнакомый, то откуда на нем привычные фразы?..
Да, без ста… кана… То есть, без ста… рушки тут не разберешься.
— Любезная, позвольте вас спросить… — на этот раз я чуть увеличила громкость, и сработало.
Дама всхрапнула, дернулась и открыла глаза. Последовавшая фраза меня несколько озадачила.
— Пить? Есть? В отхожее место? — спросила она.
— Э-э-э-э… — только и смогла произнести я.
— Значит, в отхожее! — поняла меня с одного звука старушка и поднялась с антикварного табурета.
— Мать честная! — охнула я. — Ты откуда, такое чудо-юдо?!..
Дело в том, что за спиной у дамы оказался вовсе не плащ,
